Зловещий аромат нефти - Сергей Зверев

«Скоро, может быть, увидимся. Мою часть в ближайшее время перебрасывают в Басру. Там от Кувейта рукой подать – каких-то 60 километров. Дай знать» Мишель написал ей номер своего мобильника и новый адрес электронной почты. «Звони в любое время. Пиши».

Между двумя каменными утесами, на выжженной солнцем земле, блестел металлом небольшой ангар. Рядом стоял двухэтажный глинобитный домик, на котором развевались два флага. Один иракский, другой – белый с синим ромбом. Это был флаг корпорации «Хард-энд-Софт-Инкорпорэйтэд». По официальным документам корпорация занималась поставками комплектующих для компьютеров, мобильных телефонов и всевозможного электронного оборудования. Крыша здания была облеплена спутниковыми «тарелками», там же сверкали солнечные батареи. Территорию вокруг ангара, зданий и утесов ограждали железные «ежи» с натянутой колючей проволокой. В скалах были вытесаны ступеньки, а на их вершинах оборудованы наблюдательные пункты. Там постоянно дежурили вооруженные охранники.

У глинобитного дома на втором этаже имелся балкон. Окна и балконные двери постоянно были завешены пестрыми коврами.

Артур и Екатерина Мазур сидели на парусиновых раскладных креслах, вынесенных на балкон – дышали свежим воздухом. На коленях у Артура лежал ноутбук.

– Ты молодец, что сразу пошла на сотрудничество, – сказал Артур, пробегая глазами сообщения Екатерины на «odnoklassniki.ru», адресованные ее брату. – Кстати, только что пришло сообщение от Легионера. Он страшно рад, что ты наконец-то объявилась.

– Зачем вам все это? – спросила Катя.

– А ты, однако, неблагодарная. Тебя бесплатно вытащили из тюрьмы, дали возможность успокоить братца... Затем начать новую жизнь. А ты еще спрашиваешь.

– Я ему соврала.

– А ты хотела бы написать, что сидишь в тюрьме и что срок у тебя еще три года? Уж лучше ложь во спасение.

– И долго я буду здесь? – заупрямилась Катя.

– Не очень. На этих, – кивнул с балкона вниз, – внимания не обращай. У тебя совсем другая история... Все. Можешь идти.

Катя поднялась с кресла и, отдернув ковер, направилась в глубь дома. Под балконом, в тени дома, отдыхало несколько бывших зечек. Среди них из-за своих «выдающихся» внешних данных особенно выделялась «матрона». Недалеко от них стоял араб в темных очках. Золотой полумесяц блестел у него на груди.

– Так, девочки, – сказал Ибрагим, приподнимая очки, – ваша задача слушать меня и безоговорочно подчиняться. Условие вашего пребывания одно. Выполните задание – и вы свободны. Вернетесь на родину под другими именами и совсем не бедными. Или в любую другую страну, на выбор.

– А ты не боишься, начальничек, – сказала «матрона», – что мы расскажем про все, что здесь видели? Если доживем, конечно.

– Правильно мыслишь, Галка, – поддержала «матрону» длинноногая блондинка.

– Хороший вопрос, девчата. Кому из вас захочется легализироваться под своим именем? Не говоря уже о сроке за побег, – спокойно объяснял Ибрагим. – Как вы докажете, что не были здесь наемниками? К тому же лагерь к тому времени поменяет место своей дислокации.

На КПП поднялся шлагбаум и в ворота базы въехал грузовик с закрытым кузовом.

– Давайте все в дом, – сказал Ибрагим.

Колонна тяжелых грузовиков шла вдоль берега Персидского залива...

Союзники-британцы на своих транспортных самолетах подбросили по пути в Басру французских легионеров. Здесь, в главном порту Ирака, стояли королевские экспедиционные части, поэтому у британцев было налажено воздушное сообщение с этим регионом. Руководство компании «Энержи Ориенталь» не преминуло воспользоваться ситуацией.

Операция не была секретной, но афишировать ее явно не стремились. Грузовики тоже были арендованы у британцев. Постороннему взгляду могло показаться, что одна из частей королевских экспедиционных сил исполняет обычную патрульную миссию.

Сначала колонна направилась по шоссе вдоль реки Шат-эль-Араб, потом повернула к городу Умм-Коср, в сторону Кувейта. Слева от грузовиков тянулась голубая лента узкого пролива, за которым виднелась группа островков. Наибольшим из них был остров Бубиян, принадлежащий Кувейту. Справа темнела материковая суша. Слово «суша» как нельзя лучше характеризовало этот участок земли, покрытый засоленной полупустыней.

Главной ценностью в этой местности считалась пресная вода. Еще в 80-е годы прошлого века флотилии небольших парусных лодок-водовозов доставляли питьевую воду сюда и в соседний Кувейт из Шат-эль-Араба. После первой иракско-кувейтской войны в начале 90-х профессия моряка-водовоза изжила себя. Был ужесточен контроль на границе. Кроме того, Кувейт построил себе современные опреснительные заводы. Хотя на иракском побережье залива эта проблема осталась.

На самом деле настоящим богатством этой земли была и остается нефть. Она-то и привлекала сюда со всех концов земли нефтедобывающие компании. Месторождения вдоль сухопутной и морской границы на шельфе между Ираком и Кувейтом были предметом постоянного спора этих стран. Правда, сейчас, когда Ирак контролируют западные государства, им предоставилась возможность присоединиться к дележу «черного золота».

Колонна обогнула несколько небольших предприятий по добыче поваренной соли, взобралась на возвышенность. Вдалеке показались четыре одноэтажных блочных домика, похожие на недостроенные «хрущевки».

– Н-да, – вздохнул Мишель.

Он сидел на месте старшего в головной машине. Легионер прекрасно понимал: поселок нефтеразведчиков построили в низине специально, чтобы укрыть от ветров. Однако с окружавших возвышенностей поселение отлично просматривалось и простреливалось.

– Не только «снайперкой», просто «калашом» можно контролировать... А если еще миномет притянут... Придется все переделывать.

Тяжелая машина подкатила к офисному зданию, которое отличалось от других серых строений только тем, что перед ним из песка торчало три шеста с флагами – французским триколором, иракским и желто-сине-зеленым, похожим на бразильский, знаменем «Энержи Ориенталь».

«Здесь флаги как предупреждение, – подумал Мишель, – мол, не стреляйте, мы мирные, свои, не американцы... Флаги мы тоже перенесем».

Он открыл дверцу. Тут же до его слуха из открытой подъездной двери донеслось хорошо известное, и некогда часто слышимое.

– ...Твою мать, они уже приехали, – говорили на чисто русском, с еле уловимым оканьем, – а у нас ничего не готово...

– Тем лучше, – сказал сам себе Мишель, – общий язык долго искать не придется.

Из подъезда показался кругловатый мужчина в красно-бело-синей кепке, которая символизировала не то Францию, не то Россию.

– Бонжур мусье, – со славянским акцентом произнес он, улыбаясь широкой волжанской улыбкой.

– Здорово, – ответил Мишель по-русски. – Михаил. Теперь буду у вас за главного... По военной части.