Разорванное небо - Максимилиан Борисович Жирнов

мне тебе объяснять: посадка с полной нагрузкой – что-то вроде хождения по лезвию бритвы!

– У меня не было времени, – я неуклюже попытался оправдаться. – Отказал главный топливный насос. Интересно, с чего это такая забота о моей скромной персоне?

– Я думаю о самолете. Надеюсь, в нем не найдут остаточных деформаций.

– Сами виноваты. В следующий раз не будете навешивать кучу разного барахла на машину, собранную задолго до моего рождения. Я работать. Ребятишки заждались.

Полковник прищурился:

– Подожди минуту. Объясни, почему ты никогда не выкидываешь фортели на своей четырехкрылой этажерке?

Я самодовольно ухмыльнулся:

– Во-первых, человека не нужно трепать в воздухе так, чтобы он вспоминал о полете с ужасом и отвращением. Во-вторых, мне совсем не хочется отмывать салон. У меня и так забот полно.

– Ха! – воскликнул полковник. – С этого и надо было начинать! Со второго пункта.

Я успел выполнить два обзорных полета прежде, чем серая стена облаков подошла к самому аэродрому. Заруливая на стоянку, я увидел полковника. Он мчался ко мне так, будто его ужалила гигантская оса:

– Джек, срочно! Вопрос национальной безопасности! Надо лететь в Довер, на базу! – выпалил он, когда девять сорванцов заняли места в автобусе.

Я критически осмотрел двухмоторный фанерный биплан.

– Да брось ты свой тарантас! За мной, быстрее! – полковник вцепился мне в плечо и потащил к ангару.

На стоянке красовался британский «Хантер». Широкое стреловидное крыло, острый нос, просторная двухместная кабина – солидный самолет. Но, разумеется, машина не чета «Старфайтеру», этой стремительной, изящной «ракете с крыльями».

– Знаком с управлением? – выпалил полковник.

Я вздохнул:

– Приходилось на разных авиашоу. Не впервой.

В правое кресло втиснулся долговязый мужчина в форме бригадного генерала ВВС. Я заглянул в кабину: его ноги с трудом помещались под приборной панелью. Но где он мне встречался? Не помню.

Неизвестный окинул меня суровым взглядом ветерана и опустил защитное стекло шлема:

– Быстро на взлет! Навигационная система настроена, остается только следить за стрелкой. Кодовое слово для связи с диспетчерами: «Матильда».

Я сел в кресло пилота и попытался разблокировать катапульту. Наглухо законтрена. Впрочем, лучше отправиться из пушки на Луну: древний «стреляющий механизм» может запросто сломать позвоночник. Не хочу провести остаток жизни в инвалидной коляске.

Я дал команду на запуск. Ухнул пиростартер. Заверещал компрессор, пронзительно засвистела турбина. Сработало зажигание, стрелки приборов, точно безумные, метнулись по шкале и сползли к зеленым отметкам. Погасли сигнальные лампы.

Вырулив на полосу, я запросил разрешение на взлет и плавно двинул ручку тяги до упора. Самолет рванулся по асфальту и ушел в затянутое низкими тучами небо. Стукнули створки шасси.

На развороте я хватанул ручку на себя. Четырехкратная перегрузка вжала меня в кресло.

– Ты это… полегче на поворотах… истребитель недоделанный, – прохрипел генерал.

– Виноват, сэр. Не рассчитал немного.

Серая муть прижала «Хантер» к самой земле. Тяжело пилотировать машину на бреющем полете: того и гляди влетишь в какую-нибудь сосну или высоковольтную линию. Все мелькает, сливается в цветную кашу. Лишь глаз опытного летчика может за долю секунды ухватить ярко-красную крышу придорожного кафе или заправочной станции. И нет времени глянуть, как там генерал. Может, ему совсем плохо?

Весеннюю зелень леса прорезала серая линия шоссе, и самолет как будто превратился в диковинный сверхскоростной автомобиль. Легковушки, грузовики, автобусы, словно неподвижно замерли на дороге. Мелькнула бело-синяя полицейская машина: ну-ка, догоните и оштрафуйте за превышение скорости. Пятьсот узлов, между прочим.

Вскоре стена облаков осталась позади. Я поднялся немного повыше и облегченно вздохнул.

– Как вы, сэр? – не поворачиваясь, спросил я.

– Порядок, – ответил генерал. – Не переживай.

Неожиданно самолет задрал нос. Я отдал от себя ручку управления, и деревья замелькали у меня перед глазами. Снова тяну «на себя», и снова меня вжимает в кресло. Земля уходит далеко вниз. Отказ управления рулем высоты? Тогда нам труба. Я поиграл тягой, пощелкал переключателем триммера – так-то лучше. Теперь полет напоминает скорее плавание по морским волнам, а не бешеную скачку на полоумном жеребце.

– Ты… что творишь? – прорычал генерал.

– Это не я… это… он. Что-то с управлением.

Нет смысла возвращаться назад: на сверхмалой высоте, под облаками, я не сумею удержать самолет. А что если… все равно подо мной лес. Вряд ли полковник приказал зарядить пушки, но кто его знает?

Машина содрогнулась от залпа «АДЕНов»… Еще очередь, еще… Есть! Наверное, где-то в контуре управления восстановился электрический контакт или пробило засорившуюся трубку гидросистемы. Безумная пляска прекратилась: от капризов допотопного истребителя не осталось и следа.

Под крылом поплыли белые двухэтажные домики – пригороды Нью-Йорка. Блеснули стекла небоскребов, огни взлетных полос аэропорта «Кеннеди» рассыпались прямо передо мной.

Я запросил – пролет над аэропортом.

– Следуйте в зону ожидания, на подходе спецборт.

– «Матильда», – подсказал мне генерал.

– «Матильда», – не меняя курс, я отправил в эфир волшебное слово. «Хантер» в гордом одиночестве проплыл прямо над одним из самых загруженных аэропортов США. Темная стена закованных в сталь и стекло небоскребов осталась позади.

Наконец, я миновал залив Джерси. Мне очень хотелось пройти над Филадельфией и хотя бы сверху глянуть на знаменитый линкор «Нью-Джерси», но неумолимая стрелка навигационной системы увела меня к рощам и лесам заповедника Уортон.

Еще немного, и передо мной, освещенные заходящим солнцем, сверкнули воды залива Делавер. Огненная дорожка ослепила меня, и я, пытаясь спрятаться от невыносимого сияния, на секунду прикрыл глаза.

– Видишь ее? – генерал махнул рукой куда-то в сторону.

На укрытой сумерками земле мерцали разноцветные огни: город и военная база. Диспетчер дал направление и разрешил посадку с прямой.

Я сбросил скорость и развернул машину в створ полосы. Щелкнули замки шасси, зажужжали закрылки. По ушам резанул зуммер. Что за ерунда? Уход на второй круг!

Двигатель засвистел на боевом режиме. «Хантер» промчался над полосой, словно гоночный болид. Под крылом промелькнули постройки аэродрома.

Едва набрав тысячу футов, я снова выпустил закрылки. Загудел зуммер. Проклятое британское корыто!

Замыкание в электрической цепи? Может быть. А если нет? Тогда… все, что угодно. Я подкрался к полосе, убрал газ, и помчался в полуметре над землей, на волос притирая машину. И лишь когда я пролетел треть полосы, колеса осторожно, можно даже сказать, нежно и ласково, коснулись асфальта. Я потянул ручку тормозного парашюта.

Как только самолет встал, на полосу выскочила оранжевая легковушка: машина сопровождения. Я порулил на стоянку.

– Фамилия? – резко спросил генерал, когда едва не бежали к летающему гиганту «Гэлэкси».

– Капитан Джек Риппер… в отставке, сэр.

– В отставке? – генерал, похоже, совершенно не удивился. – Что ж… в Тортугане тоже летали пилоты в отставке. Потом их вернули на службу.

Меня озарило. Я