Подводные лодки Его Величества - П. Кемп

Я позволю себе привести кое-что из трудов одного критика, чтобы вы могли более ясно представить уровень подобной литературы. «Они зажгли ратьерские фонари и начали стрелять через амбразурные зеркала башен до полного истощения снарядных бункеров». Жирным шрифтом выделены цитаты, которые я лишь увязал в единую осмысленную фразу. Вот таков уровень наших критиков. Причем я не говорю о случайных ошибках или опечатках. От этого не застрахован никто, даже я сам. Нет, речь идет о систематически повторяющихся, м-м, неточностях (мягче надо, мягче). Хотя придираться к российским авторам было бы несправедливо. Книги зарубежных историков подобными откровениями нашпигованы ничуть не менее густо. Или правильно писать: «историков»? Как вы полагаете?

Поместить залив Фёрт-оф-Морей за западное побережье Шотландии — чем плохо? Мы уже совершенно не удивляемся тому, что германская подводная лодка захватывает в Средиземном (!) море приз и благополучно конвоирует его в Гамбург. Как нечто нормальное воспринимаем опасения командира субмарины, как бы ему из пистолета не прострелили прочный корпус. (Господа критики, не цепляйтесь! Прочный корпус у субмарины, а не у командира!) Хотя отдельные перлы все равно заставляют вздрагивать. Вот читаешь историю наполеоновских войн и с ужасом видишь, что Висленский легион польского корпуса вдруг превращается в легион генерала Вистулы. А что? Ведь в оригинале черным по белому написано: Vistulalegion. Или какой-нибудь полк Шеволегера. Пес его знает, кто такой chevau-legers… А вдруг действительно генерал, да еще и барон. После такого начинаешь понимать редактора, который рекомендует объяснять, кто такой Форин Офис и когда поднимают Андреевский флаг. И все это — далеко не предел. Вот возьмите русскую версию компьютерной игры «Эпоха империй» и попытайтесь повторить подвиги Жанны д'Арк. Так вас сразу ошарашат сообщением, что французский историк Гия Йосселиани… Да, прямо-таки коренной парижанин, наш Гия.

И все-таки это здорово, что существует подобная литература. Узнаешь массу нового, да и посмеяться время от времени не мешает. Словом, читайте на здоровье!

А. Больных

Так писал в 1578 году Уильям Бурн. За этим следовало описание принципов действия такого корабля. Мы не знаем, была ли построена подобная лодка, но этого описания вполне достаточно, чтобы доказать, что Бурн был первым человеком, который правильно предсказал принцип, заставляющий погружаться подводную лодку.

Он предполагал сделать это, впуская воду в специальные отсеки вдоль корпуса лодки. Они были водонепроницаемыми благодаря кожаной обшивке «такого качества, чтобы она могла служить вашим целям. Кожа должна быть надежно приколочена так, чтобы не пропускать ни капли воды». Когда вы желаете заставить лодку погрузиться, «вы изнутри поворачиваете винтовые поршни на бортах, и вода поступает в отверстия. Корабль или лодка погружается на дно. Когда вы хотите всплыть, вы поворачиваете винтовые поршни обратно, вытесняя воду из отверстий, и начинаете подниматься, всплывая на поверхность».

Подводная лодка Бурна, пусть даже она и не была построена, показала принцип, который используют все подводные лодки до сегодняшнего дня. Он заставлял лодку погружаться, уничтожая положительную плавучесть, и поднимал обратно на поверхность, восстанавливая ее. Сегодняшние подводные лодки делают именно то, что предлагал Бурн, разве что вместо «винтовых поршней» для вытеснения воды мы используем воздух под высоким давлением.

Хотя Бурн указал правильный путь, его последователи потратили много времени и сил, пытаясь найти альтернативный вариант. Они надеялись нагрузить лодку, пока она не уравновесится в воде, а потом заставить ее погружаться и всплывать с помощью весел.

Именно такой метод использовал голландский физик ван Дреббель, ставший первым человеком, который сумел заставить лодку погрузиться. В 1620 году он построил 2 лодки. Их корпуса были сделаны из дерева и укреплены железными обручами. Корпус был обтянут промасленными кожами, чтобы гарантировать водонепроницаемость. Гребцы размещались внутри лодки, весла были пропущены в отверстия, прорезанные в бортах. Для герметизации отверстий были использованы кожаные манжеты.

Лодки нагружались балластом, пока они почти полностью не скрывались под водой. Потом гребцы начинали работать веслами и заталкивали лодку под воду. Лодка могла передвигаться в подводном положении.

Ван Дреббель продемонстрировал свое изобретение на Темзе. За испытаниями следил король Иаков I. Некоторые источники утверждают, что король однажды даже рискнул прокатиться на подводной лодке, но поскольку он был отъявленным трусом, это маловероятно. Лодка то в «позиционном» положении, то в подводном благополучно прошла от Вестминстера до Гринвича.

У Бурна и ван Дреббеля оказалось множество подражателей, которые проектировали и строили самые диковинные аппараты. В 1652 году француз де Сон в Роттердаме построил «подводную лодку» с гребными колесами, которые приводил в движение заводной пружинный механизм. Изобретатель не скромничал и расписывал свое изобретение в таких выражениях: «У нее не займет и одного дня уничтожить сотню кораблей. Она может пройти от Роттердама до Лондона и обратно в течение дня, а за 6 недель дойдет до Ост-Индии. Она может передвигаться со скоростью полета птицы. Ни огонь, ни шторм, ни пули не смогут остановить ее, если не будет на то воля божья». Но это были пустые слова. Когда лодка была спущена, выяснилось, что пружинный механизм не обладает достаточной мощностью, чтобы провернуть гребные колеса. Лодка не смогла сдвинуться с места, не то что «пройти от Роттердама до Лондона и обратно в течение дня».

В 1747 году подводную лодку на Темзе построил англичанин Симоне. Лодка погружалась, когда вода заполняла несколько кожаных бутылей, горлышки которых были выведены сквозь днище. Эти горлышки были завязаны. Когда завязки распускались, вода поступала в бутыли, и лодка погружалась. Для подъема на поверхность требовалось руками выдавить воду из бутылей и снова затянуть горлышки. Лодка передвигалась с помощью 4 пар весел. Симоне вернулся к идеям Бурна, его лодка погружалась и всплывала, меняя положительную плавучесть на отрицательную и обратно.

Следующая подводная лодка появилась в 1773 году. Это было грубое устройство, однако оно сумело погрузиться на глубину 30 футов и подняться на поверхность. Его изобретателем был плотник Дэй. Для погружения он просто привязывал к килю большой камень. Его можно было отвязать изнутри лодки. Вот такая «система» погружения…

Успешное погружение на глубину 30 футов сыграло с Дэем злую шутку. 20 июня 1774 года он решил повторить демонстрацию на рейде Плимута. Однако для погружения он выбрал место, где глубина составляла 22 фатома, или 132 фута. Нагрузив лодку камнями, отважный Дэй начал погружение. К несчастью, он не подозревал, что давление воды нарастает с глубиной. Что было безопасно на глубине 30 футов, становилось самоубийством на 130 футах. Лодка так и не поднялась обратно. Она несомненно была раздавлена водой. Позднее доктор Фальке предпринял попытку поднять лодку, но лишь для того, чтобы доказать собственную безумную теорию. Он полагал, что тело Дэя сохранилось в воздушном пространстве внутри лодки. Низкая температура могла помешать процессу разложения, и Фальке полагал, что сможет вернуть Дэя к жизни, просто согрев его. Это укрепило бы его репутацию как врача. Фальке сумел крюками зацепить лежащие на дне обломки, но непогода не дала поднять их на поверхность. Несчастный Дэй так и остался лежать среди обломков лодки, став первым из многочисленных смельчаков, которые даже ценой жизни пытались доказать, что подводная лодка может стать военным кораблем.