Танец с дьяволом - Шеррилин Кеньон

Обстановка здесь была скромной, даже скудной — много мебели ему не требовалось. Два шкафа, один для еды, другой для одежды. Стол, стул, книжные полки да тумбочка для телевизора. Еще в своей смертной рабской жизни Зарек привык обходиться немногим.

Внутри царил страшный холод. Даже сквозь шарф пробивались облачка пара от его дыхания. Зарек тяжело поморщился, взглянув на компьютер и телевизор — оба наверняка замерзли, и, прежде чем включить, их придется отогревать.

Остается лишь надеяться, что влага не попала внутрь.

Ладно, не хватало сейчас еще и об этом беспокоиться! Зарек двинулся к шкафу, где хранил припасы — только консервированные. Он уже давно выяснил, что запах свежей еды привлекает волков и медведей: они начинают бродить вокруг его хижины и напрашиваться на обед. Какой смысл убивать бедолаг только за то, что они хотят есть и не скрывают этого?

Зарек достал из шкафа банку свинины с бобами и консервный нож. Сев на пол, принялся открывать банку. Во время тринадцатичасового перелета из Нью-Орлеана на Аляску Майк его не покормил — сказал, мол, не хочет рисковать, боится случайно подставить Зарека под смертоносные солнечные лучи.

На самом деле, конечно, просто из вредности.

Что ж, Зареку не привыкать. И в смертной жизни, и после смерти ему не раз случалось голодать.

— Ах ты, черт! — пробормотал он, открыв банку и обнаружив, что ее содержимое превратилось в ледышку. Потянулся было за топориком, но махнул рукой. Не настолько он проголодался, чтобы жрать леденцы из свинины с бобами.

Тяжело вздохнув, он распахнул дверь и вышвырнул банку на улицу.

Торопливо захлопнув ее, чтобы не дать просочиться солнечному свету, Зарек пошарил в сумке, извлек оттуда мобильник, плеер и ноутбук. Телефон и плеер сунул в карманы штанов, чтобы согреть их своим телом и предохранить от замерзания. Ноутбук отложил — сначала надо растопить печь.

В углу рядом с печкой лежала груда резных деревянных фигурок — резьбой по дереву Зарек спасался от скуки в долгие летние дни. Пригоршню этих фигурок он теперь взял для растопки, открыл железную дверцу печи…

И замер, словно громом пораженный.

Пока его не было, в хижине появились жильцы. В печурке вывела потомство серебристая норка! Она уставилась на него блестящими темными глазами, оскалила зубки и зло зашипела, предупреждая, чтобы он не трогал троих ее голеньких и слепых малышей.

Зарек оскалился в ответ.

— Чтоб тебя! — пробормотал он.

Видимо, норка забралась в хижину через печную трубу. В доме было еще тепло, и мамаша решила, что это самое подходящее место для детской…

— Эх! Хоть бы друзей с собой привела — штук пятьдесят на шубу!

Норка протестующе взвизгнула.

Тяжело вздохнув, Зарек осторожно прикрыл дверцу и бросил растопку обратно в угол. Он, конечно, сукин сын, но не настолько. Он бессмертный и как-нибудь переживет холод; а вот мать с детьми не переживут, это точно.

Спрятав ноутбук у себя на груди под паркой, чтобы не замерз, Зарек побрел в дальний угол, где валялся его спальный мешок. Уже укладываясь, подумал о том, что можно лечь внизу — там теплее.

Но, чтобы открыть замаскированный спуск в подземелье, придется двигать печь, снова тревожить семейство норок… Ладно, не стоит.

Дни в это время года коротки. До заката всего несколько часов. А к холоду он за эти столетия привык.

Как только стемнеет, он отправится в город за припасами и новым генератором… Зарек натянул на себя гору одеял, прикрыл глаза, глубоко вздохнул.

«Спасибо тебе, Зарек!»

Зарек стиснул зубы. В голове у него прозвучал голос Саншайн Раннинвулф, перед глазами всплыло ее лицо и фигура. Нежный румянец на смуглых щеках, сияющие темно-карие глаза, роскошное тело, столь непохожее на костлявые тела модных моделей…

Саншайн была невероятно соблазнительна. Зарек, с тех пор как только увидел ее, думал только об одном: склониться к ее шее, дотронуться до нее сначала губами, потом клыками, узнать, какова эта красавица на вкус.

Почему, спрашивается, он этого не сделал? Почему проворонил свой шанс? Зарек не сомневался: воспоминание о крови Саншайн согрело бы его этим холодным утром.

Впрочем, он только и делает, что жалеет о прошлом — и о том, что сделал, и о том, что упустил.

И снова его мысли вернулись к ней…

Саншайн появилась в его нью-орлеанской квартире за несколько часов до отъезда, когда он ждал Ника, чтобы ехать с ним на аэродром.

Ее черные волосы были заплетены в косу, а глаза лучились теплом. Зарек не помнил, чтобы кто-нибудь прежде смотрел на него так ласково.

— Я ненадолго. Не хочу, чтобы Тейлон, проснувшись, не нашел меня рядом. Но, прежде чем ты улетишь, хочу поблагодарить за все, что ты для нас сделал!

Зарек сам не мог понять, зачем помог им. Почему взбунтовался против Диониса и вступил с ним в борьбу, узнав, что бог хочет погубить Тейлона и его возлюбленную.

Ради их счастья Зарек обрек себя на верную смерть.

И вот что самое странное: вчера, когда он смотрел в ее лучистые глаза, ему почему-то казалось, что дело того стоило.

«Посмотрим, что ты запоешь, — мысленно одернул он себя, — когда сюда явятся Оруженосцы и подожгут твою хижину с четырех сторон!»

И напоследок, перед тем, как провалиться в сон, он подумал: «Что ж, тогда хоть перед смертью погреюсь!»

Зарек не знал, сколько проспал; но, когда он проснулся, снаружи было уже темно.

Что ж, сказал он себе, будем надеяться, снегоход не успел замерзнуть. Иначе придется пилить по сугробам пешком.

Повернувшись, он поморщился от боли. Оказывается, он лежал на ноутбуке! А в место пониже спины чувствительно впивались плеер и мобильный телефон.

Дрожа от леденящей стужи, Зарек заставил себя подняться, достал из шкафа еще одну парку. Одевшись потеплее, он отправился в свой сарай-гараж. Здесь положил ноутбук, плеер и мобильник в рюкзак, закинул его за плечи, оседлал снегоход и завел мотор.

К счастью, машина завелась сразу. Аллилуйя! Быть может, к Зареку вернулась удача? В самом деле, ведь никто не поджарил его, пока он спал; да и бензина достаточно, чтобы добраться до Фэрбенкса, где он сможет поесть горячего и перемолвиться с кем-нибудь хоть парой слов.

Благодарный судьбе за ее скромные милости, Зарек развернул снегоход и помчался по сугробам на юг, к цивилизации.

Против сугробов он не возражал — главное, чтобы было куда ехать!

В город Зарек прибыл вскоре после шести.

Припарковал машину возле дома Шерон Паркер, в нескольких минутах ходьбы от центра. С Шерон он познакомился десять лет назад — поздним вечером на безлюдной проселочной дороге на задворках Фэрбенкса.