Смешно до боли - Кара Уилсон

— Ах, да. Есть еще Тед. Он всегда на своем месте.

— Тед? Он спит в доме?

— Нет, в конторе. Он наш талисман.

— Чудесно. — Он представил блохастого кота, свернувшегося в уголке.

— Он был любимцем Джоанны, бывшей хозяйки питомника.

ѕ Неужели там действительно сорок кошек?

ѕ И Тед.

О боже. Терри откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Почему Сэл поручил ему это дело? Неужели последнее задание так подпортило Терри репутацию?

Он полностью отдался болевым ощущениям, контролируя дыхание и подсчитывая удары пульса. Это продолжалось до тех пор, пока фургон не замедлил ход. Он огляделся вокруг.

Машина притормозила на повороте. Указатель оповещал, что они въезжают в питомник Джоанны Грейвс Стенли.

Она посмотрела в ту сторону, где находится въезд.

ѕ Странно, ворота открыты. Не могу понять почему? — сказала она, пожав плечами. — Возможно, ребята знают, что я должна вернуться.

ѕ А как бывает обычно? — спросил он.

Она показала маленькую черную коробочку, укрепленную на приборной панели.

— Это дистанционное управление.

Он взял в руки миниатюрный прибор.

ѕ Напоминает приспособление для открывания гаражных ворот.

— Верно. Но мы его немного усовершенствовали.

Она резко нажала на газ.

— Держитесь.

Он ухватился одной рукой за край опущенного стекла, а другой за спинку сиденья. Его пальцы находились на расстоянии нескольких дюймов от ее плеча. Пряди ее волос касались его руки. Их шелковистая мягкость отвлекала его от изматывающей боли во всем теле. Про себя он удивлялся, что такая женщина, как Молли, возится здесь в компании нескольких молодых людей из колледжа с четырьмя десятками кошек.

Они сделали крутой поворот по изрытой ухабами дороге и выехали на асфальтированную полосу длиной в целую милю.

— Что за черт… — Он посмотрел назад на проселочную дорогу, всю усеянную глубокими рытвинами.

— Мы специально оставили эти колдобины. Ямы и ухабы отпугивают нежелательных визитеров.

— Вы не хотите, чтобы кто-нибудь посторонний нарушил покой ваших питомцев. Верно?

— Да. Мы принимаем только тех, кого приглашаем. — Она опустила стекло и втянула в себя воздух. — Ну вот, мы почти дома. Я уже чувствую его запах.

Он тоже высунулся из окна и настороженно принюхался, ожидая, что в нос ему ударит терпкий кошачий запах. Вместо этого он ощутил запах прелых листьев и сыроватой земли. Высокие деревья и густые заросли кустарника тянулись по обеим сторонам дороги. Он услышал нежное пение птиц и снова вдохнул в себя воздух, почувствовав терпкий аромат цветов. Повсюду царила тишина. Именно это ему и требовалось.

— Вот и приехали, — сказала она, нарушая ход его мыслей.

Они сделали последний поворот, и он чуть не врезался головой в лобовое стекло, когда она неожиданно нажала на тормоз.

Почти в трехстах ярдах впереди лежало широкое открытое пространство, похожее на большую автостоянку. Дорога вела к длинному одноэтажному зданию. За ним высились деревья и крупный кустарник.

В самом центре стоянки, сверкая яркой краской, стоял небольшой автобус. Надпись на его боках гласила, что он принадлежит лос-анджелесской телестудии.

— Я же запретила ему, — забормотала Молли, тряся головой и растерянно глядя на Терри. — Это репортеры. Один из них недавно позвонил из телестудии и попросил дать ему интервью. До его ушей, как он сказал, дошли слухи о необычных котятах. Но я ответила ему, что никаких интервью давать не буду.

Она выскочила из фургона и подошла к журналистам.

— Это частное владение, — сказала она. — Вам никто не разрешал приезжать сюда. Убирайтесь прочь немедленно!

Для Молли не составляло большого труда выпроводить журналиста, несмотря на то, что тот выглядел до неприличия красивым в своем модном пиджаке и ярком галстуке. Рядом стояли еще двое. Один держал в руках телекамеру, а другой возился с микрофонами и радостно улыбался.

— Привет. Я Ларри Вэнс из студии «Кей-Ньюс» в Лос-Анджелесе, — сказал журналист, приближаясь к ней и протягивая для приветствия руку.

Молли не обратила внимания на протянутую руку.

— Я же запретила вам появляться здесь. Давайте поворачивайте назад.

— Леди, в чем, собственно, проблема?

Не говоря ни слова, она повернулась и подошла к дому. Войдя внутрь, она проследовала мимо конторы, направляясь к кладовке, вытащила связку ключей и одним из них открыла металлическую дверь. Сняв со стойки ружье, она прижала его к боку. Ружье предназначалось для стрельбы специальными патронами, напоминающими стрелы для игры в дартс. Она положила пару патронов-баллончиков с транквилизатором в карман джинсов и вышла из помещения.

— Это частное владение, — повторила она. — И я настаиваю на том, чтобы вы убрались отсюда. — Она вложила в ствол один патрон-баллончик. — В противном случае вы уснете прямо здесь на двадцать четыре часа.

Затвор угрожающе лязгнул. Через несколько секунд мотор автобуса зафыркал, и парни с телевидения, сделав разворот, помчались к воротам.

— Почему вы позволили телевизионщикам въехать сюда? Где Фред? — с ходу устроила Молли разнос своим помощникам.

Мадж, маленькая брюнетка в очках с золотой оправой, потупилась, боясь поднять глаза на начальницу.

— Фред сажает котят обратно в клетки, — ответила она.

Молли немного успокоилась.

— Мы для вас оставили ворота открытыми, — пояснил Хэнк.

На юных лицах застыло виноватое выражение.

Услышав шаги за спиной, Молли не обернулась.

— Что случилось? Мадж, почему они так быстро уехали? Я хотел показать им… О боже, Молли. Вы вернулись.

— Я требую, чтобы ты все объяснил, Фред, — сказала она холодно, так и не повернувшись. — Давай рассказывай все как есть.

— Это произошло случайно, — ответил он, переступая с ноги на ногу.

— И чем это можно объяснить? В беседе со мной журналист сказал, что телевидение располагает информацией… — Ах вот оно что, подумала Молли. Теперь все понятно. — Итак, это произошло из-за девушки. Ведь это ты позволил ей снимать?

Несколько недель подряд Фред только и говорил, что о некоей Нэнси. Нэнси чудная. Нэнси храбрая. Нэнси настоящая журналистка.

— Только немного, — ответил Фред и взглянул на Молли. Его лицо выражало искреннее раскаяние. — Она отнесла фотографии в местную газету, а они сообщили о снимках на телевидение. Вот почему телевизионщики и появились здесь. Извини, — сказан он. — Я уволен?

Он говорил тоном провинившегося мальчишки.