Мне тебя обещали - Юлия Резник

Но… что она вообще здесь забыла? Куда собралась? Связано ли это с ее отцом? Может ли Майя на него работать?

Так… Стоп! Возьми себя в руки! Что ты как девчонка мечешься? Может, это вообще случайность!

Не то чтобы я верил в случайности подобного рода, но… все же. Мне совершенно не хотелось думать о Майе, как о приставленной ко мне шпионке. Да она и не могла ею быть. Я чувствовал это.

Пока я метался, как последний дурак, Майя уселась в свободное кресло, которое я заприметил сам, сложила ручку на небольшом чемоданчике и от нечего делать принялась оглядываться по сторонам. В какой-то момент наши взгляды встретились. Но, не проявив ни капельки интереса, она отвернулась… И я чуть перевел дух.

Звонить или нет Белым? Наш план не предполагал такой быстрой связи. Это могло быть опасно. Поразмыслив, я решил не торопиться. Следуя инструкции, сходил в местный Бургер Кинг, купил себе огромный гамбургер, большую порцию картошки и вернулся обратно к своему выходу уже с полным пакетом еды.

Играть отрепетированную роль было просто. Я бы с успехом с ней справился, если бы не она… Так близко. Так отчаянно близко! Когда я с таким трудом заставил себя с ней проститься… Убеждая, что пока мне угрожает опасность, я просто не имею права быть с ней. Но как же хотелось… быть.

Так уж получилось, что свободное место нашлось лишь прямо напротив Майи. Сцепив зубы покрепче, я протиснулся между рядов. Тяжело опустился в кресло и, зашуршав бумажной оберткой, достал свою булочку с говяжьей котлетой.

Таких «деликатесов» мне есть тоже не приходилось. Не то чтобы я все время питался в ресторанах, нет. Сколько раз в начале своей карьеры я довольствовался прогорклой перловкой с тушенкой – не сосчитать. На вахтах порой каким только дерьмом не кормили. Дерьмом, но не фастфудом. Хотя и фастфуд – то еще дерьмо. Впрочем, мне ли выбирать? Мужчина, чью роль я играл, харчами перебирать не стал бы.

Я откусил огромный кусок и с силой заработал челюстями. Скосил взгляд в бок и замер, поймав пристальный Майин взгляд.

- Что? – пробормотал с набитым ртом.  – Хотите? – протянул ведерко с картошкой.

Сидящий вокруг народ, за неимением лучшего развлечения, тут же переключил на нас все внимание. Щеки Майи заалели… Серьезно! Она медленно покачала головой и отвернулась.

Я не видел краснеющих женщин уже бог его знает сколько... А моя Майя краснела… Так трогательно. Так красиво, что мне захотелось сделать все, чтобы заставить ее смутиться еще не раз. Я даже знал, как… Шепнуть на ушко что-нибудь откровенное или коснуться там, где ее еще никто не смел касаться. Я знал тысячи способов и теперь постоянно думал обо всех тех вещах, что сделаю с ней, когда она станет моей… Господи, как невыносимо остро я этого хотел! У меня руки тряслись, как у алкаша запойного… А болезненно напряженный член пульсировал так, что казалось, еще немного, и джинсы к херам прорвет. Я поставил ведро с картошкой на колени, прикрывая стояк. А сам жадно втянул через трубочку шипучку, чтобы смочить пересохшее горло. Я не знал, по какой насмешке судьбы мы встретились. Это ставило под угрозу весь наш план… Даже тогда, когда я приехал в ее ресторан на ужин. Мы с братьями Белыми не планировали, что у меня будет компания. Я просто увидел ее с тем… козлом и буквально осатанел. Не знаю, каким чудом удержался, чтобы не переломать ему кости. Руки… которые он потянул к ней… Той, кого я всю жизнь считал своей. Ма-а-айя. Моя! Впрочем… Ладно. Удержался – и ладно. Но на том ужине мне полагалось быть одному! Просто засветиться среди людей. Привлечь внимание к своей персоне. Чтобы свидетелями моей «смерти» стало как можно больше народа. Мне следовало максимально сконцентрироваться на своей миссии. А я… Господи, я думал о чем угодно, только не об этом… Я жадно ловил каждую ее улыбку, каждый взгляд, иногда наполняющийся тоской и болью, которую она, наверное, просто не в силах была контролировать. Я думал о том, как она пахнет… И о том, как изменится её запах, когда я оставлю на ней свой след… Думал, какой станет её точеная фигурка, когда она забеременеет моим ребенком… Сходя с ума от желания сделать ей этого самого ребенка прямо сейчас. Я думал о чем угодно, да…

- Объявляется посадка на рейс двадцать четыре ноль четыре по маршруту Москва – Сургут. Просьба пассажиров пройти на посадку. Этеншен…

Хватая сумки, народ гуськом потянулся к стойке. Встала и Майя. Значит, все же на север летит. Понять бы, зачем. Планирует открытие ресторана? Наверное, там это выгодный бизнес. Не меньше, чем в Москве. Народ с деньгами. Не разбалованный изысками… Можно допустить. Если, конечно, поверить в случайность нашей встречи.

Когда толпа перед стойкой рассосалась, я выбросил остатки еды в урну, подхватил свою потрепанную жизнью сумку и пошел на посадку. Никаких тебе удобств в виде телескопических трапов на этом рейсе предусмотрено не было. К самолету нас доставляли по старинке – автобусом. Несколько раз я ловил себя на том, что выглядываю рыжевато-русую макушку Майи, но она больше не попадалась мне на глаза. Ровно до тех пор, пока я не прошел к своему месту в самолете.

- Ну, вот и снова вы!

Сидящая у иллюминатора Майя обернулась. И я опять залип… Не знаю, сколько бы это все продолжалось, если бы сзади меня не толкнули в спину. Я втиснулся в узкое пространство между креслами, чтобы подождать, пока основная толпа схлынет, и уложить на верхнюю полку свой баул. Думая о том, что если бы Майю зачем-то послал отец, не было бы большей глупостью, чем посадить нас рядом. Неужели опять совпадение? Я снова покосился на Майю. Но по её лицу можно было прочить разве что удивление. Будто она искренне не понимала, почему я к ней прицепился. И выглядело это достаточно правдоподобно.

Пару минут спустя я, наконец, получил возможность запихнуть свою ручную кладь на полку. И вот тогда-то, усевшись в кресло, и обнаружил… это. Мои ноги было совершенно некуда деть. Я завозился в попытке устроиться поудобнее. Нечаянно толкнул Майю локтем.

- Извините. До чего же тесно.

- Угу.

Если Майя летела передать мне какое-то сообщение, наверное, было самое время. Так почему же она молчала? И почему я вообще решил, что Золотов в курсе моей легенды, если о ней знали только я сам, братья Белые и один единственный приставленный ко мне охранник, сидящий чуть впереди. Как все сложно!

Пока последние пассажиры рассаживались, стюардесса начала предполетный инструктаж.

- А вот и наше место. Нет-нет, Соня! Сюда нельзя.

Мы с Майей синхронно повернули головы на звук. Нашей третьей соседкой оказалась женщина с любопытной, едва научившейся ходить малышкой. Меня бросило в пот. Я отвернулся, предпочитая смотреть куда угодно, но не на ребенка. Но кроха то и дело напоминала о себе. То стуча ногами по впередистоящему креслу, то беспорядочно выкрикивая какие-то слова «на своем».

А между тем самолет начал движение по взлетному полю. Лежащие на подлокотнике пальцы Майи побелели. Усилием воли подавляя желание накрыть их своими, я хрипло поинтересовался:

- Боитесь летать?