На краю печальных истин - Наталья Лукьянова

– Серега, так дело не пойдет. Возьми себя в руки, ты же мужик! И рассказывай все по порядку! – почти гаркнул Чубов. Он интуитивно ощутил, что сейчас нельзя жалеть друга. Нужно разобраться, может быть, все не так страшно, как говорит Сергей.

– Нечего рассказывать, – обреченно проговорил Сергей. – Сначала деньги стали из дома пропадать. Мы с Маришкой никогда деньги не прятали и уж тем более – особенный учет не вели. Положили в тумбочку на хозяйственные нужды в начале месяца энную сумму – и все. Ни для кого в семье это не было секретом. Поначалу думали, что ошибаемся или забыли про какие-то покупки. Потом поняли, что это тенденция. – Сергей говорил монотонно, без интонаций, словно зомби.

– Поговорили с Антоном? – Чубов почувствовал, что у него неожиданно вспотели ладони.

– Конечно поговорили. Ангельский взор, все отрицает. Ничего не видел, ничего не знает, денег не брал. Потом друзья какие-то непонятные завелись. С виду ребята ничего, вполне благополучные, но чуял я нутром, не поверишь, падшие ангелы! – Сергей поймал на себе внимательный взгляд приятеля и торопливо продолжил: – Нет-нет, я не оправдываю своего, но ты же знаешь, как он воспитан. Друг превыше всего, кодекс чести и прочая ерунда. Только кодекс шиворот-навыворот получился. Будь я проклят, лучше бы хапугу и вора вырастил, чем сейчас каждую секунду знать, чувствовать каждой жилочкой, всей кожей, что Антон в беде, а я ему ничем помочь не могу. И самое страшное – не хочет он от нас эту помощь принимать. Он уже не наш, он далеко, по ту сторону. И не достучаться до него, не докричаться. – Сергей затрясся в беззвучных рыданиях. Жидкость из стопки, которую он зачем-то машинально взял в руки, стала выплескиваться на колени.

– Серый, прекращай истерить. Ты сейчас на худую бабу похож. Излагай все четко и ясно. Мы вместе сумеем тебе помочь. Во-первых, деньги – это еще не показатель. Мало ли, на престижный ночной клуб не хватило или девушке на подарок. Может, к казино пристрастился. У вас попросить было неловко. Так бывает. Другие факты у тебя есть? Что ты у меня бьешься в судорогах, как беременная институтка? Выкладывай всю информацию. – Чубов отобрал у приятеля рюмку, добавил в нее перцовки.

– Выпей, успокойся, давай излагай все по порядку. Может, он к любимой девушке ушел? Ревновали небось? Гнобили мальчика изо всех родительских сил? Не такая, мол, не сякая. Я ведь вас знаю, вам принцессу подводного царства подавай, не меньше. Вот и перегнули палку. А у парня любовь. Забыл, в каком возрасте сам женился? Да выпей ты, в конце концов! – прикрикнул он на приятеля.

Сергей выпрямился, криво усмехнулся. Улыбка больше смахивала на гримасу.

– Эх, Чубов, мыслишь ты по-старому. Уберег тебя Господь, пожалел, не дал детей! Да если бы все было так просто! После того как стали пропадать деньги, мы это дело взяли под жесткий контроль. И тут стали происходить странные вещи. Мальчик наш изменился до неузнаваемости. Настроение у Антона менялось каждые пять секунд. То он не отходил от Маришки, словно ласковый телок, то неожиданно без всяких причин и предупреждения пропадал на целые сутки, а то и двое.

– А телефон? Не в каменном веке живем, забыл? – Валентин Иванович старался говорить спокойно. Ситуация ему не нравилась все больше и больше.

– Ты прав, не в каменном. Но телефон блокируется элементарно. Знаешь, как страшно слышать всю ночь этот мертвый голос: «Абонент недоступен, перезвоните позже». И самое страшное, Валя, ты даже себе представить не можешь – огромный город, миллионы людей вокруг, а ты не знаешь, куда бежать и кого звать на помощь. Ты абсолютно бессилен. И когда твои силы на исходе, ребенок появляется как ни в чем не бывало. Ты в один миг забываешь обо всем. О бессонных ночах, о том, что нужно его наказать каким-то образом. Одна мысль пульсирует в мозгу: «Жив, вернулся домой». Потому что за ночь ты умудрился обзвонить все службы, начиная «скорой», заканчивая моргами. Представить себе десятки раз, как он валяется где-то с пробитой головой… – Сергея опять затрясло. Хоть врача вызывай.

– Хорошо, я понимаю, что вы пытались найти ответы на вопросы. Он сам как-то объяснял природу своих поступков? – Чубов решил разобраться в ситуации. Пусть сейчас Сергею неимоверно больно, но очень хорошо, что он пришел к нему со своей болью.

– Куда там? Упрется взглядом в стену и молчит. Мы с Маринкой вокруг и так и этак, и лаской и таской. Результат нулевой. А то вдруг усмехнется снисходительно: «Что вы так волнуетесь, родители? У меня все отлично». Никогда представить себе не мог, что у моего сына вместо сердца кусок льда. Маринка плачет целыми днями, а ему все равно. Даже выражение лица не меняется.

– Почему молчал, почему не бил во все колокола? Я вам что, чужой? С вами не хочет разговаривать, может быть, мне открылся бы? – Чубова потихонечку начало колотить.

– Думали – сами справимся. Потом повестка из военкомата пришла. Как гром среди ясного неба. Как так, почему? У него же отсрочка по учебе на пять лет. Все своевременно оформлено, справки все предоставлены, какие проблемы? Помчался в военкомат сам, как чувствовал, неспроста это все. Маринке ни слова не сказал, и так вся на нервах.

– И что?

– Правильно вызывают, Валя. Отчислен наш гений из института уже два месяца назад за неуспеваемость и постоянные прогулы. И бумажка из военно-учетного стола давно дошла по нужному адресу. На призыве наш мальчик, вернее, уже в розыске. Родина ждет не дождется, когда наш герой отдаст ей свой гражданский долг. Вот такие дела. – В голосе Сергея звучали тоска и обреченность.

– Насте звонили? – Чубов пытался лихорадочно сообразить, что необходимо предпринять в первую очередь и в какую сторону бежать искать помощь.

– Конечно позвонили. Ей самой первой и позвонили. Только бы лучше этого не делали. – Сергей теперь смотрел Валентину Ивановичу в глаза, даже не моргал. В них было столько боли и тоски, что сердце не выдерживало.

– Господи, почему?

– Девочка приехала к нам вся в слезах. И тут стали выясняться такие подробности, что у нас волосы встали дыбом! Оказывается, наш рыцарь без страха и упрека давно ее бросил без объяснений причины. Просто прекратил с ней общаться – и все. А девочка беременна от нашего мальчика. Стали с ней разговаривать и слово за слово выяснили, что наш ребеночек еще и травку покуривает давно и регулярно, и синтетикой на дискотеках не брезгует. Она, мол, пыталась с этим бороться, но безрезультатно.

– Может, девочка от обиды все эти жуткие подробности выдумала, старается вам побольнее сделать, оттого что у нее не срослось все по жизни? Элементарным образом мстит за то, что Антон ее бросил. Насколько я понимаю, про наркотики вы впервые услышали от Насти, так? Сами вы замечали что-нибудь странное, непривычное? Из того, что я от тебя услышал, понять не могу, почему вы сделали такие выводы.

– Да нет. Там особых знаний по психологии не требуется, чтобы понять правду. Ребенок наивный, очень честный и порядочный, любит нашего Антона без памяти. Готова ради него на все. Твердо решила родить и воспитывать ребеночка от любимого. И про наркотики она не врет, я это твердо знаю. Короче, полная засада.