Мишень для темного ангела - Анна Данилова

Что это, знак? И что мне прикажете с этим совпадением делать?

Я начала развивать эту тему, спросила, почему Норкина не может оставаться в своей квартире, и узнала, что несчастная женщина, обладательница огромной квартиры на Остоженке, не так давно потеряла горячо любимого мужа, и теперь ей все вокруг напоминает о нем.

Хорошо. Что дальше?

А дальше происходит вот что! Искушение! Как облако накрыло меня с головой несколько дней спустя, когда я узнала, что Анна Михайловна с инсультом попала в больницу. Об этом мне сказала ее дочь, которую я застала как раз в тот момент, когда она перетаскивала цветы из квартиры Норкиной в квартиру матери. Дама ворчала, говорила, что ее мать, вместо того чтобы думать о своем здоровье, переживает о цветах Эльвиры Андреевны. И чтобы успокоить мамочку, эта дама решила перенести цветы, чтобы самой поливать их вместе с цветами Анны Михайловны. Так проще, удобнее…

Ситуация банальная, обыкновенная. Но и здесь я тоже увидела знак. Я предложила ей свою помощь, и мы с ней вместе стали таскать эти цветы. В конце наших переходов я незаметно взяла связку ключей от квартиры Норкиной и сунула себе в карман. Украла!

Взяла и от страха буквально покрылась липким потом. Что теперь будет? Ведь если эта пропажа откроется, то дочка Анны Михайловны вспомнит, что это именно я помогала ей носить цветы, и меня призовут к ответу.

Однако жизнь разрулила по-своему. Все семейство неожиданно переехало в Питер. Дочке предложили какую-то невероятную должность в правительстве Северной Пальмиры, и все рванули туда. Пока продавалась квартира, они, я слышала, жили там в первоклассной гостинице, а потом купили квартиру на Мойке! И все, Анна Михайловна исчезла! А значит, исчез и свидетель жизни Эльвиры Андреевны Норкиной.

На этом этаже было всего две квартиры, и вселившиеся туда новые жильцы и слыхом не слыхивали о Норкиной. Мало что знали о ней и соседи с других этажей, которые купили свои квартиры в последние несколько лет. Только одна женщина, живущая на пятом этаже, была хорошо знакома с моей тезкой, но и она продала свою квартиру, чтобы расплатиться с долгами внука.

Я открыла дверь квартиры Норкиной буквально вечером того же дня, когда мы таскали горшки с цветами с дочерью Анны Михайловны. Точно зная, что хозяйка не появится здесь еще примерно месяц, а то и больше.

Меня словно кто-то толкал в спину, мол, иди. Зачем? Что я этим добьюсь? Превращусь в пошлую «домушницу»? На это указывали все эти знаки?

Однако я открыла двери ключами и вошла. Замерла. Оказалась в мире посторонних запахов и посторонней тишины. Как в сухой и пыльной коробке.

Я не могла даже включить свет – а вдруг кто увидит из соседей светящиеся окна?

Вот так и бродила по квартире, дотрагиваясь руками до мебели, каких-то вещей…

Войдя в ванную комнату, я включила свет, благо этого уж точно бы никто не заметил. Понюхала все пузырьки-флаконы, провела ладонью по висящему на двери халату, полотенцам… И ушла.

Мама, когда была жива, всегда говорила, что меня просто-таки тянет к грязи. Я обижалась на это, замыкалась в себе и никак не могла понять, что она имеет в виду. Сейчас, когда мне уже за тридцать и когда я кое-что испытала в своей жизни, я понимаю, что она хотела мне сказать. Грязь – это не та грязь, мусор, и с чем мы боремся в быту, грязь – это подчас люди. Они могут ходить в чистой одежде, и под ногтями у них будет все вычищено, и волосы вымытые, и даже обувь без пылинки, только они грязные душой и мыслями.

В сущности, я стала это понимать еще в школе, где меня шпыняли и заставляли страдать лишь за то, что я училась в музыкальной школе, ходила на уроки живописи и была девственницей. Да и вообще не надо быть такой уж умной, чтобы все это понимать.

Однако на этот раз в моей постели оказался человек реально грязный. Про душу его я еще тогда ничего не знала. Но тело было грязным, одежда – тоже, ботинки его оказались покрыты толстым слоем пыли, забрызганы бурой грязью, а подошвы выпачканы какой-то красной мастикой…

Мне нельзя пить. После двух-трех рюмок моя душа начинает сочиться приторной добротой, мне становится жалко всех голодных животных, бездомных и обиженных людей, униженных женщин и брошенных стариков, наступает какой-то момент, когда остро начинаешь понимать всю негармоничность и несправедливость мира, и тогда охватывает такая тоска, что хочется выть.

Рядом с нашим домом есть пирожковая, где я иногда покупаю свежие и теплые пирожки домой. Редко я присаживаюсь там за столик, чтобы взять себе еще и чаю с лимоном. Но в тот раз я как раз взяла чай и устроилась в уголке, чтобы насладиться пирожками с капустой, с грибами и с мясом. Был вечер, что-то около шести часов, в это время там почти никого не бывает, и я не стесняюсь ужинать. Знаете, как-то не очень приятно, когда на тебя глазеют и думают: ну вот, пришла, как будто дома не может выпить чаю. И понимают ведь, что если я сижу в пирожковой, значит, дома меня никто не ждет. Иначе я бы купила целый пакет с пирожками и принесла домой, своим домашним. Но этих вот «домашних» у меня как раз и нет. Никого. Даже кошку я не завела, чтобы не думать о ней в течение рабочего дня, что она скучает, что ей плохо или неуютно. К тому же когда у тебя есть дома кошка или собака, то не всегда можешь себе позволить куда-то поехать.

Я отвлеклась.

Это там, в пирожковой, я встретила его. Мужчину с грубым голосом, от звучания которого все поплыло перед моими глазами и меня бросило в жар. Его голос напомнил мне голос знаменитого Гару, Квазимодо. Разве что уши у него, у этого мужчины, были не такими веселыми и оттопыренными, как у Гару. Наоборот, его уши были маленькими, прижатыми к черепу, покрытому густыми спутанными волосами. Грубые черты лица, тяжелые веки больших темных глаз, толстые губы, прямой нос с выразительными ноздрями, впалые щеки и высокие скулы. Что еще сказать? Да я просто с ума сошла, когда увидела эту мужественную красоту, приправленную какой-нибудь наверняка не очень красивой историей, которая и загнала его, окрестившего самого себя хрипловато-звучным именем Гарри (производная от Григория Горелова), в эту забегаловку, где он с аппетитом поглощал теплые мясные пирожки, запивая их ледяным пивом.

Думаю, что он поймал мой взгляд, и ответил на него своим, тягучим, убийственно проникновенным, проколовшим мое сердце…

– Водки хочешь? – спросил он меня, сидящую в метре от него за соседним столиком.

И зачем я только кивнула головой?

Он жестом пригласил меня к себе, я перешла, прихватив с собой тарелку с едой и чашку с чаем.

– Пирожки здесь отменные, – прохрипел он.

Я снова кивнула. Я готова была кивать еще долго, пока голова не отвалится, лишь бы видеть его, слышать его голос, быть рядом с ним.

– Мне бы комнату снять.

Опять кивок. Да, я готова была ему сдать комнату. А почему бы и нет? Иногда именно так и завязываются отношения. Люди живут рядом, разговаривают друг с другом, видят многое из того, чего не увидели бы, если бы встречались где-нибудь на нейтральной территории, в кафе или в кино. Когда человек живет за стенкой, ты видишь, какой он в быту, чем занимается, что ест, что читает или смотрит, можно даже подслушать, с кем и о чем он говорит по телефону, какую музыку предпочитает. Да это просто кладезь полезной информации – соседство!