Корпоративное племя. Чему антрополог может научить топ-менеджера - Итске Крамер

При столкновении двух культур иногда выходит на поверхность их несоответствие, и мы видим то, что обычно остается незамеченным. Когда кто-то действует непривычным для нас образом или работает в иной культурной системе координат, становится ясно, насколько наше обычное поведение обусловлено убеждениями, специфическими для нашей культуры.

Если взглянуть на ситуацию с чипами внимательнее и в более широком контексте, можно увидеть, что точность и педантичность ценятся в японском обществе в целом. Точное, до мельчайших деталей, выполнение движений в японских боевых искусствах является результатом многолетних тренировок. Деревья бонсай выращивают и формируют поколениями. Рис сажают параллельными рядами и строго соблюдая определенное расстояние между кустиками. В японской церемонии чаепития нет места инновациям или небрежности. Детей в японских школах с раннего возраста учат очень аккуратной работе с помощью оригами.

С другой стороны, в западном обществе, основанном на христианских ценностях, больше принято учиться на ошибках, искать решения, прощать и двигаться дальше. Поэтому у нас есть процессы обучения, политика повышения квалификации руководящих кадров, HR-циклы. Мы считаем, что ошибки могут пойти человеку на пользу, если он старается совершенствоваться.

То же самое и с организациями, где бок о бок могут существовать две культуры или субкультуры. Во время взаимодействия или конфронтации между двумя сторонами полезно изучить, действуют ли они в соответствии с одними и теми же культурными кодами. Одинаково ли понимает отдел закупок и отдел продаж, что такое ускоренная доставка? Означает ли безукоризненная работа одно и то же для молодого сотрудника и пятидесятилетнего менеджера? Достаточно ли быстра быстрая реакция пожарных для мэра, отвечающего за безопасность жителей? Продолжая задавать вопросы, представляя себе гипотетические сценарии, высказывая предположения, обмениваясь ими и прося разъяснить чуждые явления, вы можете избежать непонимания и проблем, вызванных культурными расхождениями.

Полезно признать, что все люди, работающие в одной организации, бессознательно строят предположения и выводят их на уровень сознательного диалога. Если при работе двух отделов между ними растет раздражение, попросите обе стороны объяснить, что они имеют в виду, говоря «быстро», «безупречно», «удобно для клиента», «сделка есть сделка»…

Сэндвич с тартаром из говядины

Давайте отправимся…

…в место с развитой профессиональной культурой. В полицию Нидерландов примерно 1995 года. Полицейские чины заняты проблемами реорганизации и политическими вопросами вокруг противоречивых методов расследования в крупном деле, связанном с наркотиками. Все это обсуждают между собой и сами полицейские, но они практически не могут повлиять на повседневный порядок работы. Работа есть работа: хорошая, разная, иногда трудная и шокирующая. Эта работа контролируется, но в основном ее результат зависит от профессионализма сотрудников, их способности работать сообща и выполнять четкие правила поведения.

В то время Даниэль проводила исследование для докторской диссертации на тему организационной культуры полиции. Она в течение нескольких месяцев ездила на заднем сиденье патрульной машины и наблюдала за расследованиями, беседовала с полицейскими и слушала их болтовню. Она в мельчайших деталях изучила культуру полицейских. Она узнала, что нужно всегда прикрывать партнера, входя в бар, где швыряются стульями, что полицейские помогают друг другу и в частной жизни, например с переездом или ремонтом, что новичок должен каждому пожать руку и представиться, и если забыть о чем-то из этого, то никогда не станешь частью команды. И если вам на прощальную вечеринку принесли розовый торт, значит, вашему уходу рады, и что не нужно возвращаться, чтобы наверстать, и что получать личную награду из рук начальника – плохая идея, поскольку коллеги сочтут вас хвастуном. Даниэль изучила аббревиатуры и секретный язык полицейских. Она узнала, что «красавцем» называют того, кто всегда лезет вперед и оставляет рутинную работу другим; и что «стукач» – это тот, кто доносит начальству.

Как раз в то время, когда Даниэль проводила свое исследование, голландские министры иностранных дел и юстиции решили положить конец женоненавистничеству, царящему в полиции. Были проведены расследования, созданы сети женщин-полицейских, комитеты по сексуальному преследованию, введена должность консультанта по конфиденциальным вопросам; со старыми «мачо-ритуалами» необходимо было покончить.

Работа в полиции – тяжелая работа. Иногда она скучна и однообразна, и целыми днями приходится проводить допросы, возиться с бумагами и делать звонки. Но все может мгновенно измениться. Внезапно вы оказываетесь перед лицом опасности, и вот уже в ваших жилах бежит адреналин. Серьезный вызов, коллега, попавший в беду, ограбление, автомобильная погоня. Кроме того, случаются эмоционально сложные вызовы. Например, прыгуны. В голландской полиции так называют людей, которые покончили с собой, спрыгнув с крыши высокого здания. Такие случаи особенно расстраивают полицейских, которым приходится не только сообщать новость семье погибшего, но и видеть тело – пугающее зрелище для любого. То же касается вызовов, связанных с тем, что кто-то бросился под поезд или был жестоко убит или что в доме обнаружен труп, пролежавший там некоторое время.

Когда работа сделана: тело осмотрено и увезено, семья проинформирована, – самое время вернуться в отделение и перевести дыхание… съев сэндвич с говяжьим тартаром. Во времена исследования Даниэль полицейские с коллегами отправлялись с столовую и заказывали сэндвич с говяжьим тартаром. Такое блюдо меньше всего хочется съесть после того, как насмотрелся на изуродованное тело. Однако от вас ожидают, что вы съедите его с улыбкой. Это один из «мачо-ритуалов», попавших в поле зрения министерств и впоследствии запрещенных. Всевозможные комитеты и в конце концов руководство полиции заявили: больше никаких сэндвичей после вызовов на самоубийство.

Полицейские пришли в бешенство. Протесты были повсеместными. Никто не ожидал, что полицейские, как мужского, так и женского пола, так разозлятся из-за этого запрета. Ведь речь шла всего-навсего о сэндвиче. Однако с точки зрения антрополога такое поведение вполне логично. Грубоватый ритуал с сэндвичем выполнял важную функцию. Конечно, в нем была доля шутки и он служил проверкой, сумеешь ли ты съесть сырое мясо и не поморщиться, но он также давал возможность завести значимый, излечивающий разговор с коллегами. Они спрашивали, как ты, готов ли вернуться на дежурство, как реагировала семья на сообщение о смерти и не первый ли раз ты оказался в такой ситуации. Разговор шел не по стандартному сценарию и не по протоколу, но был теплым, давал поддержку и исцелял душу. С этой точки зрения абсолютно понятно, почему запрет на ритуал с сэндвичем вызвал сопротивление.

Когда в министерстве узнали об истинной ценности этой традиции, была создана официальная система поддержки полицейских, переживших эмоционально сложные вызовы. Некоторые прошли специальное обучение тому, как разговаривать с коллегами, столкнувшимися с травмирующими случаями. Однако традиция сэндвича с говяжьим тартаром была сильна. Даже после того как появились альтернативные формы поддержки, ритуал периодически всплывал, тайно и не на глазах у руководства.