Комната из стекла - Энн Кливз

приходили. Надеялись, что Тони признает их гениальность и кому-то порекомендует. Он был очень харизматичным. Один раз похвалит – и ученики начинают верить в себя, в свой писательский дар. Но Тони не вышел к чаю, и мама пошла его искать. Он любил бывать в комнате из стекла.

– Вы так ее называете? Комната из стекла?

– Да.

Алекс снова с подозрением поглядел на Веру.

– Такого обычно не случалось? Он всегда приходил вовремя?

– Чаще всего – да. Тони – человек непростой, но настоящий профессионал.

– Ваша мать поднялась сюда и увидела его на балконе?

Вере это показалось странным. Если ищешь кого-то в доме, то, скорее всего, просто заглянешь в комнату, не заходя внутрь. Почему мать Алекса решила идти на балкон, и именно в тот угол, где лежал Фердинанд?

– Да, – подтвердил Алекс. – А потом началось…

Хотя молодой человек и сказал, что поражен убийством, особых чувств Вера за ним не заметила. Он делал все, что от него требуется, но не слишком переживал. Чего не скажешь о его матери. В ушах у Веры все еще звенел крик Миранды Бартон, его отголоски расходились по телу. И эта картина: человек на полу, лицо застыло в озлобленной гримасе, весь в крови – ужас. Но не только ужас слышался в ее вопле. Было в нем что-то личное, что-то материнское – будто она кричала о своем ребенке. Или о своем возлюбленном.

– Эта комната находится прямо над гостиной, – продолжал Алекс, – так что крик слышали все, кто пришел на чаепитие. Они выбежали посмотреть, что случилось. Меньше всего мне хотелось устраивать из этого представление, так что я сказал всем подождать внизу. Маму легко вывести из себя. Мне стало очень неловко – я подумал, она разыгрывает очередной спектакль. Но когда увидел Тони, то отправил ее вниз, попросил другого преподавателя, Джайлса Рикарда, отвести ее в наш коттедж. А сам пошел в кабинет, чтобы вызвать полицию.

– И скорую помощь, – добавила Вера.

Впервые за разговор он криво улыбнулся:

– Понимаю, это глупо. Но это мой первый покойник. Наверное, я хотел, чтобы приехал какой-то медик, чтобы он сказал, что нет, мне это не привиделось. Я не знал, что делать…

В дверь начали звонить.

– Это местная полиция, – объяснила Вера. – Открой им. Скажи, что я здесь, введу в курс дела. Они оцепят место преступления, а я начну заниматься расследованием.

Алекс встал и как-то странно на нее посмотрел.

– Какое расследование?

– Ну, это то, чем я зарабатываю на жизнь. Ловлю преступников.

В этой маленькой комнатке, где слабый красный свет отбрасывал странные тени на белые стены, Вера вновь почувствовала себя так, словно забрела в чей-то странный сон. Нужно, чтобы сюда пришел ее сержант Джо Эшворт, как всегда полный энергии и здравого смысла.

– Но я же все объяснил по телефону!

Алекс, кажется, совсем потерял терпение.

– Мы и так знаем, кто убил Тони Фердинанда.

– Твоя мать видела убийцу?

– Нет! Я видел. Я же говорил диспетчеру. Я шел в комнату из стекла, мать продолжала кричать, а я столкнулся с женщиной. Вот здесь, в коридоре. В руках она держала нож.

– Как предусмотрительно с ее стороны.

Вот черт, подумала Вера. Значит, снова придется заниматься скучными делами, жалкими наркоманами и драками в пабе. А она уже было подумала, что вырисовывается что-то интересненькое. И тут ей в голову пришла совсем тревожная мысль:

– У этой женщины, надо думать, есть имя?

– Одна из слушательниц курса. Мы заперли ее в комнате. Джоанна Тобин.

Глава 4

Комната Джоанны оказалась маленькой. У одной стены стояла односпальная кровать, у другой – письменный стол с лампой, стул и узкий платяной шкаф. На полу лежал красный ковер, а пододеяльник и шторы были более насыщенного красного цвета. За дверью скрывалась крошечная душевая. Немногим комфортнее, чем камера в тюрьме «Лоу Ньютон», где Джоанна, скорее всего, окажется, а по размерам – почти то же самое. Конечно, подумала Вера, суд может решить, что женщина сошла с ума, и тогда ее отправят в охраняемую психиатрическую больницу. Вера даже не знала, что хуже. Будь у нее выбор в подобном положении, она бы выбрала тюрьму. Там тоже полно психов, но зато ты точно знаешь, сколько придется сидеть. В Бродмуре[3] срок всегда зависит от прихоти кучки психиатров и политиков.

Перед дверью в комнату Джоанны стоял мужчина. Высокий, крепко сложенный. Вера отметила, что когда-то он был в хорошей форме, но сейчас слегка обрюзг. Одет был в дешевые джинсы и толстовку. Он стоял, широко расставив ноги, а руки держал на бедрах. Классическая поза вышибалы. По его лицу ничего не определить, но Вере показалось, что ему все это очень нравится. В глубине души убийства увлекают всех почти так же, как и ее саму. Люди любят трагедии, страх холодит кровь, и они радуются, что сами еще живы. Мы придумываем истории, как кто-то кого-то убил, и пытаемся разгадать мотив. Развлекаемся. Понятно, мало кому будет весело, если жертва – близкий человек. Или если дружишь с убийцей. Вера пока даже думать не хотела, как же она расскажет Джеку о произошедшем.

– А ты кто? – спросила Вера у охранника, прежде чем тот открыл дверь.

– Ленни Томас.

По этому короткому имени и акценту она сразу поняла, что он из Ашингтона или какого-то другого бывшего шахтерского городка на юго-востоке графства. Явно не из сельской местности Нортумберленда.

– Работаешь здесь? Или тоже писатель?

Ей он показался разнорабочим или садовником, но кто знает, она и не таких научных сотрудников встречала.

– Писатель.

Он будто сам удивился тому, как себя представил.

– Слушатель или преподаватель?

– Слушатель, но профессор Фердинанд сказал, у меня большой потенциал, меня могут напечатать и он возьмет меня в аспиранты. Нет, только представьте! Получил бы магистра по литературе, хотя выпускные в школе еле-еле сдал. Но профессор сказал, это неважно, собирался замолвить за меня словечко. А такое словечко дорогого стоит. Это все знают…

Ленни мягко рассмеялся и без всякой горечи продолжил:

– Теперь не выйдет, похоже. Да я как чувствовал, что слишком уж хорошо все складывается. Таким, как я, никогда не везет. Но было здорово хоть ненадолго поверить, что все возможно.

– Раз он считал тебя хорошим писателем, то и другие так решат, – подбодрила Вера.

– Возможно.

Вера поняла: Ленни не сильно жаждал успеха и был не слишком уверен в себе, чтобы попробовать пробиться. Она кивнула на дверь:

– Как она?

– Не беспокоит, – ответил Ленни. – Тихая совсем.

И он отошел в сторону, пропуская