Дочь Сета - Сергей Антонов

– Габун! – скал он так громко, чтобы слышали все. – Архол Великолепный позабыл сказать нам о том, что эта африканская змея не только самая ядовитая, но и самая ленивая! В моей деревне дети забавляются тем, что таскают таких гадин за хвост. Этим тварям даже лень повернуть голову, чтобы ужалить. А ведь там они на самом деле ядовитые! Скажи нам, Сети, как давно твоей подружке выдрали все зубы, сделав ее такой же опасной, как ремень на моих штанах?

Сети грозно сдвинула брови.

– Я верю, что змея в твоих штанах совершенно безвредна. Это видно по твоему лицу. Что касается моей, то в ее мешках хватит яда, для того чтобы научить уму-разуму десяток таких горластых недоумков, как ты!

Под хохот публики в круг вышел Архол. Он смерил обидчика свирепым взглядом.

– Ты оскорбил не только Сети! Ты поставил под сомнение качество трюков всего моего цирка. С места можно выкрикивать все, что заблагорассудится. А вот хватит ли у тебя смелости выйти сюда? – Горбун топнул ногой по помосту. – И протянуть руку подружке Сети, для того чтобы та могла ее поцеловать?

– Выйди! – завопила публика. – Архол прав!

– Докажи нам, что на самом деле можешь таскать габуна за хвост!

– Что сидишь, трус?

Оргор посмотрел на юношу. По лицу того блуждала улыбка, но в глазах застыл страх. Публика продолжала осыпать его оскорблениями, а Архол не уходил из круга, всем своим видом показывая, что ждет. Юноша встал и на негнущихся ногах двинулся меж рядов складных стульев. Он вышел в круг и начал медленно приближаться к Сети. Девушка даже не повела бровью, зато гадина сдвинулась с места, переползла хозяйке на руку и уставилась немигающим взглядом на того, кто собирался таскать ее за хвост. Двигаясь словно сомнамбула, юноша остановился в метре от Сети и поднял руку. Змея мгновенно отреагировала на движение, доказав, что не такая уж и медлительная. В стремительном броске габун вонзил зубы в протянутую ладонь и, оторвавшись от нее, спокойно вернулся на место. Парень, шатаясь как пьяный, направился к рядам стульев, затем повернулся к Сети, словно собираясь ей что-то сказать. Его губы зашевелились, а лицо перекосила судорога. Хватаясь руками за воздух, экспериментатор осел на песок.

– Уважаемая публика! – заговорил Архол. – То, что вы сейчас видели, – всего лишь несчастный случай. Змея требует внимательного и почтительного отношения к себе, а этот юноша оказался слишком самоуверенным и теперь наказан за это. Обещаю, что ему окажут немедленную медицинскую помощь. Смею надеяться, что это досадное происшествие никак не отразится на вашем желании увидеть последнее в сезоне выступление моего цирка, которое состоится завтра ночью!

Оргор смотрел на парня, которому Архол собирался оказывать медицинскую помощь. Широко раскрытые глаза юноши и выступившая на губах пена однозначно говорили о том, что никакая помощь ему уже не понадобится. Обходя медленно двигавшихся между стульев подавленных зрителей, Оргор бросился к повозке, в которой; как он успел заметить, скрылась Сети. Он во что бы то ни стало хотел поговорить с девушкой, увидеть в ее глазах сожаление и раскаяние. Оргор уже протягивал руку к пологу, когда услышал хриплый голос Архола:

– Я не ожидал, что твоя змея так разозлится и убьет его.

– Это ты убил его, – тихо возразила Сети.

– Несчастный случай, девочка. И я, и ты здесь совершенно ни при чем.

Продолжения разговора Оргор не услышал. Под его ногой скрипнула ступенька. Пришлось со всех ног убегать в темноту. Оргор надеялся, что был достаточно быстр и его не заметили. Но ошибся. Задернув полог повозки, Архол зловеще улыбнулся.

– Опять этот здоровяк из цирка Птолемея. Мне начинает нравиться его настойчивость.

Сети ничего не ответила. Уставившись в пространство, она ласково поглаживала уставшую после выступления змею.

В то зыбкое время суток, когда ночь уже закончилась, а утро еще не наступило, Гафур покинул свою повозку и, перекинув через плечо свернутый ковер, направился к заброшенному кладбищу, на котором жители Эль-Хоша уже много десятилетий никого не хоронили. Кладбище пользовалось дурной славой. Ходили слухи, что в безлунные ночи там видели ведьм. Босые, с распущенными волосами, одетые в черные рубашки, они разрывали ногтями землю в поисках одним им известных трав, растущих только на старых кладбищах.

Если бы на месте Гафура был кто-нибудь другой, то багровые отблески горящего костра навели бы его на мысль о ведьмах. Песчаной Змее ведьмы были безразличны. Уверенно огибая надгробные плиты, он двинулся на свет и остановился рядом с костром, разожженным прямо на могильной плите. Архол помешивал большим половником варево в подвешенном над огнем котелке и следил за степенью его готовности по изменению цвета жидкости. Услышав шаги Гафура, горбун даже не поднял головы, а только тихо спросил:

– Принес?

– Да. Уверен, что мне удалось пройти незамеченным, но я все равно беспокоюсь.

– Почему?

– Раньше для этого мы использовали бродяг и нищих. Была гарантия, что их не хватятся.

– А теперь? – усмехнулся Архол.

– Этот глупый юнец, подставивший змее руку, был слишком богато одет, – вздохнул Гафур. – Ты знаешь, Архол, как хорошо я чувствую запахи. От него пахло дорогим одеколоном, который нельзя купить в простой парфюмерной лавке. Его будут искать!

– Тебя преследуют запахи, Песчаная Змея? – усмехнулся горбун. – Может быть, ты считаешь, что настало время выйти из игры? Только скажи! Мы с Абделькадиром позаботимся о том, чтобы запахи и краски этого мира перестали тебя раздражать.

– Я не говорил ничего подобного! – Смуглое лицо Гафура сделалось пепельно-серым. – Я только хотел сказать, что нам следует быть осторожнее. Цирк начинает привлекать слишком много внимания…

– Ерунда! – Архол снял котелок с огня и принялся обмакивать в горячую жидкость заранее подготовленные узкие полоски ткани. – Вспомни громилу-боксера Ахмеда. Он был довольно популярной личностью. Когда исчез, полиция даже попыталась предпринять расследование. И что? Мы не оставляем следов, дорогой Гафур, и оставляем всех с носом.

Песчаная Змея буркнул себе под нос что-то неразборчивое, горбун закончил возиться с тряпками.

– Распахни халат и ложись как можно ближе к костру, чтобы я мог рассмотреть то, что придется врачевать в этот раз.

Гафур растянулся на земле и раздвинул полы халата. На его животе зияли две страшные раны. Кожа вокруг них почернела и воспалилась.

– Ого! – Архол покачал головой. – Сегодня ночью ты зашел слишком далеко в стремлении понравиться публике. Интересно, как в таком состоянии ты ухитрился не только идти, но и тащить на плечах тяжесть?

– Я старался. – Гафур приподнял голову и с беспокойством смотрел на свои раны. – Очень плохо?

– Безнадежно! – хихикнул горбун. – Началась гангрена…

– Что?!