Мир Смерти - Евгений Покинтелица

вдруг Тим, — Думаешь, получится?

— Ничего не обещаю, но сделаю, что смогу.

Я встал и указал вперёд.

— Пойдём-ка, хватит рассиживаться.

Понадобилось ещё пару передышек для Тимура, чтобы мы наконец добрались до касс. Вернее, кассы. Одной. А перед ней в пространстве равном паре-тройке футбольных полей в змейку выстроилась колоссальная очередь, которая продлевалась ещё больше за счёт корзинок с покупками.

— Да ну… — неверяще выдохнул парень, — Это не может быть нужным нам выходом. Мы же без покупок, значит, можно прошмыгнуть? Очередь ведь займёт целую вечность!

Я покачал головой и указал на здоровенную табличку висящую на стене неподалёку, которую заметил сразу после прибытия на место.

«Выход только через кассу.»

— Да ладно! — он принялся шарить взглядом по помещению в поисках альтернативных путей, — Это же реально ад какой-то! Очереди — это ужасно!

— Ага. В этом, видимо, и трюк. Всё ещё в восторге от Хтони? — спросил я.

— Чего сразу Хтоня, может, это от прошлых владельцев осталось! И вообще, она прекрасна и этого ничего не изменит! — возмутился Тимур.

— Ладно, ладно, — я усмехнулся, глядя, как он защищает свои «романтические интересы».

— Чем ехидничать, лучше сказал бы, что делать. Ты же не собираешься тут стоять до скончания веков?

— Чисто техниииически, — сказал я, — Пока я нахожусь на зазеркальной территории, могу жить вечно, поскольку не старею и вот это вот всё.

— Нет, — покачал головой Тимур, — Не смей мне заявлять, что ты хочешь дождаться моей смерти от старости, чтобы я тебе не мешал!

— Шучу я. Будем импровизировать.

Я взял лежащую в корзине неподалёку мягкую набивную акулу и сунул ему в руки.

— Значицца, ты идёшь туда, — я указал на очередь, — И старательно стоишь, делая вид, что ты обычный покупатель. Когда вернусь — подыграешь. Гитару дай, я в инвентарь уберу, чтобы не мешалась.

Тимур скептически покосился на меня, но всё же протянул свой бесценный инструмент, который я тут же спрятал в подпространство.

— В общем, ты в очередь, а я пойду проверну один хитрый трюк, которому я научился у наших ушлых торгашей, — я зловеще улыбнулся, после чего стремительно рванул в ряды с бакалеей и хозтоварами.

Это заняло время. Даже с моей скоростью пройтись по рядам и сделать своё чёрное дело было нелегко. Но, в конце концов, всё было кончено и я вернулся обратно к очереди. На этот раз уже с тележкой полной «социально значимых» товаров. Я подъехал к своему спутнику, который с люто скучающим выражением лица стоял в толпе, держа под мышкой плюшевую акулу.

— О, Тимур, какими судьбами? — сказал я.

— За акулой пришёл, не видно что ли, — буркнул парень.

Я подошёл поближе, опёрся предплечьем на бортик, разделяющий потоки очереди, и подманил парня к себе, чтобы шептать ему на ухо. Делал я это, правда, так, что слышала половина нашего ряда и ещё половина соседнего.

— Ты что не слышал, что со следующей ротации с полок убирают гречу, соль, сахар, имбирь и туалетную бумагу?

— Да ну, ты гонишь? — так же «шёпотом» сказал Тимур, — Быть не может!

— Зуб даю, там уже даже таблички повесили, мол не больше двух штук в руки, — сказал я, краем глаза замечая, как покупатели явственно навострили уши.

— Даже имбиря? — с притворным ужасом заявил парень.

— Даже имбиря, — ответил я, — Да, точно, а ещё матрасы новые завезли, мягкие. Вон, видишь бабуля стоит с одним? А их ведь раньше никто не брал!

— Так, срочно погнали, пока можем, а то сейчас все поймут и потом уже не успеем, — воскликнул Тимур и тут же прикрыл рот ладонью, «осознавая» оплошность.

Он перепрыгнул через заборчик и мы побежали к рядам, там свернули в один из «тупичков» и встали между полок.

— Так вот что ты задумал? — усмехнулся Тимур, — Разве ж это сработает?

Я лишь с улыбкой молча приложил палец к губам, а потом ладонь к уху. Музыкант прислушался, что сделал и я. Гул голосов, перерастающий в топот ног, грохот падающих тел и роняемых «менее важных» товаров.

У парня распахнулись глаза от удивления, а когда потоки покупателей хлынули меж полок словно лавина, он и подавно смог лишь молча стоять и хлопать ресницами. Стоило потоку покупателей схлынуть, мы побежали к опустевшей кассе, где стояла лишь бабуля с матрацем, на котором явственно пропечатались следы ног. Видимо, он её и спас. Поскольку у нас на глазах тела менее удачливых, затоптанных толпой осколков рассеивались.

— Поверить не могу, что это, и правда, сработало.

— Ха. Если ценнники с лимитом количества товаров и слухи о грядущем дефиците работают в реале, то тут и подавно будут. Главное-то что? Понять особенности противника и тогда будет ясно, как с ним бороться.

— Кстати, вот этот хаос с затоптанными — это разве не насилие?

— Не, они ж их не били, просто нечего лежать под ногами, — хмыкнул я.

— Как-то всё равно жестоко. Они же явно что-то чувствуют даже в таком виде.

— Да, но увы.

По пути я прихватил акулу из чудом уцелевшей корзины. Бабуля как раз пробила матрац и потопала с ним к выходу, а мы подошли к кассиру.

— По чём акулы, сударыня? — спросил я девушку, кислому виду и мешкам под глазами которой можно было лишь посочувствовать.

— В ментальной энергии. Приложите ладонь к сканеру, с вас спишется нужная сумма.

Я кивнул и сделал это, оплатив сразу обе покупки, потеряв при этом довольно мало энергии. Акул я сунул в инвентарь. Будет сувенир на память. Мы прошли сквозь портал и оказались на том же месте, куда приплыли.

Хтоня, как обычно, возникла из вспышки пламени, игриво поправила волосы, постреливая глазками и широко улыбнулась. На ней снова было другое платье, на этот раз голубое средней длины, особенностью которого являлись корсет и широкий вырез декольте. Я тут же увидел, как у Тимура заблестели глаза. Хтоня же энергично захлопала в ладоши.

— Это было восхитительно! Я давно так не смеялась! Даже записала финал себе на память. Назову это «Симфония Всёпропальщиков». Мелодия алчности, торопливости и страданий. Хаос, словно лавина, накатывающий и так же быстро отступающий. Великолепно!

Глава 5

Хтоня

Я бы сказал, что Хтоня не гуманна, но какой вообще смысл подобных определений в отношении богини смерти? Очевидно, что она мыслит иначе и сложно её за это осуждать.

— Мой вопрос таков: как мир смерти пришёл в то состояние, в котором находится? — сказал я.

— Сразу к делу, — надула губки богиня. — Чего такой торопливый?

— Зная Тимура, он уже выдумал вопрос и совершенно не собирается спрашивать у меня разрешения, чтобы его задать, — ответил я.

— Это откуда ты так хорошо меня узнать успел? — возмущённо спросил Тимур, хотя по его насупленному выражению лица было ясно, что я прав.

— Поклянись, что не собирался ничего такого выкинуть и я извинюсь, — тут же сказал я в ответ.

— Клянииись же, ешь землю, что вместе с тобою сгорииим, — пропел Тимур и покачал головой, — Не буду я клясться, ты меня расколол. Хотел.

— Ну вот, потому и тороплюсь, — ответил я Хтоне, а она рассмеялась и указала на парня, — Ладно, я снова довольна вашими успехами, так что дарую второй вопрос лично тебе. Говори, а потом мы вернёмся к ответу на заданный Артуром.

— Как заслужить поход с тобой на свидание? — несмотря на то, что он готовился, видно было, что парень смущён.

Хтоня снова рассмеялась. Что, пожалуй, хороший знак. Не очень хочу выяснять какая она становится, когда хмурится. Хотя всё равно поражаюсь безрассудству Тимура. Даже представить не могу, что происходит в этой рыжей голове.

— Прости, малыш, — ответила Хтоня, вдруг посерьёзнев, — Я не заинтересована в тех, кто не способен выдержать моё касание.

На этих словах она стрельнула в мою сторону глазами, заставив поёжиться. Уж что в этой голове я и подавно не могу предположить. Дразнится ли она или я ей интересен. Сомневаюсь, что понять это будет легко. Богиня запрыгнула в катер и хлопнула по сиденью.

— Поплыли, на первый вопрос отвечу по пути, чего тут торчать-то?

Я сел рядом с Хтоней, дабы помешать это сделать Тимуру. Он же одарил меня обиженным взглядом и сел на заднее. Катер тронулся.

— Хитрый ты вопрос задал, чтобы побольше за раз узнать, — сказала девушка, — Но ладно, я не против.

Она начала долгий рассказ, который постепенно сложился в целостную историю.

Первые зазеркальные существа появились из ментальной энергии первых людей. Это был естественный процесс. Хтоня была одной из самых первых, ведь страх смерти это однин