Свадебный завтрак для холостяка - Луиза Джордж

Но эти большие распахнутые глаза и дрожащий голос зацепили его. Джек понимал, что значит, когда кто-то крадет мечту. С ним такое случалось не раз, и всегда именно в тот момент, когда она почти становилась явью. Поэтому он перестал мечтать. Утратил всякую надежду на то, что может быть кому-то по-настоящему небезразличен. Ушел с головой в учебу и работу, держался дальше от любых отношений, кроме поверхностных, которые всегда мог разорвать первым.

Так и с этой Касси. Она заслуживает, чтобы не связываться с ней. И ему ничего не стоило встать и уйти. Она немного нервная, пытается что-то говорить с набитым ртом.

— А ваша сестра знает про машину и фотографа?

Он не был уверен, что стоит посвящать ее в детали, и решил ограничиться кратким описанием.

— Все будет просто, без излишеств. Фотографии сделают друзья, я повезу ее на праздник в своей машине. Она — начинающий художник, ее жених — начинающий музыкант. У них нет денег, чтобы бросать их на ветер. Едва хватает на оплату съемной квартиры. А еще моя сестра — кулинар-самоучка, к несчастью, никому не позволяет учить ее готовить. Не удивлюсь, если она наградит нас всех бутулизмом.

— Скорее она убьет вас, когда обо всем узнает. Любой суд ее оправдает.

Джек проигнорировал эту шутку:

— Послушайте. Я хочу, чтобы этот день стал для нее сказочным праздником, о котором она мечтала в детстве. Воздушное белое платье, розы и все такое. И мне бы не хотелось, чтобы все закончилось путешествием в отделение скорой помощи или обращением в страховую компанию.

Касси нахмурилась сильнее:

— Вы всегда так мрачно настроены?

— Мрачно? Хм. Вы не знаете мою сестру. Я предпочитаю быть реалистом. Рассчитывай на худшее и так далее.

— А как же надежда? Пословица гласит: «Рассчитывай на худшее, надейся на лучшее». Верно? — Она пристально посмотрела на него.

Джек надеялся, что возня со свадьбой скоро закончится, и он заживет обычной жизнью, не испытывая чувства вины.

Касси слизнула с руки каплю соуса. Движение языка по загорелой коже, рыжие локоны, обрамляющие лицо, блестящие глаза, виновато подмигнувшие ему, когда он это заметил… Боже. Джек почувствовал возбуждение. Нет, только не это. Она мила. Даже, пожалуй, привлекательна. Но не более того. Он постарался заглушить возникшее ощущение, игнорировать его. Избавиться от тревожного чувства, что она может заметить больше, чем ему хотелось.

Хорошо, что завтра утром он улетает в Исландию. Самое замечательное в его работе — он нигде не задерживался надолго. Это гарантированно спасает от любых душевных привязанностей. Хотя он мог себе позволить телесные контакты, много ли для этого нужно!

— Хочется думать, я найду поставщика, который отнесется ко мне снисходительно, не станет терзать всякими иностранными названиями вроде «фуд стейшнс»?

— По мнению моей мамы, мы часто ищем то, что лежит под носом. Кстати, о мамах. Что насчет матери невесты? Возможно, она тоже хотела бы высказать свое мнение? И отец.

Джек почувствовал, как при упоминании женщины, давшей жизнь ему и сестре, сами собой поднялись плечи. Она ему не мать. Как и череда других женщин, тщетно пытавшихся изобразить то, о чем он так мечтал, но неизменно терпевших неудачу. Близость, ту самую, которую пытались создать Лиззи и Каллум. Джек почувствовал, как чернота, затаившаяся в дальнем уголке сердца, поднимается, грозя заполнить его целиком. Нет. Стоп.

— Мы одни.

Вспыхнувшие на щеках Касси красные пятна стремительно поползли вниз по шее.

— О, конечно. Извините, что влезла.

— Ничего страшного. Так мы закончили? — Он махнул рукой официанту, тот исчез, чтобы принести счет.

— Думаю, да. — Похоже, его резкий тон смутил ее еще больше. Все объясняется просто. Только не для него.

Пока они ждали счет, Джек пытался выйти на нейтральную тему, чтобы нарушить гнетущую тишину. В конце концов, он сам виноват в неловкой ситуации.

— Почему вы решили заняться кулинарией?

— Хотите сказать, моя сестра еще не посвятила вас в мои предшествующие неудачи?

— Саша всегда на вашей стороне, если вас это интересует.

— Да, она очень мила, но временами пытается давить. — Касси слегка улыбнулась. — Иногда очень сильно давить. Как вы на Лиззи.

Джеку вдруг стало стыдно.

— Нет, я не давлю. Довольно трудно на кого-то давить, когда большую часть времени тебя нет в стране. Я постоянно занят: или снимаю, или монтирую. Она говорит, ей меня не хватает. Но я спросил, почему вы выбрали это занятие.

Черт, зачем он взялся объяснять ей свои отношения с сестрой? Знал ведь, похвастаться нечем. Да и затея со свадебным угощением — попытка заполнить этот пробел. Быть хорошим парнем. Хорошим братом. Найти золотую середину между работой и жизнью. Вместо того чтобы работать, работать, работать. Что и стало теперь его жизнью.

Касси пожала плечами, еще одна прядь выбилась из пучка. Теперь его взбунтовавшееся воображение подсовывало картины, как эти яркие рыжие локоны рассыпаются по его постели, по телу. Стоп. Плохая идея.

А она продолжала болтать своим певучим голосом:

— Начнем с того, что после школы я не знала, чем хочу заняться. Перепробовала несколько вариантов, все закончилось неудачей, а я вернулась к тому, что очень люблю еду. И есть, и готовить. Вот и решила начать делать блюда, которые могли бы порадовать других людей. Мама говорит, это проявление моей природной заботливости. Сестра считает, что все из-за моей любви к похвалам. «О, Касси, какой дивный запах… как вкусно… какая ты умница!» Вы ведь тоже падки на похвалу? Признайтесь, мистер Лауреат премий за лучший документальный фильм.

— Я больше горжусь фильмами, чем премиями. Мне важнее процесс, а не то, как оценят результат. Интересные и иногда сомнительные темы.

Ее смех зазвенел в вечернем воздухе.

— Например, скромница сестра. Ей бы понравилось. Нет. Не могу себе представить, как вам удалось уговорить ее сняться в вашем фильме.

— У нее была уважительная причина. Они с Нейтом хотели сделать рекламу своей благотворительной программе. Нам удалось договориться. — Однако во всех разговорах с ним Саша упорно опускала массу деталей. Например, привлекательность своей сестры. Ее раздражающую привычку советовать людям, как жить. Ее необычность, граничащую с сумасшествием. Чувство юмора. — Это было одно из самых сложных интервью в моей практике. Приходилось вытягивать из нее информацию буквально клещами. Но теперь я кое-что знаю о вашей жизни. Про вашего отца.

— Правда? Про папу? — Ее глаза расширились от удивления. — И вы говорите об этом так просто? Большинство людей говорят о нем шепотом. Даже не так. Большинство вообще о нем не упоминают. Как это делается у вас в СМИ? Вы подловили ее в самый неподходящий момент и приперли к стенке? — Она оглянулась через плечо. — Интересно, нет ли здесь скрытых видеокамер?