Семья. Измена. Развод - Мария Николаевна Высоцкая

«нормального», по его мнению, я искать не хотела. Прошел год, потом еще один, мы с Владом по-прежнему оставались вместе.

А когда папа решил расширять бизнес, поставил мне условие — бросаю Влада и выхожу замуж за Мишу.

Мишу, которого я всего пару раз в жизни видела. По иронии судьбы нас Влад и познакомил. Они вместе учились, дружили, но я с Князевым тем не менее не пересекалась.

— Кстати, твои мама с папой мне все уши прожужжали, когда ты к ним в гости приедешь, Дашк. Говорят, что совсем забыла стариков, — Вика закатывает глаза, сопровождая это смешком.

— Заеду. А ты, — смотрю на сестру, — легче легкого справишься со своей сессией. Ты умная и…

— Ты тоже не дура, но, раз тебе так с Мишей не нравится, все равно от него не уходишь. Хотя и сама себя с мелким потянешь. С твоей-то зарплатой. На крайняк дядя Юра помог бы. Он для тебя, в отличие от моих, ничего не жалеет.

— Как это связано?

— Забей, — хохлится.

— Ты сегодня слишком колкая.

Скандалить с ней у меня нет желания. Вряд ли я все равно что-то ей докажу. А раскрывать истинные причины, почему я не могу уйти, не буду. Точно не Вике.

Пусть она и дальше думает, что я живу с мужиком по расчету, из каких-то своих соображений.

— Просто нервная, — Вика закидывает ножку на ножку. — Блин, как классно в квартире, — заглядывает в окно. — Бесит меня эта деревня. Из одной в другую переехала.

Под деревнями Вика имеет в виду наш поселок и поселок, где живут мои родители. Закрытая территория с охраной и кучей привилегированных в городе соседей. Занимательно…

— Таскаюсь на учебу черт-те сколько. Вот если бы где-то там рядом с универом студию снять…

Она уже не первый раз заводит этот разговор, совершенно не желая понимать, что снимать квартиру я ей не буду.

Родители Вики — самые обычные люди. Мама — учитель, а отец — механик. Они живут в поселке за сто двадцать километров от нашего города.

Когда Вика собралась поступать, моя мама предложила, чтобы они не тратились на общагу и Вика жила у них с отцом.

— Ты можешь начать подрабатывать и снять с подружкой напополам — как вариант…

— Не помню, чтобы таким заморачивалась, — закатывает глаза. — Тогда уж лучше я с мужиком каким познакомлюсь, — ехидно посмеивается. — Зря, что ли, задницу качаю? — приподнимается, хлопает себя по ягодице и усаживается обратно на стул. — Слушай, а одолжи то черное платье, ну, в котором на своем юбилее была.

— Бери.

Мне оно вряд ли пригодится, короткое, с какими-то нелепыми пайетками. Импульсивная покупка, одним словом.

Я совершила ее ровно за три дня до дня рождения.

Мы с Мишей поругались, ну, точнее, злобно поговорили на тему гостей, которых я не хотела приглашать, а они могли бы быть полезны. Я психанула, поехала шопиться и схватила это мини.

Князев потом весь вечер в ресторане на меня пялился, думала, прожжет своей яростью.

Свою позицию не приглашать нежеланных для себя гостей я в итоге отстояла. Просто сказала ему, что он тоже может не приходить, если ему все так не нравится.

— Спасибо, — сестра взвизгивает и целует меня в щеки. — Ну, пошли тогда скорее в гардероб.

Мы перемещаемся наверх. Вика шарится по моей гардеробной, набирая целую кучу плечиков с одеждой, будто пришла в магазин.

— И вот это можно? А это?

— Бери.

— Спасибо, ты лучшая, систер. Это откуда? — Вика пробегает ноготками по коробке мятного цвета, что стоит в отсеке для украшений. — «Тиффани»?

— Миша подарил. На Восьмое марта.

Очередной откуп в стиле — забираю твою жизнь, а тебе вот еще одно колечко с барского плеча. Носи и радуйся. Я снова покупаю тебя с потрохами.

— И вот за что ты на него так взъелась? Мужик тебе и тачки, и цацки…

— Закрыли тему.

— Само собой.

Сестра с улыбочкой засовывает шмотки в пакет, а потом снова перемещается к украшениям. Примеряет колечки, браслеты, фоткается со всем этим добром.

Иногда меня не покидает ощущение преследующей зависти с ее стороны, когда Вика рядом. Только вот завидовать чему? Моей бесхребетности? А может быть, бесправности? Какая дурь.

— Ты все? — интересуюсь уже более прохладно.

Вика, судя по всему, это чувствует и кладет на место все, что успела на себя нацепить.

— Ага. Я, наверное, поеду.

— Хорошо.

Спускаемся в гостиную и слышим, как подъехала машина.

— Блин, — Вика прижимает ладонь к животу, — урчит, слышишь? Может, поедим все-таки? А то мне еще в центр ехать, лекцию пятой парой поставили. Совсем долбанулись.

— Пошли.

Открываю холодильник. Пока достаю рагу из овощей и стейки, в дом заходит Миша.

Мельком обращаю внимание на сестру, она вытягивает шею, выпячивает грудь, третьего размера, между прочим, и облизывает губы. То, что я смотрю, естественно, не видит.

А вот это уже даже интересно. Засовываю все в духовку, чтобы разогреть.

— О, Мишаня, привет, — щебечет сестра, а все, что остается мне, это закатить глаза.

— Ага, — Князев немногословен, как всегда. — Даш, у Марка во сколько плавание?

— В шесть, а что?

— Отмени, пожалуйста, Шумаков позвал на ипподром, хочу Марка с собой взять. Лошади, ему интересно будет, к тому же у Шмакова внук нашему ровесник.

— А, хорошо. Только не давай ему снимать шапку на улице, ладно?

— Понял.

— Миш, а можно с вами? — встревает Вика. — Я просто обожаю лошадей.

— Нет.

Князев бросает взгляд в сторону Вики, буквально три секунды на нее смотрит.

— А ты только ради этого заехал? — спрашиваю, вытаскивая тарелки.

— Документы надо забрать.

Князев идет в свой кабинет, а Вика в это время злобно прищуривается.

— Нет, я все-таки понимаю, почему ты его терпеть не можешь. Он же не человек, а робот какой-то. Блин, мне подруга написала, бежать надо. Пока.

Вика чмокает меня в щеку, просит вызвать ей такси и уходит.

— Ты с нами поедешь?

От неожиданности вздрагиваю. И когда Князев успел снова вернуться на кухню?

— Ага.

— Тогда к пять подъезжай ко мне в офис.

— Хорошо, — наблюдаю через окно, как откатываются ворота и как Вика прыгает в такси.

—