Беременность по контракту - Ксения Богда

и заряжает бодростью.

— Ежик.

— Чего?

— Пыхтишь, как ежик. У меня в детстве, когда я летом в деревню к бабушке приезжала, был ежик, — зачем-то начинаю болтать, но ничего не могу с собой поделать, боюсь лифтов, — так вот…

— Мне неинтересно, — трясет он головой и следит за табло, на котором меняются цифры.

— Так вот… он вот так же фыркал, а ещё топал по ночам. Громко так, а кошка за ним охотилась.

Усмехаюсь. Багиров смотрит на меня, а на его лице отпечатывается полное непонимание. Да я и сама не могу остановить этот словесный водопад со своей стороны. Но что поделать, нервничаю, стоит мне зайти в любой лифт. Мне сразу кажется, что вот сейчас он обязательно упадет и все… ВСЁ!

— Зачем она за ним охотилась?

Задумчиво постукиваю себя по нижней губе.

— Ты знаешь, я не догадалась тогда спросить у кошки.

Наконец лифт открывается, и я с облегченным выдохом чуть ли не вываливаюсь на этаж.

— Работать! — кивает на свою дверь.

— Так я же… — показываю в сторону своего нового рабочего помещения.

Затыкаюсь, когда меня накрывает взглядом этих двух озер.

— Ко мне, живо.

Беру под козырек и плетусь за Яном, мать его, Ярославовичем.

* * *

Мне удается докопаться до той самой системы, которая сможет защитить все данные в компании Яна, и я довольно взвизгиваю. И да, я узнала, чем он занимается. Хранение персональных данных. И мне стало сразу понятно, почему он так трясется из-за возможных утечек. За это готовы платить очень большие деньги, и тут на безопасности нельзя никак экономить.

Одно неверное движение — и тебя так натянут, что ты офигеешь… точнее, его натянут.

Багиров переводит на меня удивленный взгляд. Тут же тушуюсь и смущенно улыбаюсь.

Хотя смущение мне не свойственно, но в его присутствии у меня словно мозги выходят из черепной коробки и я начинаю жестко тупить. Саму раздражает такое поведение.

— Я придумала, как ещё можно улучшить безопасность, — широченная улыбка не сходит с моего лица.

Да мне за эту разработку… премия положена. Шучу, конечно же. Он мне и так нормально платит.

— Показывай, — Ян отвлекается от компа, и я с готовностью несу ему свой.

Ставлю на стол и разворачиваю окошки. На них коды, много букв и строк. Ян моргает и переводит на меня непонимающий взгляд.

— Это чего?

Закатываю глаза. Вот как он с такими познаниями в программировании занялся таким делом, для меня загадка. Нет, он не тупой и не глупый мужик, но иногда… тупит, да.

Пожимаю плечами.

— Ну да, тут придется напрячь мозги, когда будешь первый раз запускать, но оно того стоит, поверь мне.

Ян ненадолго сжимает губы, и они почти исчезают с его лица. Черт… почему я обращаю внимание на его губы?

— Верю, но у тебя тут ошибка в коде, — сцепляет пальцы в замок и всматривается в мой экран.

Прищуриваюсь.

— Нет тут ошибки.

Он поднимает на меня скептичный взгляд.

— Есть, и у тебя начнет система буксовать на таком коде.

Удивленно хлопаю глазами. Багиров хмыкает.

— Что, думала, что я не шарю во всем этом?

7

Стыдливо отвожу глаза.

— Было такое предположение. А зачем тогда ты меня нанял?

Он цыкает и закатывает глаза.

— Потому что у самого нет времени этим всем заниматься, да и давно уже не делал ничего подобного. А ты свежий, молодой мозг. Ну, дальше что?

А дальше я зачем-то перевожу взгляд на пол и с визгом запрыгиваю на колени Яна. Он разводит руки, чтобы освободить мне место. А я не могу оторвать глаза от… ползущего по полу его кабинета паука.

Тычу пальцем и передергиваюсь.

— Тебе удобно? — раздается заботливый голос над ухом.

— Да, вполне. Спасибо.

Еложу на его коленях, и Багиров кашляет. Его руки по-прежнему разведены в стороны, как будто он боится дотронуться до меня. Но сейчас на это плевать. Я слежу за пауком и боюсь выпустить его из внимания. Если я отвлекусь, он обязательно на меня нападет и сожрет.

— Может, все же слезешь с меня?

Мотаю головой.

— Мне и тут хорошо.

Ян пытается спихнуть меня, но я цепляюсь за его шею и подгибаю ноги, испуганно пискнув.

— Да что ты там увидела? — шипит он и перегибается через меня.

— Монстра, — с трудом шевелю непослушными губами.

— Какого ещё монстра? Там никого нет, — слышу в голосе Багирова раздражение.

Закатываю глаза.

— Там паук, ты не видишь, что ли? — показываю пальцем на то место, где только что была эта ползучая гадость.

— Паук? — удивленно переспрашивает, и я киваю. — И ты испугалась какого-то паука?

Угукаю.

— Боже, — бормочет себе под нос.

Отдирает от себя мои конечности и пересаживает в свое кресло. Встает, пока я скидываю балетки и залезаю с ногами. Потом спохватываюсь и хватаю с пола свою обувь, прижимаю её к груди. Слежу за Яном.

А он как ни в чем не бывало подходит к пауку… и прихлопывает его. Я моргаю от шока. Внутри рвется какая-то ниточка, которая держала под контролем мой самоконтроль.

— Ты его убил? — в моем голосе дрожь.

Ян вопросительно выгибает брови.

— Ну да, а что надо было с ним сделать? Поцеловать? Но я сомневаюсь, что паук превратился бы в принцессу.

Я всхлипываю, чем, видимо, окончательно добиваю Яна.

— Ты же не собираешься реветь из-за какого-то паука? — вскидывает руки и ругается сквозь зубы.

— Какой ты… — вытираю слезы, — бессердечный.

— Боже, — снова повторяет и обреченно качает головой, — исчезни из моего кресла. Угроза устранена, все отлично. Можешь продолжать свою работу, — кивает на мое место.

Ещё раз всхлипываю над телом паучка и натягиваю балетки на ноги.

— Сухарь, — бурчу под нос, когда прохожу мимо Багирова.

— Давай ты не будешь нарушать субординацию, Алевтина, — строгим голосом отчитывает Ян.

Утыкаюсь в экран и продолжаю работу, когда на телефон приходит сообщение…

Ян

Внимание от компьютера и от работы отвлекает хихиканье Спички.

Стоп! Когда я начал мысленно её так называть? Бросаю на неё быстрый взгляд и пытаюсь не зарычать при виде того, как она с кем-то переписывается и мило улыбается.

И я не выдерживаю… не могу ничего с собой поделать, она выводит меня на эмоции, которые мне на фиг не нужны.

Вот и сейчас я ведусь на эти хихиканья. И не могу вовремя заткнуть себе рот.

— Я тебе плачу не за то, чтобы ты сейчас сидела, с кем-то переписывалась и хихикала.

Аля резко вскидывает голову и смотрит мне прямо в глаза. А я давлюсь своими же словами. Её серые