Невеста (не)сбежавшего дракона - Мона Рэйн

заметила, что у него зелёные глаза — редкость для саламанцев.

— Спасибо, Джахди! Мы можем пойти к Хранительнице завтра?

Нанду кивнул. В крови разлился огонь адреналина. Завтра я узнаю, что с моим женихом и как ему помочь.

Ночью я спала очень плохо. В полудрёме мне привиделся дракон с золотыми глазами, рассекающий облака в ночном небе. Куда он летел? Ко мне или от меня?

Наутро я оставила счастливую Агни на попечение Габриэля и собралась в дорогу. Мы с Нанду шли по одному из бесчисленных дворцовых коридоров, когда позади нас раздался спокойный голос Киана.

— Раджани Верна!

Он появился будто из ниоткуда. Должно быть дворец моих предков полон тайных ходов.

— Не желаешь прогуляться по саду? Я могу устроить для тебя экскурсию.

— Киан! Спасибо за предложение, но сейчас у меня дела. И спасибо за подарок, только, боюсь, он слишком дорогой для меня.

Саламанец улыбнулся, склонился ближе к моему уху и доверительно прошептал.

— Для тебя не может быть ничего слишком дорогого. Ты дороже любых драгоценностей.

Мне стало неловко. Киан был так близко, что я чувствовала дымный запах сандала от его одежды. Он как будто не замечал присутствия слуги.

— Тогда может быть вечером? После того, как закончатся дела?

— Зависит от того, как всё пройдёт.

Такой ответ его удовлетворил. Киан сделал шаг в сторону, и мы пошли дальше. На повороте я оглянулась. Он всё ещё стоял на месте, глядя нам вслед.

Мы с Нанду сели в экипаж, который довёз нас до памятного мне горного ущелья. По нему мы двинулись уже пешком.

Несмотря на позднюю осень, солнце нещадно палило. В кустах стрекотали кузнечики, а от земли поднимался дурманящий запах трав. С каждым нашим шагом вокруг разбегались юркие ящерицы. Несомненно, Хранительница уже предупреждена.

Наконец мы поднялись на нужный уступ, где начинался вход в пещеру. Я взяла у Нанду свою тёплую накидку. В лёгких шароварах с блузой может и удобно лазить по камням, но на глубине я окоченею.

Я посмотрела на чернеющий вход под землю.

— Нанду, ты знаешь, где её там искать?

Мальчик ткнул рукой в сторону пещеры. Ну да, это и так понятно.

— Ладно. Я пойду.

Я двинулась, но слуга выскочил передо мной, торопясь объяснить что-то жестами. Он показал на рот, скрестил руки и замотал головой.

— Ты не захватил поесть? Ничего, думаю, до вечера от голода не умрём.

Судя по выражению его лица, я не угадала. Нанду повторил пантомиму.

— Ладно. Что-то связано с едой, да? Еда — нельзя, да? Правильно?

Он обрадованно закивал. Хорошо. Можно подумать, меня там ждёт пирушка, а не камни и ящерицы.

Я вошла внутрь, на ощупь продвигаясь по тёмному проходу. Обувь на этот раз снимать не стала. Надеюсь, меня за это не проклянут.

Вскоре за поворотом показался знакомый зал со световыми окнами. Сначала казалось, что в нём никого не было, но вскоре где-то в дальнем углу, в тени, что-то зашевелилось.

Я опустилась на колени, по традиции протянув обе руки вперёд. Так я приветствовала мать-саламандру в прошлый раз.

— Поднимайся, Верна, — раздался насмешливый женский голос. — Ты была здесь всего месяц назад. Не такая уж у меня плохая память.__________________________________Друзья, книга будет бесплатной в процессе + один день на дочитывание. Не забывайте подписаться на меня, чтобы не пропускать новые истории. И конечно, помните, что меня бесконечно радуют ваши ❤ и комментарии :)

Глава 8

Из тени выступила женщина средних лет в золотом саламанском платье. Её смуглая кожа тоже отливала золотом, а глаза были зелёными, как у Нанду.

— Хранительница?

Я поднялась, отряхивая колени от мелких камушков.

— Можешь звать меня Мохана.

Женщина продолжала насмешливо улыбаться, разглядывая мою тёплую накидку, сшитую по последней моде далёкой северной столицы. Ступни и руки самой Хранительницы были обнажены, она будто не замечала пещерного холода.

— Идём за мной.

Ловко ступая по камням, она провела спотыкающуюся меня через несколько залов, остановившись наконец в том, где шумел подземный водопад. Зайдя сбоку водяного потока, она пригнувшись прошла под струями. Я последовала за ней.

Не знаю, что я ожидала увидеть, но точно не светлую уютную комнату с глиняными стенами, низким столиком и диванами вокруг него. На столе уже были фрукты и сладости, крохотные чашечки стояли рядом с испускающим пар медным узорчатым чайником.

Мохана жестом пригласила меня присесть. Ни слова не говоря, разлила чай. Сделала крохотный глоток и снова улыбнулась.

— Мне сказали, что ты ищешь ответы.

Я собралась с духом.

— Мой жених превратился в дракона. Да. Вот так, — меня вдруг начали душить слёзы.

Хранительница задумалась.

— Интересно. Не слышала о таком. Но я ничуть не удивлена.

Я вытерла глаза, шмыгнула носом и вопросительно взглянула на неё. Мохана придвинула ко мне ближе чашечку с чаем.

— Драконы и саламанцы происходят из одного источника. У нас общий предок, но мы очень разные. Драконы — рождают огонь. Мы — принимаем его. И если я могу становиться саламандрой, то почему бы и дракону не обрести свою мистическую сущность?

— Получается, Тайрон теперь что-то вроде хранителя среди драконов?

Мохана положила в рот сладкий шарик, покрытый кунжутом, и прикрыла глаза. На несколько секунд наступила тишина.

— Нет. Скорее всего, он просто бедный заблудившийся дракон. Как это с ним случилось?

— Не знаю. Мы были тут, а потом вернулись домой, и он стал покрываться чешуёй и скрываться от меня. А потом и полностью обернулся.

— Перед этим случалось что-то, похожее на инициацию? Что-то, что ставило его на грань жизни и смерти?

Я задумалась. Ничего, если только… Пожар! Ну, конечно!

— Мы горели в огне.

Хранительница усмехнулась.

— Ну-ну. Значит, драконы рождаются в огне. Логично.

— И что мне теперь делать? Как ему помочь?

— Смотря чего ты хочешь достичь. Прежним он не станет никогда.

Глаза саламандры сузились. Она изучающе смотрела мне в лицо.

— Всё, что ты можешь сделать для него, это быть рядом. Держать его, чтобы дракон не поглотил его разум полностью. Со временем он научится контролировать его, если, конечно, захочет этого.

Просто быть рядом. Но как быть, если он всё время отталкивает?

Мохана ответила на мой незаданный вопрос.

— Для этого тебе тоже придётся измениться, — она снова