Хроника смертельной весны - Юлия Терехова

— Меня она тоже не любила, — пробормотала Изабель. — В конечном итоге она обвинила меня в смерти моего мужа. Сказала, что я довела ее внука до самоубийства.

— Я слышал эту печальную историю. Конечно же, ты не при чем.

— У него был нервный срыв! — воскликнула Изабель. — А она обвинила меня в измене.

— Разумеется, безосновательно, — покивал старик.

— Bien sûr![41] — воскликнула молодая женщина возмущенно.

— Видимо, она ненавидела тебя на генетическом уровне, — ухмыльнулся Росси. — Vecchia disfatta![42] Она оскорбила меня публично! Я бросил все и вернулся в Венецию.

— Бросили все? — поджала губы Изабель. — И мою бабушку в том числе?

— Как ты верно подметила, Моник была в то время замужем. Не думаю, что скандал пошел бы ей на пользу.

— И вам, экселенца.

— И мне, — легко согласился Росси. — Кому вообще нужны скандалы, mamma mia!

— Как же вам удалось порвать с Орденом?

— Как? — усмехнулся он. — Да очень просто. Я основал собственный.

— Собственный Орден? — поразилась Изабель. — Какого рода?

— «Il Vettore». Когда-нибудь слышала?

— Нет, никогда. Кого вы защищаете?

— Защищаем? Diemeneguardi![43] Мы работаем для собственного удовольствия и процветания. Строго говоря, это не совсем Орден. Скорее научное историческое общество. Обожаю древние артефакты. Я их коллекционирую.

— Успешно?

— Ну, не буду врать, Копья Судьбы[44] в моей коллекции еще нет, но зато много других великолепных экземпляров. Как-нибудь, если захочешь, я тебе покажу. Иногда нам мешают. И это очень меня расстраивает.

У Изабель появилось чувство, что старик подобрался к сути их встречи.

— Дорогая моя, — продолжал он. — Пару лет назад мы пытались завладеть прекрасным артефактом дома Альба. Нашей целью был знаменитый гребень, известный как пейнета Беренгарии.

— Это какая Беренгария? — лениво поинтересовалась Изабель.

— Беренгария — жена английского короля Ричарда Львиное Сердце[45] и внучка короля Кастилии Альфонсо Седьмого[46].

— Не поверю, экселенца, что вы всерьез принимаете подобную чепуху. Ричард Львиное Сердце… короли, королевы! Детские сказки.

— Да нет, девочка, вовсе не сказки! Это исторические факты, которым есть документальное подтверждение. Пейнета Беренгарии — несомненный исторический артефакт.

— Не тот ли это гребень, в котором танцует мадам Королева? — тут ее голос, обычно звонкий и властный, стал звучать приглушенно — словно ей что-то мешало в горле. Она даже чуть кашлянула.

— Именно он.

— Меня приводит в недоумение, почему Франсуа… то есть герцог Альба, до сих пор не потребовал его обратно, — злым голосом заявила Изабель. — Если он такой ценный. Каким точно годом он датируется?

— А это самое любопытное! Дело в том, что Беренгария, будучи еще принцессой Наваррской, прежде чем выйти замуж за английского короля, долгое время скиталась по Европе — многие хотели жениться на ней — она была лакомой партией для коронованных особ Европы — еще бы, наследница Наварры! Ее то и дело захватывали в плен, потом освобождали, потом опять она становилась заложницей очередного принца — а их тогда бродило по дорогам несчетное количество — не забывай, это было время крестовых походов и Европу наводнили странствующие рыцари и бандиты, и порой трудно было различить — кто есть кто. И вот однажды, в лесах Шампани, на Беренгарию и ее эскорт — или, вернее, его жалкие остатки — напал отряд вооруженных до зубов мародеров. Невесте английского короля грозила смертельная опасность, но ей на выручку пришли рыцари окрестного замка, хозяйкой которого была…

— Катрин де Бофор! — воскликнула Изабель.

— Конечно, ты знаешь легенду о том, откуда взялась Паллада[47]. Беренгария нашла приют в замке и провела там несколько месяцев, за которые успела сдружиться с благородной дамой.

— Она гостила в замке до того, как Катрин изнасиловали английские крестоносцы, или после? — в вопросе Изабель звучала ирония. — Думаю, до — иначе графиня не была бы столь гостеприимной к невесте английского короля.

— Как ты права, carissima! — одобрительно кивнул Росси. — Беренгария гостила в замке Бофор до известного тебе события, которое стало отправной точкой для Ордена. И, уезжая, оставила графине на память…

— Гребень? — оживилась Изабель.

— Нет, почему же гребень? — Росси удивился.

— Но как же? — вздернула бровки молодая женщина. — Вы только что сказали — гребень носит имя Беренгарии.

— Да, носит, но это вовсе не значит, что он таковым является.

— Не понимаю. Если она оставила гребень…

— Да нет же! — в нетерпении воскликнул старик. — Беренгария подарила Катрин де Бофор молитвенник — в полном соответствии с тогдашними традициями — настоящее произведение готического искусства — в золотом окладе, инкрустированный драгоценными камнями, с рисунками изумительной красоты.

— Ничего не понимаю, — Изабель пожала плечами. — А при чем тут гребень?

— О, дитя мое! — прищурился Росси. — Сдается мне, эта тема очень тебя интересует!

— Вовсе нет, — она поджала губы. — Но гребень Альба знаменит. Правда, я не подозревала, что он настолько старинный.

— Старинный, но не настолько. Он датируется концом семнадцатого века. А тот молитвенник экспонируется в Лувре. Его выставили на аукцион сорок лет назад. Я пытался его заполучить, но не вышло… Его перекупил кто-то из дома Ротшильдов, а потом…

— Нельзя ли ближе к делу! — довольно резко попросила Изабель. — Я по-прежнему ничего не понимаю.

— Я вот-вот перейду к сути! — пообещал Росси. — Проблема в том, что когда речь заходит об истории, я увлекаюсь… Так вот, молитвенник. Бофоры владели им века, пока в 1679 году французская принцесса, племянница Людовика XIV, Мария Луиза Орлеанская не вышла замуж за испанского короля Карлоса II. Сердце короля-солнце не дрогнуло, когда он отдал шестнадцатилетнюю девочку одержимому безумцу Карлу. Более того, испанского монарха подозревали в инцесте.