Король-Рысь - Ирина Горюнова

Взмахом руки Лималот отпустил волшебников и обратился к Шуту:

— Ну, что ты на это скажешь?

— Даже не знаю, Ваше Величество, — пожал плечами Шут. — На первый взгляд — абсолютная чушь, но, судя по всему, они действительно выложились полностью, а сказали ли они правду или придумали всё это — кто знает? Время покажет. Но Леди-Воин? Мужчина-в-Платье? Король-Рысь? Похоже на сказку или ночную страшилку для непослушных детей. Тем не менее ваша Маргисса тоже словно из этой же сказки, так что не будем раньше времени игнорировать их предсказания. Но надо продолжить поиски подходящих кандидатов в придворные колдуны.

— Ладно, Шут, — помолчав, сказал Лималот, — я всё равно уже не усну, так что пойдём завтракать и начнём наши аудиенции.

Тем временем Маргисса составляла план мести Лималоту. На самом деле винить его за что-то она не могла, так как он не был перед ней виноват, но за грехи отцов дети… отвечают до седьмого колена, так уж повелось исстари. Перед смертью мать наказала ей не мстить Лималотову потомству, но юная Маргисса была так оскорблена предательством отца, что не послушалась и променяла свою красоту и молодость на колдовское могущество и возможность расквитаться. Чёрные силы с радостью пошли на сделку, и сама Морана, богиня Смерти и Загробного мира, заключила с ней договор, предоставив к услугам Маргиссы несколько своих приспешниц — мар, наводящих ужасы и мороки, и призраков-душегубов мааров, которые отныне стали глазами, ушами и руками Маргиссы. Разумеется, ведьма хотела не только мести, но ещё и власти, и богатства, и славы, и унижения всех тех, кто раньше смотрел на неё свысока, если вообще соизволял заметить. О, Маргисса была не глупа, она знала, что из каждой ловушки можно найти выход, и собиралась использовать Морану, надеясь потом откупиться от неё. Шутить с богами нельзя, но с ними всегда можно договориться. Чёрный культ Мораны подразумевал человеческие жертвоприношения, и, принеся ей новорождённого Белого мага чистейшей силы в жертву, Маргисса получила бы свободу от клятвы и мощь, равной которой ещё не обладал ни один смертный колдун на земле от начала времён. Гадание на внутренностях только что умершей матери подсказало Маргиссе, что сын принцессы Грёзы и колдуна Бергара станет таким Белым магом. Вот почему она так стремилась поженить их.

Придя к Бергару, она показала ему портрет Грёзы, и рассказала, что боги послали ей пророчество: Грёзе, её племяннице, и Бергару суждено родить на свет величайшее чудо — Белого мага, который избавит в будущем мир от какой-то страшной напасти. Бергар, увидев портрет принцессы, тут же влюбился и, обладая немалой волшебной силой, выяснил, что Маргисса говорит правду. Несмотря на то что колдунья была ему неприятна и вызывала чувство какой-то гадливости, Бергар согласился, чтобы та стала свахой. К тому же, раскинув белые камни истины на полотне судьбы, Бергар увидел, что Маргисса права: вероятности судеб его и Грёзы пересекаются, образуя в центре луч чистоты и света — их будущего сына. Не желая верить внутреннему голосу предубеждения, Бергар обошёлся с колдуньей ласково и сказал, что принимает её услуги как будущей тётушки и родни. Маргисса, смиренно поклонившись, ответила, что ей, отверженной и пинаемой с детства, всегда хотелось иметь близких и пользоваться хоть чуточку теми прелестями домашнего очага и привязанностью, которые даёт семья. Бергар поверил, и в его сердце вкрались сострадание и жалость к уродливой отщепенке, столь несправедливо гонимой людьми.

Маргисса была счастлива. Её план начинал сбываться. Скоро она обретёт силу, свободу и власть над миром. Тогда она покуражится над всеми, кто так гнал и презирал их с матерью, лишив законного места на троне и счастливой жизни подле короля Лималота XII. Теперь пусть Лималот XIII ответит за грехи отца, и на землю опустится сумрак, в котором будут царствовать они — Маргисса и Морана со своими марами и маарами, наполняя кошмарами и ужасами сердца людей, куражась и принося в жертву всё новых и новых младенцев, наслаждаясь своей беспредельной властью и криками отчаяния и боли матерей, отцов и самих новорождённых…

Всё живое, чуя исходящую злую силу от жилища Маргиссы, ушло далеко за пределы своих прежних мест обитания. Когда-то зелёные и раскидистые дубы засохли и искорёжились в отчаянной попытке вытащить свои мощные корни и отойти подальше от проклятого дома. Их ветви стали напоминать уродливые узловатые морщинистые руки труженика, всю жизнь проработавшего в поле, на пашне.

Не пели в этом краю птицы, не селились звери, не росли цветы. Только пауки, птицы-стервятники и гнус да ещё отвратительные жабы и ядовитые змеи чувствовали себя уютно в окрестностях жилья Маргиссы.

Когда-то крепкий и добротный домик покосился. В деревянном срубе завелись жуки-древоточцы. Слюдяные окошки были залеплены слизью улиток и каких-то других ползающих тварей. Внутри стояли только старая скрипучая кровать, покосившийся деревянный стол и несколько трухлявых стульев. На стенах висели полки, на которых были расставлены многочисленные банки с непонятным, но явно мерзким содержимым. Кругом были развешаны травяные веники из шалфея, сон-травы, брылицы ползучей, ромашки, подорожника, череды, папоротника и других трав, но их запах не мог заглушить зловоние самого обиталища. В сплетённых из болотного лозняка клетях томились старая общипанная ворона, иссохшая от голода двухголовая белка да подслеповатая беззубая крыса размером со здоровенную кошку. Старый очаг с закопчённым котлом занимал почти полдома, так как играл важную роль в занятиях Маргиссы. Она любила экспериментировать над составлением новых зелий. Поскольку иногда они взрывались, все стены, пол и потолок были покрыты отвратительной коростой. Поблизости от своей избушки, у старого, сломанного бурей дуба, Маргисса соорудила жертвенник для Мораны, где приносила ей в жертву всяких новорождённых существ, которых только могла добыть. Гулкая, бухающая в уши тишина стояла над этим проклятым местом. Там лежал белый камень, созданный Маргиссой из тела своей матери после её смерти. Обагрённый кровью, он впитал в себя зловещие эманации боли и первобытного ужаса, невинности и чистоты жертв и теперь требовал ещё и ещё подношений, становясь всё более алчным и ненасытным. Маргисса же впадала в эйфорию, не замечая, как с каждым днём она становится всё старее и уродливее, как появляются всё новые и новые морщины, как удлиняются, заостряясь, её ногти, как расползается по коже плесень и гниль. Ничего человеческого в ней уже не оставалось…

Бергар был волшебником, причём очень могущественным. Он жил один, без семьи, держа в замке только нескольких слуг для исполнения необходимых работ да преданного старика-камердинера. Родителей своих он не помнил, как и не помнил совершенно своего детства. Бергару казалось, что он всегда и был таким, как сейчас, в этом же возрасте, в этом замке, со слугами и камердинером. В его раз заведённом порядке ничего не менялось. Много времени он отдавал научным изысканиям и созданию новых заклинаний, исследовал звёздные пути в поисках каких-то новых линий вероятностей, иногда совершал прогулки по лесу, стараясь оказать помощь тем, кто в ней нуждался. Он не отказывал никому.