Дредноуты - Владимир Контровский

Ответный удар германцев не заставил себя ждать. Пристрелявшись по «Куин Мэри», «Дерфлингер» (он тоже был новым кораблём, но его команда была укомплектована хорошо обученными артиллеристами) накрывал английский крейсер в течение нескольких минут, и накрыл его по крайней мере шестью залпами (двадцать четыре 305-мм снаряда). С «Тайгера» было видно, как три крупных снаряда попали в носовую часть «Куин Мэри», и из корпуса крейсера вырвалось яркое пламя. Вслед за этим залп угодил в середину корабля у орудийной башни, а затем «Куин Мэри» окутало громадное облако дыма.

В воздух взлетела масса обломков, среди которых можно было разглядеть шлюпку, летевшую вверх дном. Крыши орудийных башен подбросило вверх на сто футов, из корпуса корабля поднялся грибообразный столб чёрного дыма высотой до тысячи футов. Когда дым рассеялся, «Куин Мэри» исчезла. Кормовая часть крейсера погрузилась последней – видно было, как вращались над водой гребные винты, и как из кормовой башни выползали люди. Офицеры на мостике «Лайона» молчали – зрелище мгновенной гибели огромного корабля потрясло всех. Но бой продолжался, и скорбеть о погибших было некогда.

В 14.15 к месту боя подоспел «Нью Зиленд» и вступил в дуэль с «Фон дер Танном». Дуэль была недолгой – германский крейсер быстро пристрелялся и перешёл на поражение, не получив в ответ ни единого попадания.

В 14.30 три 280-мм снаряда попали в «Нью Зиленд» возле грот-мачты. Над кораблем поднялось облако дыма; британский крейсер вывалился из строя вправо с заметным креном на левый борт. Вслед за тем в него попало ещё два снаряда: один в бак, другой – в переднюю башню, а затем «Нью Зиленд» взорвался точно так же, как «Куин Мэри», исчезнув в дыму и огне. Когда дым рассеялся, крейсера уже не было на поверхности моря…

– Неладно что-то с нашими проклятыми кораблями, – негромко произнёс адмирал Битти, сжимая в руках бинокль.

Взрыв «Куин Мэри»

Более слабый духом командующий, потеряв за полчаса половину своей эскадры, тут же вышел бы из боя – было ясно, что «кошки» имеют какие-то конструктивные недостатки, и что «кошачьи хребты» не выдерживают сильных ударов. Но Дэвид Битти, взращённый на традициях Нельсона, продолжал сражаться.

«Лайон» жестоко страдал под сосредоточенным огнём противника. Он получил ещё три попадания, одно из которых вызвало пожар в погребе носовой башни. Это грозило ему гибелью, но погреб удалось затопить, и пожар был погашен. «Хищные кошки» – «Лайон» с «Тайгером» – отважно сражались против четырёх германских линейных крейсеров, хотя скорость хода флагманского корабля адмирала Битти упала до пятнадцати узлов, и он плохо слушался руля.

Положение англичан становилось скверным, когда с левого борта колонны Хиппера из тумана наконец-то появились дредноуты вице-адмирала Уоррендера, опоясанные багрово-красными вспышками выстрелов, и вокруг «Блюхера» поднялся целый лес высоких водяных столбов.

* * *

Море кипело от падающих снарядов. Шесть дредноутов Гранд Флита вцепились в крейсер «Блюхер» пятью дюжинами тринадцатисполовинойдюймовых орудийных клыков и собирались их разжимать, пока жертва не перестанет трепыхаться и не обмякнет. «Блюхер» быстро превращался в обломки: его броня не могла противостоять шестисоткилограммовым снарядам.

Линейные крейсера Хиппера оказались между двух огней, и германский адмирал приказал увеличить ход, выходя из-под обстрела (кроме «Блюхера», попадания получили «Дерфлингер» и «Фон дер Танн», на котором вышла из строя кормовая башня). Ещё дымившийся «Зейдлиц» мог дать двадцать один узёл, но «Блюхер» был обречён: его скорость упала до тринадцати узлов. Хиппер послал в атаку миноносную флотилию, однако «хохзееторпедоботен» были встречены яростным огнём и отошли, при этом «V-28» получил прямое попадание тяжёлым снарядом, переломился пополам и затонул.

Горящий «Блюхер» доживал последние минуты – линкоры Уоррендера расстреливали его с дистанции в четыре мили. Выказывая удивительную живучесть, он упорно держался на плаву, отстреливаясь из уцелевших орудий, и влепил шестидюймовый снаряд в эскадренный миноносец «Шарк», вышедший на него в атаку. Два других эсминца Гудинафа – «Акаста» и «Спитфайр» – выпустили торпеды, одна из которых попала в крейсер под носовой башней, а вторая в кормовое машинное отделение.

Перестало действовать рулевое управление. Заклиненный в крайнем положении руль вынудил почти не имевший хода корабль медленно двигаться по кругу. Большая часть его надстроек была разрушена, из всех восьмидюймовых орудийных башен только кормовая ещё могла вести огонь. Рядом с ней упал снаряд, оторвав ствол и цапфы одного из орудий, но другое орудие продолжало стрельбу.

В 14.55 истерзанный крейсер, державшийся под ужасающим огнём шести линкоров двадцать минут и получивший свыше пятидесяти попаданий крупнокалиберными снарядами и два – торпедами, перевернулся и затонул. Около трёхсот человек команды корабля, стоя на юте, пели: «Германия, Германия превыше всего…» и песню о немецком флаге «Гордо веет черно-бело-красный флаг..». Командир «Блюхера», фрегаттен-капитан Эрдман, погиб вместе со своим кораблём.

Гибель броненосного крейсера «Блюхер»

Дредноуты адмирала Уоррендера обрушили всю свою огневую мощь на линейные крейсера Хиппера…

Хохзеефлотте – Флот Открытого моря – шёл на грохот канонады, который становился всё отчётливее. Колонна дредноутов растянулась на добрых десять миль – головная 3-я эскадра, состоящая из новейших «кайзеров», держала девятнадцатиузловой ход, и линкоры 1-й эскадры поспевали за ней с трудом. Старые «дойчланды» 2-й эскадры и вовсе отстали, но это не имело особого значения: исход предстоящего боя должны были решить дредноуты.

Флот вёл линейный корабль «Принц-регент Луитпольд» под флагом вице-адмирала Рейнхардта Шеера, командующего 3-й эскадрой[5], за ним следовали «Кайзер», «Кайзерин», «Кёниг Альберт», «Фридрих дер Гроссе» – флагманский корабль Хохзеефлотте, – «Гроссер курфюрст» (первый корабль типа «кёниг», на котором все пять башен главного калибра располагались в диаметральной плоскости) и дредноуты первых серий: «Остфрисланд» (флаг вице-адмирала Шмидта), «Тюринген», «Гельголанд», «Ольденбург», «Позен» (флаг контр-адмирала Энгельгардта), «Рейнланд», «Нассау» и «Вестфален».

Видимость была отвратительной: полосы тумана и дождевые шквалы смешали в этот день карты обеим сторонам. Германские корабли прорезали завесу английских броненосных крейсеров незамеченными: флагманский корабль контр-адмирала Пэкенхэма «Энтрим» был обнаружен только «Нассау» – тринадцатым кораблём германской колонны. Это число стало поистине роковым для британского крейсера: он немедленно попал под ураганный огонь дредноутов «Рейнланд», «Нассау» и «Вестфален» с дистанции всего двенадцать-пятнадцать кабельтовых – практически в упор. «Энтрим» не только не успел открыть ответный огонь, но даже сообщить по радио о встрече с противником. Одиннадцатидюймовые снаряды ломали его, как корку хлеба, взрыв следовал за взрывом, пока наконец английский крейсер не исчез в огненном облаке. Десять лет назад Пэкенхэм, будучи наблюдателем при Цусиме, ждал взрыва японского броненосца «Фудзи», поражённого русским снарядом, но дождался взрыва только сейчас, причём своего собственного корабля. О чём он думал в последние минуты, неизвестно – спасённых с «Энтрима» не было.