Научи меня плохому - Константин Фрес

- Ты могла бы предотвратить это, - выдохнула Кристина, - если б пошла за мной! Ты же видела, что мне не по себе!

- Я видела, - зло ответила мать, - что ты снова ломаешь комедию, притворно краснеешь  и строишь постороннему мужчине глазки! Ты же знаешь, я не люблю твоего лживого кокетства. Даже смотреть неприятно. Поэтому я и не собиралась наблюдать тот спектакль, который ты хотела закатить этому, - мать снова брезгливо скривила губы, всем своим видом показывая, что не находит подходящего слова, чтоб охарактеризовать Алекса. - Но ты просто все мои ожидания превзошла!

Женщина всплеснула руками. На ее лице запечатлелось нехорошее, торжествующее удовлетворение, и Кристина проглотила  набежавшие слезы.

- За что ты меня так не любишь, мама?

Женщина победно усмехнулась.

Иногда Кристине казалось, что мать с ней соперничает за любовь и внимание отца. Так бывает в семьях - дочь папина любимица, а мать подспудно ревнует. Но тут было что-то другое.

Отец был строг с Кристиной, но при этом следил, чтобы она всегда была «на уровне». Модные дорогие вещи, деньги на обучение, значимые мероприятия - Кристина не знала отказа ни в чем. Если у Кристины были проблемы - отец старался разрешить их, хоть и ворчал что-то о несамостоятельности дочери.

Мать всегда настаивала на наказании, если речь шла о какой-то провинности дочери.

- Отнять у нее автомобиль, пусть ездит на общественном транспорте, - зло и мстительно  выговаривала она. - Общественный транспорт ходит по расписанию. Это отучит ее опаздывать на лекции.

Отец неодобрительно смотрел на мать, и она замолкала, все так же источая яд.

Мелких уколов, язвительных замечаний и гадких комментариев в свой адрес Кристина выслушала от нее немало. Но это все были мелкие детские шалости, и отец не обращал на них внимания. О сегодня, похоже, был звездный час матери. Она поймала Кристину на крупном проступке и выглядела победительницей.

- А как ты хотела? - очень тихо, но едко и даже люто спросила мать, мгновенно сбросив все маски. - Мы всего добивались сами, никто ничего не приносил нам на блюдечке, а ты… Ты абсолютно никчемное существо, избалованное, ленивое! Ты привыкла все получать просто так, даже не утруждая себя хоть как-то постараться, чтоб заслужить… Но ничего. Теперь-то отец с тобой церемониться не станет. Отправишься туда, где тебе место! Сама работать, сама считать себя обеспечивать, считать гроши. А я наконец-то отдохну от тебя.

- Когда ж ты успела от меня устать?!

- А думаешь, легко с тобой? С твоей учебой, с твоими прыжками из университета в университет? Думаешь, это  дешевое удовольствие? Ах да, ты же никогда не задумывалась над такими вещами! Ты же не зарабатывала на свои многочисленные хотелки!  Я всегда хотела, чтоб ты стала врачом! И что? Где диплом врача? А твои дружеские посиделки с так называемыми друзьями?! Я думала, ты забеременеешь от кого-нибудь из этих мальчишек и повесишь свой приплод мне на шею! Но теперь-то ты станешь самостоятельной! И сама будешь отвечать за себя! Слава богу, это произошло!

- Какая же ты… - Кристина не знала, что удержало ее от того, чтобы произнести грязное и гадкое слово, но мать угадала его.

- Ах ты, потаскушка! - взвизгнула женщина, влепив дочери пощечину. - Ты еще смеешь огрызаться! А ну, выметайся вон из моего дома! Чтобы я тебе не видела!..

Кристина, проглотив и это оскорбление, пулей преодолела лестничный пролет и с грохотом закрыла за собой двери.

Решение уйти сейчас же родилось в ее голове мгновенно.

Кристина содрала испачканное белое платье, браслет - подарок жениха, выдернула из ушей дорогие серьги. Мать за дверью бесновалась, вопя, что отсюда Крис уйдет голой - что ж, так тому и быть.

Она надела самое непритязательное платьице, летнее, в котором она ездила на пикник и валялась в траве, и туфли попроще. Собрала документы, словно и в самом деле собралась сбегать из дому. Мать все еще кричала угрозы и издевки под дверью.

«А ведь она здорово получит от отца, - почти весело подумала Кристина. - Когда он узнает, что я ушла».

Эта мысль ее подстегнула. Она распахнула двери - мать за ними стояла совершенно красная от гнева.

- Куда ты собралась?! - завопила она.

- Ты же сама велела мне убираться, - огрызнулась Крис, оттеснив мать плечом.  - Я и убираюсь.

Она легко сбежала по лестнице. Ее мать в туфлях на высоком каблуке не могла похвастаться такой маневренность. Охая, она заковыляла за дочерью, но, конечно, не в силах была ее догнать.

Час ее торжества превратился в фиаско. Она тоже сообразила, что муж не похвалит ее за то, что подлила масла в огонь и выставила дочь на улицу. Это попахивало скандалом, огромным скандалом, ее мужу придется оправдываться перед гостями, а потом он, разумеется, сорвется на ней. Выплеснутый на дочь яд однозначно того не стоил. Мать спешила, как могла, но Крис было не догнать. И женщина едва не выла от злобы.

Помахивая сумочкой, с сильно бьющимся сердцем она выскочила на порог дома и огляделась.

Авто Алекса, яркий спорткар, приглушенно ворча мотором, стоял у подъездной аллеи. В желтом свете фонаря хорошо была видна рука Алекса с зажатой в пальцах дымящейся сигаретой. Он и в самом деле ждал ее, Крис. Увидев ее в зеркалах заднего вида, он щелчком оправил сигарету в аккуратно остриженный газон и поманил Крис пальцем, даже не оборачиваясь.

Крис, не чуя под собой ног, приблизилась к машине, и Алекс угодливо распахнул перед ней дверцу.

- Прыгай, детка, - произнес он, - и погнали. Продолжим твой маленький праздник непослушания.

Крис послушно села, сложив руки на коленях, не смея поднять глаз на Алекса. Ей казалось, что сейчас ее разорвет от всего происходящего и она совершенно не знала, как себя вести.

Алексу это показалось смешным.

Он придвинулся к ней вплотную, обхватил ее и поцеловал - слишком развратно, слишком долго и сладко, так, что у Кристины окончательно все перемешалось в голове.

Он ласкал ее рот языком так настойчиво, что она не смогла остаться равнодушной и ответила на его ласку. Вернулось прежнее безумное желание, и Кристина поняла, чем закончится сегодняшняя ночь. Да Алекс готов был подмять ее под себя прямо здесь, в машине, и так и сделал бы, если б с стороны дома не послышались какие-то крики.

- Они обнаружили, - с улыбкой прошептал он, с трудом отрываясь от девушки, - что птичка вылетела из клетки. Значит, нам надо поспешить, чтобы он не смогли усадить птичку обратно…

Сразу было видно, что Алекс - закоренелый холостяк. Его жилище - модный лофт, отделанный темным деревом, стеклом и с кирпичными стенами, - не было отмечено ничем уютным и мягким, что могла бы привнести женщина. Ни теплого пледа, ни милой картинки, ничего. Оставленный с минималистическом стиле, дом Алекса был больше похож на выставку модерниста, чем на жилье.