Сколько стоит моя жизнь - Марина Серова

– Нет, мне просто нужна его консультация.

– Ясно, – мой ответ вполне удовлетворил полковника, и он поспешил снабдить меня нужной информацией: – Иван в Доме детского творчества на улице Челюскинцев дежурит.

– Поняла, – поблагодарив Володьку за справочку, я отключила связь.

* * *

Дом детского творчества находился недалеко от моего дома, поэтому я отправилась туда пешком, тем более что за руль мне сегодня, после грибовского кофе с коньяком, все равно нельзя было садиться. Минут через пятнадцать я была уже на месте. Открыв тяжелую дубовую дверь, я с порога увидела Дедикина. Он сидел за столом, уткнувшись в какой-то журнал.

– Здравствуйте! – обратила я на себя внимание. Охранник бросил на меня беглый взгляд, кивнул, разрешая пройти, и снова погрузился в чтение. – Иван Кузьмич, вы меня не узнаете? Я Татьяна Иванова.

Бывший майор милиции посмотрел на меня более пристально и произнес:

– Ну да, я видел вас несколько раз у полковника Кирьянова. Пришли записать ребенка в кружок?

– У меня пока нет детей.

– Значит, хотите узнать насчет шейпинга. Да, здесь действительно по вечерам будут проводиться такие занятия для взрослых. Всю информацию там прочитать можно, – Дедикин махнул рукой в сторону стенда с объявлениями и снова уткнул глаза в журнал.

– Иван Кузьмич, я лично с вами пришла поговорить.

– Со мной? – удивился мой бывший коллега. – Не понимаю о чем. Я ведь уже несколько лет на пенсии.

– Я в курсе, – кивнула я и, подождав, когда мимо нас пройдут две мамочки с девочками лет семи-восьми, продолжила: – Иван Кузьмич, нет смысла долго ходить вокруг да около, поэтому я скажу вам прямо – меня интересует господин… Грибов.

Охранник нахмурился, закрыл журнал, убрал его в стол, но потом снова достал и, глядя куда-то в сторону, глухо произнес:

– Эта тема закрыта.

– Я понимаю, что вам не очень приятно говорить об этом человеке, но, может быть, вы все-таки пойдете мне навстречу?

– Не очень приятно? – повысил голос охранник. – Да мне противно вспоминать о нем, не то что говорить. Я не знаю, откуда у вас взялся интерес к этому человеку, но лучше бы вам держаться от него подальше.

– Увы, не получится. Иван Кузьмич, я знаю, что вы занимались поисками Юли Алферьевой…

– Все, все, все! – отчаянно запротестовал бывший частный детектив. – Не продолжайте! Если я сказал, что эта тема закрыта, значит, так оно и есть.

– Откровенно говоря, я предполагала, что именно такой и будет ваша реакция, но все равно пришла сюда. А знаете почему? Я не верю, что вы, Иван Кузьмич, могли слить журналистам информацию о Грибове.

– Ну и напрасно, я действительно это сделал, но не ради денег. У меня на то были свои причины, но я не стану с вами их обсуждать. – Дедикин поднялся со стула и, указав рукой на дверь, внушительно произнес: – Так, прошу вас покинуть помещение!

– Напрасно вы так, Иван Кузьмич, я ведь вам не враг.

– Вы меня не поняли? Я больше ничего вам не скажу, а потому покиньте помещение, иначе я вызову подкрепление! – в голосе вахтера звучали нотки грозной непреклонности.

Я поняла, что больше нет смысла тратить свое время на пререкательство с ним.

– Прощайте! – бросила я Дедикину и вышла на улицу.

Настроение у меня было паршивое. Я была почти уверена, что мне удастся разговорить своего старого знакомого, но ошиблась. Впрочем, кое-что Иван Кузьмич мне все-таки сказал – это действительно он предал огласке то, что случилось с его клиентом. И сделал это Дедикин не ради материальной выгоды, а по каким-то идейным соображениям. Но вот по каким именно, это так и осталось тайной. Еще я заметила, что вахтер читал журнал «Криминальная провинция». Стало быть, он скучал по оперативной работе и, наверное, в глубине души жалел, что пошел наперекор Грибову, лишившему его за это лицензии частного детектива.

Вернувшись домой, я стала искать в Интернете публикации двухгодичной давности. После продолжительных поисков мне удалось обнаружить архивные номера одной желтой газетенки, о которой упоминал Павел Игоревич. В статье под названием «Опасная близорукость» автор довольно иронично рассуждал о том, знает ли бизнесмен Грибов, обворованный молодой любовницей, о том, что происходит на его разнопрофильных предприятиях. Не растащит ли кто-либо в ближайшее время активы его фирм «Бригадир», «Парацельс» и «ГОСТь»? «Павел Игоревич ведь «и жнец, и швец, и на дуде игрец», – едким языком подметил автор, сомневаясь, что один человек может одинаково хорошо разбираться и в строительстве, и в медицине, и в продуктах питания.

Прочитав статью, я убедилась в том, что она могла нанести урон деловой репутации Грибова. Тем не менее Павел Игоревич выстоял и не потерял своего положения в обществе. А теперь даже решил еще более его упрочить, собравшись баллотироваться в областную Думу. Только вот компромат, оказавшийся в Юлиных руках, не давал ему покоя. Тем не менее клиент не озадачил меня его возвратом, ограничил мою миссию лишь поисками Алферьевой. Как говорится, хозяин – барин. Буду искать беглянку. Жалко, конечно, что Дима Авельянов не смог оперативно подключиться к моему расследованию, но пока можно обойтись и без него. Немного поразмыслив, я решила, что надо съездить завтра в деревню и поговорить с родителями Юлии. Возможно, они знают, что послужило причиной разрыва их дочери с Грибовым и где она теперь от него скрывается.

До Митрофановки я добралась к полудню. Это была типичная русская деревня, поражающая своими контрастами, – убогие домишки соседствовали там с вполне современными коттеджами. Остановившись около покосившегося забора, за которым мелькала чья-то голова в белом платочке, я подошла к калитке и обратилась к местной жительнице:

– Здравствуйте! Вы не подскажете мне, где живут Алферьевы?

– День добрый! – кивнула мне бабуля. – Алферьевы, говорите, нужны вам? Это которые?

– У них есть дочь, Юля.

– Понятно, значит, это Ольга с Петром. – Старушка подошла ближе к забору и принялась объяснять мне маршрут, активно жестикулируя: – Поезжай сначала прямо, до центральной площади, затем сверни направо, но скорость шибко не набирай, иначе нужную улицу враз проскочишь. На первом же повороте снова сворачивай, только теперь уже налево, и езжай до высокого дома с балкончиком. Вот аккурат напротив него и живут те Алферьевы. Все поняла?

– Поняла, – подтвердила я, – но вы на всякий случай название улицы скажите мне.

– Раньше-то она Коммунистической называлась, а теперь как-то иначе, я уж и запамятовала, как именно.

– Ладно, разберусь, – я поблагодарила старушку, села в машину и поехала дальше.

Оказавшись на центральной площади, я не могла сообразить, куда следовать дальше, – направо поворота не было. Продолжить путь можно было либо прямо, либо свернув налево. Неужели бабуля что-то напутала или сознательно меня обманула? Расспросив местных жителей, где находится бывшая Коммунистическая улица, я поняла, что старушка даже не думала вводить меня в заблуждение, – направо действительно был поворот, только, чтобы в него вписаться, надо было сначала обогнуть новое здание почты. Следуя далее совету бабули, я вскоре увидела слева по ходу своего движения трехэтажный коттедж с балкончиком. Улица в этом месте была такой узкой, что, припарковавшись, я бы перекрыла движение. Пришлось мне проехать едва ли не на квартал вперед, а потом вернуться назад пешком.