Синтетик - Сайфулла Мамаев

Конечно, можно было бы предположить, что кто-то сумел выведать секрет и сообщить его страждущему оборвать свою жизнь, но какой же тогда уровень доступа у этого кого-то? И откуда этому информатору знать, что есть человек, собирающийся умереть? Специалисты утверждают, что человек, принявший решение о суициде, обычно не стремится афишировать его. Конечно, тот, кто на самом деле решил покончить с жизнью, а не устроить дешевое шоу.

И еще у каждого строения пароль доступа в служебные помещения, в том числе и чердачные, был строго индивидуальным. Сложно поверить в то, что найдется преступник, похищающий пропуск только для того, чтобы передать его самоубийце. Заподозрить же доверенных служащих в халатности тоже не представляется возможным. Живущие в тех же домах, которые обслуживают, они хранят секрет пуще своей платежной карточки. Еще бы, кому охота, чтобы в твоем подвале или на твоей крыше террористы свили гнездо?

Словом, загадок в этом деле хватало. Правильнее будет сказать, что все в этом деле одна сплошная загадка – от побудительной причины самоубийства до удивительного однообразия исхода.

Что касается других общих черт, объединяющих дело, попавшее к Боули и Валентайну, то, несмотря на их изобилие, выстроить единую картинку не получалось. Оставалось впечатление, что все они слишком далеки от истинной причины серии трагедий. По крайней мере, на причину самоубийства возникшие коллизии не тянули. Нет, социальная причина явно отпадала. Должна была быть другая, это понимали все, но вот нащупать сколько-нибудь убедительную версию не удавалось.

Не найдя ничего подозрительного в ближнем окружении, багры попытались посмотреть чуть дальше. Вполне могло случиться так, что на рынке появилось новое психотропное средство, еще не обнаруженное властями, но уже собирающее свою кровавую дань. А может, вновь вынырнула из небытия какая-нибудь сатанинская секта. Эту идею выдвинул Валентайн и, несмотря на усмешки Боули, не верящего в такое экзотическое предположение, провел исследование и в этой области. Ему удалось выяснить, что посторонние в среде обитания подростков не объявлялись, лекарств или какой-то другой химии в крови самоубийц не обнаружено. Но самое главное, что работало против этой версии, – самоубийцы не то что знакомы между собой не были, но даже и общих знакомых не имели. Что для мегаполиса неудивительно – уж в слишком разных районах обитали жертвы.

Боули устало потер лицо. Как ни рассматривай факты, а единственное, что связывает жертвы, – увлечение дурацкой игрой под названием «Испытание». Фирма-изготовитель – «Бигсофт». Правда, как могла виртуальная игра повлиять на разум человека так, чтобы тот не захотел жить, понять невозможно. Ну невозможно, и все! В этом он убедился сам, с трудом пройдя до конца первого уровня. Дальше продвинуться не смог и бросил, но зато убедился в беспочвенности обвинений в адрес «Испытания».

Впрочем, Боули был не одинок в таком мнении. После четвертого случая таинственной гибели были приглашены эксперты – психологи и психиатры. Они должны были просмотреть игру и дать свое заключение. И оно оказалось вполне ожидаемым. Эксперты в один голос заявили, что не нашли в игре ни единого фактора, который стоило хотя бы отдаленно рассматривать как провоцирующий такой страшный результат. Возникшее подозрение о каком-то загадочном воздействии таинственного внутреннего кода тоже оказалось несостоятельным. Лучшие программисты из независимых и правительственных организаций были допущены к исходникам, но и это ничего не дало, профессионалы не нашли никакого криминала.

Как и следовало ожидать, в результаты экспертиз обыватели не поверили, и по Чипленду поползли различные слухи. Это не могло не обеспокоить руководство «Бигсофта». После того как за один вечер город потерял еще двух молодых жителей, с Бюро связались разработчики игры и добровольно предложили свою помощь в расследовании. Десятки специалистов с энтузиазмом принялись за дело… и вынуждены были признать несостоятельность данной версии. Игра была ни при чем.

– Ты как хочешь, но я считаю, что это гипноз! – Боули тронул клипсу и вышел из Сети. – Вот что хочешь делай, а я уверен!

– А мне все равно кажется, что здесь не обошлось без религиозной секты! – возразил Валентайн с упрямством, достойным натурального человека, и знаком предложил партнеру вернуться в Сеть. – Давай-ка еще раз просмотрим информацию о сектах и фактах использования ими психоделиков. Или гипноза, возможно, тут ты прав, был же прецедент с лидером «Изумрудного креста»! Помнишь то дело в Хардсон-сити?

Праматерь человечества встретила Ричи теплом и легким ласковым весенним ветерком. Это вселяло надежду на успех, и все же ньютаунцу показалось на Земле неуютно. Все вокруг какое-то чужое, незнакомое. И цвет травы, что росла вокруг пласбетонного поля, и нависающая над летным полем громада вокзала…

Едва дождавшись момента, когда его никто не видит, Ричи прошмыгнул в здание вокзала. Легко миновав все системы автоматического контроля – браслет отца делал свое дело, – вышел в зал прилета с надписью «Чипленд» и… растерялся.

Что дальше-то?

Хорошо, вот он пусть и с приключениями, но все же прилетел на Землю. Цель достигнута, а где же счастье? Почему в душе больше беспокойства, чем радости? Свобода? И что теперь делать с этой самой свободой? Можешь идти куда хочешь? И куда идти? К кому? А идти все равно надо! Не стоять же здесь, посреди площади, и ждать, пока на тебя обратит внимание полицейский! Глупее ситуации не придумаешь – проделать такой путь, чтобы в самом конце засыпаться из-за того, что не успел сделать себе новый идентификатор. Нет уж, братцы, так дело не пойдет! Галахеры не из того теста, чтобы так прокалываться! У него обязательно будет все необходимое – и электронное удостоверение, и работа. Но для начала нужно найти какое-нибудь место, где можно пересидеть, освоиться…

Неожиданно Ричи заметил, что на него оглядываются прохожие. Он осторожно осмотрелся и сразу же понял, в чем дело. Причиной повышенного интереса послужила его одежда. Ньютаунцы предпочитали ходить в просторных функциональных комбинезонах, на Земле же все было по-другому. Даже незнакомому с земной модой Ричи бросилась в глаза строгая градация замеченных им фасонов. Те, кто в настоящий момент находились на службе, были в простых и удобных термохамелеонах с информационным беджиком на левой части груди. Ну а счастливчики, не обремененные работой, предпочитали всевозможные модели обливной одежды, индивидуально спроектированной специализированным процессором. Чаще это были плотно прилегающие разовые корсеты-«однодневки». Но встречались и единичные отказчики вносить коррективы в недостатки собственной фигуры – мешковатая модель все скроет!

К слову сказать, оборачивалось на Ричи не так уж много людей, скорее это были те, кто следил за модой. Остальным ньютаунец был неинтересен. Слегка отрешенный взгляд и дрожащие зрачки не оставляли сомнений в том, что их терминалы включены и сейчас они находятся одновременно в двух мирах, а потому им нет никакого дела до того, кто и как одет. Не голый, и слава богу!

Но, несмотря на сие обнадеживающее наблюдение, Ричи понял: первое, что он должен сделать, – это перестать выделяться. Он обязан слиться с толпой, стать таким же, как и все вокруг. В конце концов, не зря же детективы смотрел? К счастью, рядом со зданием вокзала размещалась стоянка таксопланов – экранопланов городского таксопарка, – так что проблем с нахождением магазина одежды быть не должно.