Сердце ночи - Татьяна Корсакова

– Вижу, – сказала Эльза и со свистом втянула в себя воздух.

– И тогда видела. – Архип не спрашивал, он утверждал.

– И тогда видела. – Она кусала побелевшие губы, до крови кусала.

– Потому и выжила.

– Ты меня поэтому не убил?! – Ее голос сорвался на крик. – Из-за этого чертова ключа?!

– Это не я тебя не убил. Это он тебя не убил.

– Вран?..

– Вран…

И над столом повисла такая тишина, что стало слышно гудение одинокой пчелы.

– Кто еще его видит? – спросил Архип осипшим голосом, в клочья разрывая эту тишину.

– Я, – сказала Марфа и осторожно коснулась его предплечья в том месте, где татуированные коренья и шипы переплетались между собой особенно сильно.

– Похоже, и я тоже. – Лика подалась вперед. – А что, есть кто-то, кто его не видит? – в ее голосе было удивление.

– Потаенный ключ, деточка, видят только те, кто может пересекать невидимую границу. – Баба Маланья погладила поднырнувшую под руку собачонку.

– Так где ключ-то? – не выдержал Леший.

– Неважно, – Архип одернул рукав, отодвинулся от стола.

– Вот, вас таких уже трое, – сказала баба Маланья. – Вас трое и он – пограничник – четвертый.

– И что это значит? – уточнил Леший.

– Это значит, что ваши шансы вернуться возрастают в четыре раза. И поверь мне, мальчик, это очень много. На моей памяти такого вообще никогда не было, а живу я на свете уже очень давно.

– Вы его тоже видите. – Эльза перевела взгляд на старушку.

– Видела раньше. Больше нет. – Та покачала головой. – Силы уже не те.

Вот про силы Лешему тоже было интересно!

– То есть вы, бабушка, хотите сказать, что можете вот так, как они?

– Так не могу, – она усмехнулась. – Но раньше кое-что умела. А если бы мать свою слушала, так могла бы еще больше.

– Стоп! – Леший не выдержал, включил камеру. – Давайте уточним! Вы только что признались, что вы ведьма?!

Получилось глупо, как-то совсем по-детски. Вот и Лика фыркнула презрительно, а бабка продолжала улыбаться так ласково, словно с дебилом разговаривала.

– Что ты, мальчик! Какая ведьма? Ты, наверное, этих своих интернетов насмотрелся! Я про то, что когда-то умела знаки видеть и находить, а теперь вот зрение не то стало. А ты про что?

Вот и выставила идиотом! Леший торопливо выключил камеру. Это в эфир пускать не стоит. Это ж надо было вообще додуматься такое спросить!

– А если бы мы не видели этот ключ? – заговорила Лика. – Если бы вообще никто из нас не видел, что бы случилось? Мы бы не сумели попасть в этот ваш заповедник?

– Попасть бы сумели, – сказала старушка. – И, вероятно, даже Вранову башню бы нашли. Вот только обратно не вернулись бы. Или вернулись такими, что лучше уж вовсе не возвращаться.

– Много народу пропадает? – Эх, не ловит у бабки Интернет! А так бы Леший уже все в Сети нашел, все выведал.

– Раньше меньше, сейчас все больше. Последний раз год назад экспедиция целая пропала. Пришли ко мне ребятишки, навроде вас. Молодые, дурные. Хотим, говорят, найти сокровища и селфи сделать на фоне Врановой башни. – Старушка покачала головой. – Я их отговаривала, как могла. Даже стращала, только, похоже, еще больше раззадорила.

– И что с ними стало? – спросил Михалыч. – С ребятами из экспедиции?

– Про всех не скажу, а одна вернулась. Уходила в тайгу девочкой молодой и веселой, а вернулась седой старухой. Недели через две это случилось. Ко мне пришла. Они все сначала ко мне приходят, так уж у меня дом расположен, на границе. Пришла, в дверь постучалась. Я и не признала ее сразу, только по ботам. У нее такие смешные красные боты были. Я, помнится, еще думала, что в таких далеко не уйдешь. А эта не то что ушла, так еще и вернулась.

– И что она вам рассказала? – спросила Эльза. Выглядела она мрачной и сосредоточенной, на старушку смотрела во все глаза.

– Так ничего не рассказала. Не до разговоров нам было. Она в крови вся, поцарапанная, словно от птиц убегала.

– От Погони, – шепотом сказала Марфа и поежилась.

– От Погони, знамо дело. – Старушка кивнула. – Я раны, как могла, перевязала и вот ее, – она потрепала свою собачонку по холке, – с запиской в монастырь отправила. Так, мол, и так, нашлась ваша пропажа, вызывайте «Скорую».

– А спасатели? – уточнил Леший деловито. – Если целая экспедиция пропала, значит, людей искать должны были. Искали?

– Искали. Из областного центра присылали спасателей. Они по тайге побродили и ни с чем вернулись.

– А чего они вернулись-то? Вы ж, бабушка, сами только что говорили, что из вашего заповедника, – Леший бросил быстрый взгляд на Лику, – что из вашего заповедника живым никто не возвращается.

– Я не то говорила, мальчик. Ты плохо слушал. Не возвращаются те, кто через границу перешел и Вранову башню увидел. Не каждому, видимо, такое дано, чтобы без пограничника на ту сторону попасть.

Теперь все, как один, уставились на Архипа, загадочного пограничника с невидимым ключом.

– Но местные все равно стараются в те места не соваться. От греха подальше. Помнят, видать, старые истории. А пришлые что? Пришлые только в эти свои интернеты и верят.

– Что с той девушкой стало? – нетерпеливо спросила Эльза.

Эльзу можно было понять. Судя по всему, она и сама побывала в той же ситуации.

– Раны телесные залечили. – Старушка снова разлила по рюмкам водку.

– А душевные?

– Она не разговаривала совсем. Мычала только и плакала. Да еще пыталась спрятаться куда-нибудь, людей боялась. Умом тронулась та девушка, вот что.

– И не рассказала ничего про остальных? – спросила Марфа испуганно.

– А что рассказывать? – старушка посмотрела на нее с недоумением. – Там живым не место, там Его царство. Если не вернулись, значит, нет их больше на этом свете.

– И надежды никакой?

– У нашего работодателя, похоже, надежда есть. – За разговором они и не заметили, как Михалыч извлек из пакета еще один листок и сейчас очень внимательно его разглядывал. – Нам предстоит найти людей из той экспедиции.

– Вот это поворот! – Леший от удивления даже есть перестал. – Почти год уже прошел! Какие, к чертовой бабушке, поиски?! Кого мы там найдем?

– Тут сказано, – Михалыч взмахнул листком, – найти живыми или мертвыми… – Голос его дрогнул.

Леший его понимал, живых искать куда интереснее, чем покойников. Подумалось вдруг, что покойников, если те даже вдруг найдутся, транспортировать придется. Вот же радость и развлечение! В то, что в тайге кто-то мог продержаться целый год, он, как здравомыслящий человек, не верил.