Свалка времени - Максимилиан Жирнов

самых верхушек сосен. Забросили постройку, видимо, очень давно: из стены торчали ржавые скальные крючья. Наверное, когда-то здесь тренировались альпинисты.

На верхней площадке, держа в руках автомат, лежал человек.

- Эй! Ты что там делаешь? – закричал Максим. – Иди сюда!

Человек зашевелился, автомат выпал из его руки. Ремень зацепился за альпинистский крюк, и оружие повисло высоко над землей.

Мертвец без лица взмахнул руками. Кто-то втащил его в колокольню, чавкнул и недовольно заворчал.

Максим бросился бежать. Он чудом не свернул себе шею о толстые стволы деревьев, сам не зная как, оказался на шоссе и выскочил на опушку.

Несколько бревенчатых домов сгрудились у дороги. Некоторые почти развалились, посреди обломков бревен торчали печные трубы. Но кое-где даже уцелели стекла: яркие сполохи заходящего солнца слепили глаза, будто частые вспышки орудийных выстрелов.

За брошенной деревней высился пологий холм, на его склон, казалось, опустилось бело-розовое облако. Максим несколько минут стоял, силясь понять, что же это такое, пока не сообразил: это цветут яблоневые сады! Наверное, еще долго плоды человеческого труда не сдадутся под натиском диких кустов и сорной травы. А может быть, здесь, в Зоне, и никогда.

Максим присмотрел дом покрепче и вошел внутрь. В просторной комнате валялся перевернутый стол. Коридор кто-то перегородил металлической кроватью. Максим сдвинул ее в сторону и рухнул прямо на ржавую сетку.

Небо понемногу темнело. Через десять минут Максим, кряхтя, заставил себя встать. Едва передвигая ноги, он поднялся на вершину холма и остановился, уже не в силах удивляться. Потом достал из рюкзака фотоаппарат и несколько раз щелкнул затвором. Мимо такого сооружения пройти нельзя.

Между полосатыми мачтами на металлических обручах неподвижно висели провода антенн. Диполи Надененко. Толстые кабели от них тянулись к похожему на серый куб зданию, с трех сторон окруженному лесом. На фасаде сооружения сохранилась вывеска «Радиоцентр».

Максим глянул на ярко-алый шар солнца над сплошной стеной леса и быстро зашагал к поваленному бетонному забору. Обогнул контрольную будку, вошел в радиоцентр и поднялся по лестнице.

Весь третий этаж занимала аппаратная. Вдоль стен просторного зала темнели массивные шкафы передатчика. В зале, отгороженном металлической сеткой, поблескивали медные цилиндры метровой высоты – лампы усилителя высокой частоты. Стрелки вольтметров бессильно лежали на нулевой отметке. Нет питания.

Максим спустился на второй этаж и открыл дверь с табличкой «Начальник радиостанции полковник Федотов». Значит, радиоцентр – военный объект? А как же вещательный передатчик?

В кабинете кто-то побывал: в ящиках письменного стола не осталось и следа документов, книги, вероятно, из шкафа, валялись на полу бесформенной грудой. На полу отпечатались свежие следы ботинок. Максим бросился к лестнице, слетел на первый этаж и увидел свет. Желтая полоска пробивалась в щель через неплотно закрытые створки.

Максим спустился в длинный коридор, в котором почему-то горели лампы, и уткнулся в герметичную, как на подводной лодке, дверь с надписью «Убежище». Ни на что особенно не надеясь, он надавил на кнопку звонка. Со скрежетом провернулся штурвал, и широкоплечий бородач неприветливо спросил:

- Ты кто? Из какой экспедиции? Сколько вас было?

Наверное, в другое время Максим подпрыгнул бы от радости, но сейчас на эмоции у него попросту не осталось сил.

- Здравствуйте, Николай Фирсов! – устало произнес он. – Я по вашу душу.

- Откуда ты меня знаешь?

- Меня послал ваш отец, Александр. Он мне показал фотографию.

Бородач посторонился. Максим вошел в помещение размером с театральный зал, сплошь заставленное двухэтажными лежанками. Где-то рядом ровно урчал дизель.

Максим сбросил рюкзак, рухнул на нары и с наслаждением вытянул ноги:

- Вы не против, если я поваляюсь? С трудом лежу, а сидеть так и вовсе не могу. Оттопал не знаю сколько километров.

Гул дизеля на секунду превратился в рев. Хлопнула дверь и в убежище, пружинисто ступая, вошел жилистый седой мужчина.

- Вот так-так, - сказал он приятным, хорошо поставленным голосом. – Живой человек!

От неожиданности Максим вздрогнул, шарахнулся в сторону и едва не свалился на пол:

- Вы… Меня чуть инфаркт не хватил!

Незнакомец ощупал Максима взглядом умных серых глаз и открыл банку консервов:

- Перекуси, наверное, целый день голодный. Будем знакомы: я – доцент Петровский, научный руководитель экспедиции.

- А хорошо вы устроились, - Максим кое-как сел и подцепил вилкой рыбину. – Жаль, я вешки с собой не захватил. Ну, чтобы дорогу назад найти.

- Вешки? – переспросил Петровский. – Чего у нас только не было! Даже радиомаяки. Ничего не помогло. Из девяти человек нас осталось всего двое.

- Значит, я нашел не всех.

Максим вкратце рассказал о своих приключениях в Зоне.

- Бабочка, говоришь? – Фирсов хлопнул себя кулаком по колену. – Надо же! Я же строго-настрого приказал держаться всем вместе! Часовых выставил! А утром встали – двоих нет! Зачем они пошли в подвал?

- Не знаю… А здесь работает генератор, - Максим попытался сменить неприятную тему.

- И даже канализация.

- Мне совсем не хочется думать, куда стекает ее содержимое.

Доцент ухмыльнулся:

- Мне, если честно, тоже. Жаль, со спутников ничего не видно: просто заброшенный мясокомбинат. Так что карты у нас нет.

- Не пробовали беспилотники?

- Не считай нас идиотами, - Николай Фирсов набычился. – Дроны просто исчезают. Пропадает сигнал. Кто-то предложил лететь на вертолете, но сам понимаешь, желающих не нашлось.

- Ладно, - сказал Максим. - Хватит веселиться. Нам надо попробовать выйти к периметру. Идем завтра с утра.

Николай Фирсов злобно сверкнул глазами:

- Раскомандовался! Это же свертка! Свертка пространства и времени! Отсюда нет выхода, дурья твоя башка! Мы постоянно возвращаемся обратно, куда бы ни шли! Может, проще дождаться спасательной команды? Здесь полно запасов!

- Тогда счастливо оставаться, - Максим положил на пол пустую банку и зевнул, - Я пойду один. Вы - как хотите.

Он закрыл глаза, но спал, казалось, всего миг.

Кто-то коснулся руки. Максим протер глаза и в тусклом свете дежурных ламп увидел Петровского.

- Мы идем или нет? – нетерпеливо спросил тот.

- Вы уже передумали ждать спасателей?

- Вряд ли они сюда дойдут. Я же не Коля, - Петровский постучал себя по лбу. – Как начальнику охраны, ему простительно тупить.

Максим потянулся и сел на нары. Ноги невыносимо ломило.

- Я есть хочу, - простонал он и пробил штык-ножом банку консервов.

- Хорошо. Я пойду Коляна разбужу.

Петровский потряс за плечо Николая Фирсова. Тот открыл глаза