Хэлло, дорогая - Снежинская

и пояснила. — Я Констанс Мун, может, она что-то говорила обо мне, я её внучка…

— Констанс? — растерянно спросил мужчина. — Да. Да, говорила. Что ж, Констанс, мне жаль, но я не могу позвать её к телефону. Она, видишь ли, сейчас в доме престарелых в Акуэрте.

Она кончит безумной кошатницей или одиночкой в доме престарелых, — вспомнила Конни и содрогнулась.

— Простите…

— Ничего, — холодно сказал незнакомец. — Она там под полным присмотром, но есть дни посещений. Если хочешь, я скажу.

— Я… — она хотела сказать «не надо», но осеклась. — Благодарю вас, но пока мне некуда записать.

— М.

— Да… что ж. Тогда, всего доброго.

— А может, я смогу чем-то помочь? — спросил он. — Я её сын, знаешь ли.

Констанс помедлила. Сын? Так значит, это её… дядя?

Двоюродный дядя. Как стыдно. Они родня, но она даже не знает его имени.

— Э, вряд ли… — запнулась она.

— Нет, почему. Вполне могу. Мама была бы точно рада тебя услышать или повидать.

Констанс было неловко говорить ему об этом. Совсем чужой человек. Гвенет была должна ей постольку-поскольку, так сказала Конни её ба, бабуля Тереза — и что это значит, она не понимала.

Потом покосилась на подруг и решительно заявила:

— Понимаете, у неё хранится дубликат ключа от дома моей покойной матери.

Он несколько секунд молчал.

— Это дом в Смирне…

— Я знаю, — задумчиво отозвался её дядя. Стейси сделала песню потише. — Хм. Кажется, я в курсе, где хранится ключ. А что, зачем-то он нужен?

Конни смутилась.

— Ну, это в целом мой дом. — Она осмелилась сказать так, потому что это было правдой. — И я хотела бы… э-э-э… отдохнуть там на уик-энд на Хэллоуин с друзьями.

— Небольшая дружеская тусовка? — ухмыльнулся дядя.

Констанс вздохнула.

— Ну, так. Костюмы, пунш, фильмы ужасов. Ничего особенного. Мы не собираемся крушить дом пьяной компанией.

— Это твой дом, Констанс, — напомнил он. И кажется, улыбался. — Крушить его или нет, решать тебе. Что ж, ладно. Мне надо будет доехать туда, это час дороги.

— Отлично! — оживилась Конни. — Нам ехать полтора, но мы уже в пути.

— Не слишком торопитесь, — предупредил дядя. — Я тут закончу кое-какие дела и подкачу к дому.

Конни стало почему-то тревожно. Незнакомец снял трубку со старого номера. Незнакомец представился её родственником. Она осмелилась сказать:

— Э, мистер Оуэн…

— Зови меня Хэл, Констанс. Мы же родственники. — Расслабленно сказал он.

— Хэл. Вы, может, знаете там кафе «Молли»?

— О да, на Уэстсайд-роуд.

— Ну, в центре.

— Да оно там по-прежнему одно, — с усмешкой сказал он. — Подъехать туда?

— Буду благодарна, — выдохнула Конни с облегчением.

— Хорошо. Тогда буду через два часа. Пока.

Конни хотела попрощаться тоже, но спохватилась и окликнула:

— Э, мистер… Хэл?

— М?

Она замялась:

— Простите. Мы не знакомы лично…

— Ты поймёшь, что это я, — успокоил он и прибавил. — Или я сам тебя найду.

========== Привет, Конни? ==========

Комментарий к Привет, Конни?

Подобно странствующим рыцарям, которые придумывали себе столь совершенную возлюбленную, что искали её повсюду и нигде не могли найти, великие мира сего знакомы с дружбой только в теории.

Алишер Навои

Вот иду я по улице, и мне навстречу попадается девушка — с одной стороны красивая и мне хочется с ней познакомиться, провести с ней ночь… Но тут я представляю, как я ей отрезаю голову, выпускаю ей кишки… одним словом, я романтик.

Тед Банди

Смирна — это очень небольшой город, можно даже сказать, пригород более крупного Вудстока. В Джорджии много городов и пригородов, но округи Кэмден и Чатем были друг к другу ближе прочих, и в Смирне жили тихо и хорошо все, кто предпочитал свои дома, большие лужайки, знакомых с детства соседей и спокойную жизнь.

Сколько Конни себя помнила, здесь никогда ничего не менялось.

Те же улицы на две стороны и дома друг против друга.

Те же деревья вдоль газонов, только они с каждым годом растут всё выше.

Те же автомойки, здания старшей и младшей школ, детский садик за сетчатым ограждением, площадь с чугунным Теодором Рузвельтом на коне, то же кафе «Молли» с пыльными витринами и самыми вкусными гамбургерами родом из детства.

— Ну и дыра, — сказала Стейси и захлопнула водительскую дверь.

— Вполне милый городок, — заметила Оливия. — Ужасно рада, что мы вышли. Разомнусь немного.

— Если нам сейчас отдадут ключ, не придётся больше никуда ехать, — напомнила Констанс и мотнула головой. — Пойдёмте, выпьем по коктейлю?

— Я за рулём.

— По молочному, Стейси!

Подруги засмеялись и пошли к «Молли».

Хорошо, когда тебе ещё нет двадцати. Всё такое будоражащее, лёгкое, алкогольно-пьянящее. Каждая шутка вибрирует смешком в горле. Если ты молода и хороша, если ты красива и учишься в хорошем месте, и если у тебя нет особенных проблем дома — кажется, нет — то быть такой, как Стейси, Оливия и Констанс очень приятно.

Над дверью звякнул звонок. Здесь пахло жареным луком, картошкой в масле и колой — но запахи все были вкусными. «Молли» держала марку. Констанс хорошо помнила, как они с бабулей ходили сюда каждый выходной, и как отмечали встречи и прощания тоже здесь, за столиком у окна с видом на стену розовой Ратуши. У них были любимые блюда. Кажется, чизбургер с кунжутом и…

— Ты уверена, что мы здесь не отравимся? — беспокойно спросила Оливия.

Констанс с укоризной посмотрела на неё.

— Иди, займи столик, — посоветовала она.

— М-м-м, антисанитария, — сказала Стейси и многозначительно кивнула на пыльные лопасти вентилятора, прокручивающие воздух в центре зала. — Лучшее.

— Так, — строго осекла их Конни и нахмурилась, взяв обеих подружек за плечи. — Мы не фыркаем, не ведём себя как снобы и не делаем вид, что не хотим есть.

— Мы ещё хотим выжить после еды, — намекнула Оливия.

— Иди уже, паникёрша! Мы закажем за тебя.

— Но…

— Здравствуйте! — громко позвала Констанс, подойдя к стойке. К пустой, надо заметить, стойке.

— Нам здесь никто не рад, пошли отсюда.

— Нет, Стейси, стоять. Впрочем, чего это… ты мне здесь не нужна. Иди сядь к Ливи, можете трястись от ужаса вдвоём.

— Размечталась!

Они облокотились о стойку и стали ждать.

Это было типичное раннее утро в типичном кафетерии, какие модны было с шестидесятых, а то и раньше, в любом городке и городишке. Может, к вечеру здесь и собиралась местная молодёжь или работяги с реки Чероки, но не сейчас. Кому взбредёт в голову есть гамбургеры утром? Только нездешним чудакам и отчаянным путникам.

Как и в то время, когда Мелисса, мать Конни, была того же возраста, что и дочь, так и сейчас в кафе ничего не изменилось. Всё те