Маленькое личико - Софи Ханна

Саймон подыскивал слова, чтобы объяснить свои подозрения.

– Я не вижу в нем человека. Смотришь на него и видишь пустоту. Помнишь песню Билли Айдола[4]«Глаза без лица»?

– Считай меня тупицей, – пожала плечами Чарли, отлично сознавая, что Саймон никогда не сказал бы такого вслух, – но могу поклясться, что лично руководила бригадой, которая занималась тем делом, и даже могу поклясться, что мы нашли убийцу.

– Я в курсе, – досадливо отмахнулся Саймон.

В те дни он еще носил форму патрульного. Чарли знала, о чем говорит. И все же в голове Саймона беспрестанно звучал голос, призывающий в темноте Элис. А за этим голосом – один и тот же вопрос: могла ли Элис сбежать, не предупредив его? Ведь она должна понимать, что ее исчезновение не только заинтересует Саймона как полицейского, но и встревожит чисто по-человечески. Он не сказал нужных слов. Он не успел сделать того, что необходимо.

С абсолютной точностью Саймон предсказывал поведение лишь двух человек на земле – собственных родителей. В шесть часов – чай, по воскресеньям – церковь, а сразу после десятичасовых новостей – на боковую. Да, он рос в стабильной семье. Кажется, большинство людей приравнивает стабильность к счастью.

За спиной Саймона прыщеватый полисмен терзал игральный автомат. Он то и дело вскрикивал: «Есть!» – и бился в спинку Саймонова стула. Однорукий бандит – единственное развлечение в полицейской столовой. Саймон ненавидел этот автомат, считая его приметой недоразвитого общества. Он осуждал все, что связано со стукотливыми и бибикающими электрическими развлечениями. Если у него когда-нибудь родятся дети (это, конечно, маловероятно, но все же), он запретит им любые компьютерные игры. Своих детей он приучит читать классику, как и его самого приучили когда-то. Саймону вспомнились слова другой песни 80-х, на сей раз из репертуара «Смитс».

«В жизни есть не только книги, только это – пустяки».

Моррисси[5]точно уловил суть. Спорт лишен смысла, общение слишком напрягает. А книги внимательны и предупредительны, и это нравилось Саймону. Они упорядочивают все вокруг, учат видеть скрытые связи. Например, когда исчезает вторая жена парня, у которого убили первую. Если писатель, не жалея времени и сил, подберет правильные слова и расставит их в верном порядке, появится возможность для подлинного общения: вдумчивый читатель услышит и поймет вдумчивого автора. Чего не бывает, когда два человека извергают друг на друга потоки неоформленных бессвязных мыслей. «Говори за себя», – могла бы возразить ему Чарли.

– Я думаю, это красотка Элис напела тебе насчет Фэнкорта. Что между вами было, Саймон? Как только заведут дело, тебе все равно придется сознаться. Может, не будем тянуть?

Саймон покачал головой. Придется – он расскажет, но ни минутой раньше. Еще даже дело не открыли. Чарли его рассказ не обрадует, и тем более не хочется признавать, что он вляпался. «Если она на самом деле пропала, тебя могут отстранить от работы, а то и арестовать. Ты попадешь под подозрение, придурок». Интересно, откуда ему было знать, что Элис с ребенком исчезнут?

– Расскажи про Лору Крайер, – попросил Саймон.

Это могло бы его немного отвлечь. А говорил он сейчас с большим трудом.

– Ага, погоняем чаи, потрепемся. У нас работы выше крыши. И ты не ответил на мой вопрос.

– Работы? – Саймон свирепо уставился на Чарли. – Ты говоришь о бумажках, которые я, на свою голову, настрогал, накопав улики по двум крупным делам?

Хорошо сознавая, какой у него назойливый взгляд, Саймон сверлил им Чарли, словно дрелью. Наконец, она отвела глаза. Чарли иногда пасует в самый неожиданный момент.

– Рассказ будет коротким, – резко сказала она. – Лору Крайер зарезал Дэррил Бир – один из множества гнусных мерзавцев нашего милого зеленого края. Его признали виновным и закрыли. Всё.

– Да уж, кратко, – резюмировал Саймон. – Бира я знаю, задерживал пару раз.

Шпана из трущоб. Воздух без него стал чище. Насмотришься на типов вроде этого Бира, и в голову лезут избитые штампы, которых не выносишь в речи других полицейских и которые сам клялся никогда не употреблять.

– Да его все задерживали не раз. Ну вот, ты просил рассказать – так слушай. Декабрь 2000-го. Точную дату не помню, но была пятница. Лора Крайер в тот вечер задержалась на работе – она занималась какими-то исследованиями в научном центре Рондсли для компании «БиоДиверс». Из лаборатории поехала к свекрови, Вивьен Фэнкорт, где ее ждал сын Феликс. Оставила машину на той площадке прямо за воротами – знаешь?

Саймон кивнул. Он твердо решил сидеть спокойно, пока Чарли не выложит все, что ему нужно, и надеялся справиться с задачей.

– Через десять минут она вернулась к машине, где Бир и напал на нее. Ударил обычным кухонным ножом и оставил истекать кровью. Забрал ее сумочку от Гуччи, ремешок мы нашли рядом с телом. Отрезан тем же ножом. Утром тело обнаружила Вивьен Фэнкорт. Но нам повезло с генетическим материалом. Бир оставил на месте преступления столько волос, что хватило бы на парик. Мы провели анализ ДНК и идентифицировали этого подонка. Дэррил Бир, шаг вперед.

Чарли улыбнулась, вспомнив тогдашнее удовлетворение.

– Мы обрадовались, что наконец-то посадим этого паршивого торчка.

Она заметила, что Саймон нахмурился.

– Да, и вот еще что. Незадолго до убийства Вивьен Фэнкорт пару раз в течение двух недель жаловалась в полицию, что в ее владениях околачивается какой-то парень. По описанию, вылитый Бир: крашеный хвост, наколки. Тогда с ним побеседовали, но он все отрицал. Сказал, сукин сын, что старуха наговаривает.

– Как он там оказался? – спросил Саймон. – Ведь эти «Вязы» – такая глухомань. Там же нет ни фига – ни паба, ни даже ночной стоянки.

Чарли пожала плечами:

– А я почем знаю?

– Я не говорю, что ты должна знать. Просто тебя должно волновать, что ты этого не знаешь.

Саймон не уставал удивляться, насколько нелюбопытны другие детективы. Сплошь и рядом в преступлениях торчали обстоятельства, о которых они едва ли не с радостью говорили: «Вопрос остается открытым». Другое дело – Саймон. Ему всегда нужно было знать все. Без фактов он обойтись не мог, и от этого просто бесился.

– А в день убийства Вивьен Фэнкорт видела Дэррила Бира?

Чарли покачала головой.

– А где она видела его те два раза?

– За домом, у реки. – Чарли предвидела следующий вопрос. – Далеко от места убийства. И все улики мы нашли в основном на теле жертвы, на одежде. Он никак не мог оставить их раньше. Разумеется, такая мысль приходила нам в голову. – В голосе Чарли зазвучали строгие нотки: – Та к что брось считать себя одиноким гением в толпе олухов.