Танец теней - Джулия Гарвуд

Моргенштерн стал добрым другом семьи и ни за что на свете не пропустил бы такого события. Он был блестящим судебным психиатром, возглавившим специальное подразделение ФБР. В обиходе подразделение называли отделом потерь и находок. Брат Джордан Ник и Ноа были частью программы Моргенштерна. В число их обязанностей входили поиски потерявшихся и эксплуатируемых детей, и Джордан была уверена, что успех программы во многом зависел от них.

– Похоже, вы трое неплохо проводите время.

– Как вы их терпите? По-моему, с ними невозможно работать, – заметила Джордан.

– Знаете, бывают моменты, когда я, кажется, теряю рассудок. Особенно в присутствии этого типа, – пожаловался Моргенштерн, кивком показав на Ноа.

– Сэр, мне очень жаль, что вы и ваша жена оказались за одним столом с нашей тетушкой Айрис, – вмешался Ник. – Она каким-то образом обнаружила, что вы доктор?

– Боюсь, что так.

– Айрис страдает навязчивой ипохондрией, – пояснил Ник.

– А каковы шансы, что рядом с ней за одним столом окажется доктор? – спросил Ноа.

Все повернулись к столу, где сидели тетушка Айрис и жена Моргенштерна.

– Один шанс на сто семьдесят девять тысяч семьсот, – выпалила не успевшая сдержаться Джордан.

Мужчины дружно уставились на нее.

– Это точное или приблизительное число? – потрясенно пролепетал доктор.

– Точное, если считать, что приглашенных – шестьсот человек. Я никогда не делаю приблизительных подсчетов.

– Она все время выкидывает такие штуки? – подивился Ноа.

– В общем, да, – кивнул Ник.

– Если у меня математический ум…

– И ни капли здравого смысла, – подхватил Ник.

– Вы здорово пригодились бы в нашей команде, – объявил Моргенштерн. – Если когда-нибудь захотите сменить карьеру, идите работать ко мне.

– Ни за что! – с чувством воскликнул Ник.

– Ни в коем случае! – подхватил Ноа.

Доктор заговорщически подмигнул Джордан.

– Я бы не стал сразу выпускать ее на поле. Как и вы, она нуждается в длительной тренировке, – изрек он и, немного подумав, добавил: – У меня хорошее предчувствие относительно Джордан. Я считаю, что она может стать великолепным приобретением для подразделения.

– Сэр, разве правила не запрещают членам одной семьи работать вместе?

– Меня эти правила не интересуют, – отмахнулся Моргенштерн. – Я бы не отпустил ее в академию. Обучал бы сам.

– По-моему, сэр, это не слишком хорошая идея, – настаивал Ноа с возмущенным видом. Ник энергично закивал.

– Послушайте, мистер Задница, – раздраженно бросила Джордан. – Решать не вам, а мне!

Доктор, казалось, заинтересовался реакцией Ноа на свое предложение.

– А мне дадут пистолет? – спросила Джордан.

– Об этом не может быть и речи, – отрезал Ник.

– Ты слишком неуклюжа и слепа, как летучая мышь, – вставил Ноа. – Еще пристрелишь себя!

Джордан улыбнулась Моргенштерну:

– Рада была поговорить с вами. А теперь прошу извинить, мне нужно убраться подальше от этих двух кретинов.

– Лучше давай потанцуем! – предложил Ноа, хватая ее за руку. И поскольку он уже тащил ее на танцпол, спорить было бесполезно.

Новобрачная уговорила сестру спеть. У Изабель был чудесный голос, и когда она запела любимую балладу Кейт, в зале наступила тишина. И молодые, и старые были одинаково заворожены пением.

Ноа притянул к себе Джордан и прижал к груди. Пришлось признать, что это вовсе не так уж неприятно. Ей нравилось чувствовать его сильное тело. И запах его тоже нравился. Грубовато-сексуальный. Что у него за одеколон?

По-прежнему глядя поверх ее головы, он спросил:

– Ты, надеюсь, не собираешься работать на доктора? Похоже, он действительно обеспокоен.

Джордан не могла устоять перед искушением немного его подразнить.

– Только если при этом мне придется работать в паре с тобой.

Ноа, улыбаясь, покачал головой:

– Ни под каким видом. Ты это всерьез?

– Конечно, – призналась она. – Я ни за что не стала бы работать на доктора Моргенштерна. Счастлив?

– Я всегда счастлив.

Джордан закатила глаза. О Господи, что за эго!

– Кстати, – заметила она, – доктор Моргенштерн не думал предлагать мне работу. Просто дразнил тебя и Ника. По-моему, у него блестяще получилось. Ты ужасно разозлился.

– Доктор никогда никого не дразнит. А я никогда не злюсь.

– Ладно, если даже и так, я все равно бы не стала работать на него.

Ник сверкнул улыбкой, и на какую-то долю секунды она забыла, до чего он иногда ее раздражает.

– Вряд ли тебе интересно такое занятие.

– В таком случае к чему эти разговоры? – досадливо буркнула она. – Если знаешь ответ, почему спрашиваешь?

– Только чтобы убедиться. Вот и все.

Добрых полминуты они покачивались в такт музыке, и она успела немного расслабиться, когда он все испортил:

– Кроме того, ты все провалила бы…

– Что именно?

– Да любое задание.

– Откуда тебе известно, провалила бы или нет?

– Ты живешь в зоне комфорта. Поэтому и знаю.

– Я сейчас тебя укушу! И что такое «зона комфорта»?

– Это то место, границы которого ты никогда не переступаешь. Никогда не выглядываешь за пределы своего благополучного окружения. Своей зоны комфорта, – пояснил он. – Твой удел – вечно оставаться в тени. – Джордан не успела возразить, как он добавил: – Бьюсь об заклад, ты в жизни не сделала ничего спонтанного. Ни разу не рискнула.

– Только за последний год я почти непрерывно рисковала.

– Да ну? Каким же это образом?

– Продала свою компанию.

– Твое решение основывалось на чистом расчете, и ты получила огромную прибыль, – возразил он. – Что еще?

– Я много бегаю и, пожалуй, в будущем году попытаюсь участвовать в Бостонском марафоне, – оправдывалась она.

– Это режим, требующий дисциплины. Кроме того, ты делаешь это, чтобы держать себя в форме, – не согласился Ноа.

Теперь он смотрел не куда-то вдаль, а прямо ей в глаза, и от этого было ужасно неловко. Как ни старалась Джордан, по-прежнему не могла придумать ни одного спонтанного поступка, ни одного рискованного предприятия. Все, что она делала, было хорошо продумано и спланировано до последней мелочи. Неужели ее жизнь действительно настолько уныла? Неужели она сама так скучна?

– Ну что, нечего ответить?