Некоторые подробности из жизни учеников старшей школы - Светлана Рощина

ещё требуют: сделаешь предложение, тогда позволю тебе … Ну, это самое … Понимаете? — заискивающим тоном проговорил Вадим, пытаясь вызвать сочувствие у следователя, но у той ни единый мускул не дрогнул на лице.

— Дальше! — требовательно произнесла Дарья Дмитриевна.

Вадим вновь вздохнул и тихо продолжил.

— А когда появилась эта статья про маньяка, мы с пацанами обрадовались и решили, что теперь девчонки сами к нам прибегут! Будут уговаривать переспать с ними.

— Но они не прибежали? — с сарказмом проговорила Дарья Дмитриевна.

Вадим кивнул.

— Поэтому мы решили их немного подтолкнуть.

Тут Вадим опять замолчал. Он опустил глаза, и его лицо залила краска.

— Говори уж! — в очередной раз подстегнула его следователь.

— В общем, мы решили, что если напугаем кого-нибудь из девчонок, то остальные сами к нам прибегут.

— Так, Вадим, во-первых, кто мы? Давай по именам! — принялась уточнять Дарья Дмитриевна.

— Ну, я, Мишка Ильин, Юрка Гущин, Ромка Черемшов и Володька Юдин. Собственно, он и предложил нам так поступить.

— Кто? Юдин?

— Да! — кивнул Вадим. — Он потом и статьи сам написал, и у себя на смартфоне разместил. Мол, если одного слуха будет мало, покажем девчонкам эти статьи.

— И это сработало, — констатировала Дарья Дмитриевна.

— Сами видите! — развёл руками Вадим. — Но их никто не заставлял! Никакого насилия не было! Сами подходили и просили!

— А Лиза Дрожжина тоже сама просила? — с укором спросила Исаева.

— Нет, — виновато опустил голову Вадим. — С ней было по-другому. Но мы не собирались её насиловать или бить! Только попугать! Подкараулили вечером, подбежали, задрали юбку и убежали. Всё! Больше ничего не было!

— Так уж и ничего? А на землю её не валили? Одежду с неё не срывали?

— Да, на землю повалили, — вновь потупил голову Вадим. — Но это для убедительности! Но одежду её мы не рвали! Так, юбку задрали и всё!

— А мы — это кто? Кто напал на Лизу?

— Ну, я, — едва слышно произнёс Вадим. — И Ильин, — затем добавил он. — Остальные парни на шухере стояли.

— Ох, Вадим, что мне с тобой делать? Вроде взрослый парень, а думаешь не тем местом, каким надо думать! — сокрушённо проговорила Дарья Дмитриевна. — Сейчас зафиксирую твои показания, а потом поговорю с Юдиным. Ну и, разумеется, придётся опросить всю вашу дружную компанию. И молитесь, чтобы Лиза Дрожжина передумала и забрала своё заявление. Если у неё не будет к вам претензий, то считайте, что вы отделались лёгким испугом! Но подписку о невыезде я всё же отменять не буду! Пока дело не закрыто, будь готов прийти ещё раз и повторить свои показания!

Вадим кивнул, а Дарья Дмитриевна закончила оформлять протокол и пригласила к себе в кабинет Володю Юдина.

В начале беседы Юдин пытался играть в молчанку, но признание Вадима Стеклова было слишком весомым аргументом, чтобы против него спорить. Тем более что остальные мальчики, которые были в этом замешаны, наверняка тоже захотят облегчить совесть и признаются во всём. Поэтому Володя подтвердил слова Вадима, после чего тоже был отпущен домой под подписку о невыезде. А Дарья Дмитриевна, радостно потирая руки от сознания того, что с помощью случайно услышанных фраз смогла раскрыть безнадёжное дело, доложила о своих успехах Игорю Ивановичу Калинкину и, получив добро на опрос остальных ребят, вызвала их к себе повесткой, надеясь завершить это дело в самое ближайшее время. Однако после признания ребят вся эта история приняла другой оборот.

Новость о том, что пятеро ребят из третьей школы признались в нападении на Лизу Дрожжину, поставила на уши весь город. А сама Лиза, убедившись в том, что теперь к её словам будет больше доверия, решила дополнить свои показания и «вспомнила», что нападавших было двое или больше, причём она отчётливо слышала, как один из них называл другого Вадимом, а тот, кто схватил её, был в красной куртке, так как она отчётливо рассмотрела её рукав. А поскольку у Миши Ильина как раз была куртка красного цвета, то это стало дополнительным доказательством вины обоих мальчиков.

Но чем дальше продвигалось следствие, тем больше эпизодов появлялось в деле горе-нападавших, потому что оказалось, что некоторые жители Плющанска видели пятерых мальчиков вместе в тот день, когда напали на Лизу Дрожжину, и даже слышали, как ребята обсуждали предстоящее нападение. Причём настроены парни были крайне враждебно.

Всё это было очень плохо как для ребят, так и для их родителей, которые готовили деньги на адвокатов и надеялись, что наказание для мальчиков ограничится условным сроком, ведь, по большому счёту, Лиза совершенно не пострадала. Но вскоре всё стало ещё хуже.

Как только было установлено, что мальчики напали на Лизу, некоторые особо активные граждане Плющанска стали утверждать, что видели эту же компанию ребят, когда те выслеживали Марианну Скворцову. Причём эти неожиданные свидетели так убедительно отстаивали свою позицию, что даже начальник городского следственного отдела Калинкин, ранее утверждавший, что нападения на девочек не имеют общего почерка, пересмотрел свою позицию.

Дела о нападении на Лизу Дрожжину и Марианну Скворцову были объединены, и всем пятерым ребятам было предъявлено обвинение в убийстве. Через несколько месяцев мальчики предстали перед судом, где их обвинили не только в покушении на изнасилование Лизы Дрожжиной, но и в совершении убийства Марианны Скворцовой, совершённое с целью скрыть другое преступление, а именно — попытку группового изнасилования. И как бы ребята и их адвокаты не пытались доказать, что никто из них не приближался к Марианне Скворцовой, но желание раскрыть такое жестокое убийство и наказать виновных, чтобы весь город мог и дальше спать спокойно, пересилило все остальные аргументы. Вадиму Стеклову, Михаилу Ильину, Юрию Гущину, Роману Черемшову и Владимиру Юдину было вынесено наказание в виде десяти лет лишения свободы. Им бы дали и больше, но в день, когда было совершено убийство Марианны Скворцовой, ни одному из парней не было восемнадцати, поэтому наказание для них ограничилось максимально допустимым десятилетним сроком.

Этот приговор стал шоком не только для ребят и их родителей, но и для их бывших одноклассниц, с заявлений которых и началось следствие. Они уже и сами были не рады, что пошли на поводу у родителей и обвинили одноклассников в изнасилованиях. Тем более что двое мальчиков — Юра Гущин и Роман Черемшов — готовы были жениться на своих беременных подругах. Надежда оставалась лишь на апелляцию, но адвокаты сразу же заявили, что единственное, на что можно рассчитывать в суде следующей инстанции, так это немного снизить срок и ни на что более. Но родители ребят решили не сдаваться