Великан Севера - Юрий Корчагин

после пробуждения, удержаться от того, чтобы тут же не наброситься на обалденно пахнущую еду, было выше моих сил. Однако удерживая своё чувство голода в узде, я старался соблюдать приличия, насыщаясь медленно и аккуратно. Пока старики разговаривали между собой на разные темы, подростки из Сынов Битвы с интересом рассматривали меня, не решаясь завязать разговор. Утолив первый голод мною был снижен темп махания ложкой, по направлению своего рта. Так мы и сидели в полной тишине.

— Эрик, а что твой внук такой молчаливый, мёд не пьёт и даже на внучек моих не смотрит? Неужто не нравятся они ему?

— Харальд, побойся Шора, ему всего десять лет, какие внучки, какой мёд. Да и забыл я про него совсем сегодня, весть день протаскав за собой по делам не разу не покормив.

— Десять!? Да он в плечах уже шире Олфрида, — взгляды, направленные на меня из заинтересованных, стали удивлёнными, — это ж каким он вымахает?

— Учитывая то, что я в его возрасте был чутка поменьше? Догадаешься сам или подсказать?

После такого откровения атмосфера в зале немного изменилась, тут и там начались перешёптывания обо мне и деде, а жена Харальда, услышав ключевое, что за столом есть весь день не евший ребёнок, навалила мне ещё одну порцию каши с мясом. Слушая разговоры и уплетая за обе щёки вкусную еду, меня понемногу клонило в сон, увидев моё состояние, старшие женщины позвали меня с собой. Привели они меня в гостевую спальню, где уже стояла полностью готовая постель, упав на которую я тут же отрубился.

Проснувшись утром, и выйдя в главный зал, меня тут же посадили за стол и повторно накормили, сообщив, что вчера Харальд и дед Эрик перепились и сейчас дрыхнут без задних ног, поэтому дальнейшее путешествие временно откладывается, предложив позаниматься с детьми клана во дворе, мне назначили в качестве сопровождающего, упоминаемого ранее Олфрида. На заднем дворе кланового дома располагалась площадка с манекенами для отработки ударов и стойки с тренировочным оружием.

— Подходи сюда, не бойся, так как тебя поручили моим заботам, а мне нужно тренироваться, то ты мне в этом поможешь. Умеешь пользоваться оружием? — задал мне вопрос Олфрид, указывая на многочисленные стойки.

— Немного, меня учили обращаться с копьём и луком для охоты.

— Ладно, в любом случае каждый норд должен уметь сражаться, так что давай я немного тебя подучу.

Взяв в руки деревянный топор и щит Олфрид вручил мне аналогичный комплект снаряжения и стал объяснять, как правильно стоять, из какого положения лучше всего наносить удары, и зачем в бою правильно дышать. Пока я постигал основы воинского ремесла, на тренировочную площадку пришли другие члены клана Сынов Битвы и с интересом наблюдали за моим обучением. Чётко выполняя инструкции мне хватало трёх-четырёх повторений, чтобы начать правильно выполнять то или иное упражнение, помимо Олфрида к моему обучению подключились ещё несколько человек, в том числе девушек. Так я провёл следующие два часа, колошматя манекен под комментарии окружающих. Убедившись, что базовые приёмы мною были запомнены и выполнялись почти без ошибок, несколько парней предложили устроить учебный поединок, для закрепления материала, обещая меня при этом сильно не бить.

Пытаясь воспроизвести те приёмы, которые недавно отрабатывались мной на манекенах, на реальных противниках, я неизменно получал лёгкие тычки от своих соперников. Видя, что у меня ничего не получается, некоторые из ребят помладше начали откровенно надо мной посмеиваться, особенно усердствовал в этом Кнуд, парень лет пятнадцати. И когда его поставили против меня, он не только наносил мне болезненные удары, но отпускал едкие комментарии, о излишне раздутой славе Титанорожденных, заставляя меня злиться всё больше и больше. Взрослые, присутствующие на тренировочной площадке ничего не говорили, наблюдая за ситуацией. Когда шутки Кнуда перешли на прямое оскорбление моей семьи и в особенности матери, я не выдержал и со всей силы его ударил тренировочным топором. Но случилось неожиданное, деревянный муляж топора, вместо того чтобы привычно отскочить от поставленного в блоке щита, расколол твёрдую древесину, заставив моего противника отступить. Решив развить успех я в ярости начал наносить беспорядочные удары как щитом, так и топором, каждый раз прикладывая всё больше и больше сил. Первым не выдержал меч Кнуда, разлетевшись на щепки после очередного удара об край моего щита. За ним последовал черёд его щита, вонзившись в него на всю глубину лезвия, мой топор не только расколол его напополам, но и кажется повредил руку моего соперника. В довершении я ударил краем щита по зубам Кнуда, он не сумел среагировать на этот удар, отвлёкшись на боль в руке. Брызги крови и протяжный крик боли раздались над площадкой, мой противник упал на спину и кажется молил о пощаде, но мне было уже всё равно, нужно было добить ублюдка.

Стоило мне двинуться в сторону поверженного врага с кровожадной улыбкой, как меня подхватили чьи-то сильные руки и зафиксировали в одном положении. Дёргался я до тех пор, пока не получил смачную оплеуху, после которой голова наконец прояснилась, и только тогда я понял, что натворил, пролил кровь хозяина в его же доме, при том, что был у него гостем. От осознания этого факта у меня выступили слёзы, кажется мне конец, по законам Скайрима за такое меня могут безнаказанно казнить. Набирающая обороты паника захлестнула меня, пока я не был подхвачен кем-то огромным и плотно прижат к мощной груди.

— Спокойно, внучок, спокойно, всё хорошо, — оказавшись на руках деда, я немного расслабился.

— Да уж, натворил ты дел парень, — голос это сказавший принадлежал Харальду, — если бы я не слышал, что наговорил Кнуд и не знай я, что ты по сути ещё дитя неразумное, были бы проблемы.

— Я пытался его заткнуть, но он меня не слушал, — тихо проговорил Олфрид.

— И получил то, на что давно нарывался. А вы обалдуи, почему не заставили родича замолчать, когда он открыто оскорблял нашего гостя? А? Не слышу, решили посмеяться и повалять в пыли десятилетку, сегодня первый раз взявшего руку топор и щит? Ну как получилось. Хрен с вами, Беззубого отнесите в храм Кин, чтобы он не захлебнулся кровью.

— Да глава, — хныкающее тело Кнуда, похоже до конца жизни теперь получившего прозвище Беззубый, подхватили подмышки и унесли за пределы дома.

— Эрик, ты прости моих родичей, и не держи зла.

— Ничего Харальд, и ты меня прости, нельзя было внука оставлять одного.

— Хорошо, всё представление окончено расходитесь, — разогнал образовавших вокруг нас полукруг зевак.

Собравшись за двадцать минут, мы с дедом покинули дом