Расколотый берег - Питер Темпл

— Любопытно, — заметил Кэшин. — Правда, я хочу узнать о Чарльзе Бургойне. Вы ведь занимаетесь его счетами?

Но Сесиль было нелегко отвлечь.

— Никогда бы не подумала, что стану рассуждать в таком духе, — продолжала она. — Слава богу, отец не слышит. Вот ты знаешь, что у Боба Мензиса[4]даже не было дома, когда он покинул Канберру?

— Нет, не знаю. Извините, у меня не так много времени.

Пришлось соврать. Кэшин прекрасно помнил историю трудной жизни бывшего премьер-министра, потому что Сесиль повторяла ее раз в месяц, если не чаще.

— За все телефонные звонки сам платил, — продолжала тем временем она. — Если звонил своей старенькой маме прямо из своего кабинета, из Канберры, то обязательно потом клал деньги в копилку. Она стояла у него рядом с телефоном. А потом все деньги сдавал в Казначейство, в уплату подоходного налога. Я спрашиваю, кто-нибудь из нынешних способен на такое? Им лишь бы прикарманить побольше! Крохоборы все до единого. Знаешь, что меня хотели выставить кандидатом в парламент? Я ответила: «Нет уж, спасибо! Мне и так платят за возню со всякими жуликами».

— Я пришел насчет Чарльза Бургойна, — сумел наконец перебить ее Кэшин. — Вы ведь платите по его счетам?

Сесиль растерянно захлопала глазами.

— Ну да. Я очень давно знаю Чарльза. «Дик и Чарльз Бургойн и Кроми» — наши клиенты, мы вели все их дела.

— О «Бургойн и Кроми» потом, хорошо? Кто такой Дик?

— Отец Чарльза. Сходить налево любил, этого не отнимешь, но фирмой рулил как мелочной лавкой, за каждый цент был готов удавиться. При том что, мягко говоря, не бедствовал. Двигатели «Би-энд-Си» работали везде куда ни плюнь — и на побережье, и в Новой Зеландии, в любой дыре. Все стригальные машины на их электричестве работают, так что после войны он сколотил себе капитал, я тебе точно говорю. Генераторы-то сейчас всем нужны.

— Ну и что же случилось?

— Когда Дик отдал концы, Чарльз продал все дело этим скотам англичанам. А им было без разницы, работает фабрика или нет. Конкурентов не стало, они ведь только этого и добивались.

Говоря все это, Сесиль не отрываясь смотрела в окно, и от сигареты, зажатой в ее пальцах, струился тонкий дымок.

— Какая же была трагедия, — продолжила она, — в тот день, когда это объявили. Половина Кромарти вмиг осталась без работы. И потом люди так нигде и не устроились. — Она провела пальцем по жалким остаткам бровей. — Правда, Чарльз тут ни при чем. Он за это получил очень хорошие деньги. Впрочем, его никто и не обвинял.

— Так, а счета?

— Счета… Я ими занимаюсь с тех пор, как старого Перси Крейка разбил паралич. Вот и работаю теперь от его имени. Невелика наука — Чарльз и сам вполне мог бы справиться, но он любит делать вид, что у него есть заботы посерьезнее.

Сесиль в последний раз глубоко затянулась и, не глядя, швырнула окурок в вазу с цветами, которая стояла на каминной полке. Послышалось тихое шипение или, скорее, шелест. Бессменный секретарь Сесиль, миссис Маккендрик, дважды в неделю меняла в обеих комнатах цветы и тщательно промывала вазы с застоявшейся бурой водой и разбухшими в ней окурками.

— Кто мог его убить? — спросил Кэшин.

— Да какой-нибудь лоботряс, наверное. У нас ведь теперь как в Америке — могут прикончить ни за что. Жуть! — У нее на скулах заходили желваки. — Наркоманы, — собравшись с силами, продолжила она. — Да, скорее всего, наркоманы.

— Может, кто-нибудь из родных, знакомых?

— Да что ты! Если Чарльз Бургойн умрет, на его похороны придет народу больше, чем к Доре Кэмпбелл, а уж ее-то провожали — дай бог каждому. Чарльз Бургойн — отличный человек, таких еще поискать! Нынешние все измельчали. Что там говорить, завидный был жених. И знаете, когда он наконец женился на Сьюзен Кингсли, все его девчонки уже постарели. Говорят, старый Дик припер его к стенке: мол, или женишься, или оставлю без всего. А деньги грозился пожертвовать дому престарелых в Кромарти.

— А отец Эрики?

— Эрики и Джейми, если точнее. Бобби Кингсли. Погиб в аварии, да еще вместе с какой-то женщиной.

— У Чарльза были враги?

— А кто его знает? Доверительный фонд Бургойна отправил сотни детишек в университет. Чарльз безотказный, кому только не дает денег — школам, художественным галереям, Армии спасения,[5]Лиге ветеранов армии и флота, всех и не упомню. А сколько бродяг из суда выкупил!

— Как вы работаете с Бургойном?

— Работаю?

— Да. Ну, какие у вас обязанности?

— Поняла. Все приходит ко мне — счета, платежи по кредитам. Каждый месяц мы составляем Чарльзу ведомость, он помечает счета к оплате, возвращает ведомость нам, ну а мы уже рассчитываемся с его доверительного счета. Да, и еще платим его работникам.

— Получается, у вас есть сведения обо всех его сделках.

— Только счета.

— За какой-то период времени?

— Не очень долгий — может, лет за семь-восемь, с тех пор когда Крейга разбил паралич.

— А можно посмотреть ваши документы?

— Это конфиденциальная информация, — возразила она. — Только для клиента и поверенного.

— Клиенту сегодня утром дали по башке и чуть не отправили на тот свет, — произнес Кэшин.

Сесиль растерянно заморгала:

— А у меня не будет проблем с законом? Не хотелось бы спрашивать совета у этого проклятого Риза.

— Миссис Аддисон, это ваша обязанность. Иначе мы сегодня же оформим судебное предписание.

— Ну что ж, — согласилась она. — Я дам указание миссис Маккендрик сделать копии. Правда, не уверена, поможет ли вам это. Лучше, наверное, разыскать этих проклятых наркоманов. Из дома ничего не пропало?