Британская разведка во времена холодной войны - Колдер Уолтон

Сам процесс британской колониальной экспансии в викторианский период, особенно во время начала так называемой схватки за Африку в 1880-е гг., сделал необходимыми новые формы систематического сбора разведывательных данных, таких как топографическая съемка и перепись населения. Занимаясь этой деятельностью, Британия ничем не отличалась от своих соперников – обладателей империй того времени – Франции, России, Германии и Италии. Прежде чем какая-нибудь из колониальных держав смогла бы занять господствующее положение, управлять и эксплуатировать население колоний в Африке и других местах, она сначала должна была составить их карты. Но на практике процесс составления карты империи часто игнорировал реальность. При составлении карт европейские геометрические шаблоны накладывали на аморфные ландшафты, проводя границы, которые разделяли племенные общины, этнические и лингвистические группы. По сей день нетрудно определить границы тех стран, особенно в Африке, которые были проведены европейскими картографами: многие из них идут под прямым углом и проходят через географические рельефы, разделяя этнографические группы. Иногда европейские державы перемещали и переселяли жителей колоний, чтобы они отражали этнографическую ситуацию на карте колоний. В «бремени белого человека» как представителя колониальной власти такие тонкие нюансы не имели значения5.

С учетом вышеизложенного далеко не совпадением является тот факт, что первая Дирекция военной разведки Великобритании, учрежденная в 1887 г., выросла из Департамента топографии и статистики военного министерства, который отвечал за картографирование большей части Британской империи. Более того, именно жестокая колониальная «маленькая война» на краю Британской империи – Вторая англо-бурская война, разразившаяся в Южной Африке в 1899–1902 гг., впервые подала правительству Великобритании сигнал о необходимости создания постоянной разведывательной службы. Так называемая Бурская война показала военачальникам Великобритании, начальникам штабов в Лондоне, насколько хрупки ее колониальные владения. Британским военным потребовалось гораздо больше времени (три года), чем ожидалось, и 45 тысяч солдат, чтобы разгромить группу восставших фермеров-буров голландского происхождения в колонии на мысе Доброй Надежды (в настоящее время Южная Африка), которые изматывали британскую армию партизанской войной. Следует отметить, что при подавлении этого мятежа британские военные разработали некоторые ужасающие приемы противодействия, в частности построили «концентрационные лагеря» или лагеря для интернированных, где «концентрировались» люди, подозреваемые в участии в восстании. Этот вид войны, когда различие между участниками боевых действий и невоюющими гражданскими лицами размыто, страшным эхом отозвался в XX в. Что же касается разведки, то тот вид нерегулярных боевых действий, с которым Великобритания столкнулась в Бурской войне, подобный тому, с чем имели дело другие европейские державы в своих собственных колониальных «маленьких войнах» – буквально «партизанских» по-испански, – выявил первостепенную необходимость эффективного сбора разведывательных сведений. Фактически во время Бурской войны британский офицер, подполковник Дэвид Хендерсон, написал важный документ для военного министерства в Лондоне «Полевая разведка: ее принципы и практика», который стал основой руководства – «Инструкции по ведению разведки в полевых условиях», опубликованной военным министерством в 1904 г. Это руководство стало вдохновляющей идеей для создания Разведывательного корпуса британских сухопутных войск, основанного десятью годами позже в начале Первой мировой войны6.

Несмотря на долгую историю сбора разведывательной информации, переломный момент наступил в начале XX в. Отчасти в ответ на страхи относительно хрупкости британского колониального владычества, как показала Бурская война, но более конкретно – в результате страха перед растущей угрозой, которую представляла собой Германская империя, в октябре 1909 г. правительство Великобритании приняло важное решение – создать постоянный департамент, занимающийся сбором разведданных в мирное время. Это решение было принято Комитетом обороны империи, – и, что важно, это была оборона империи, которая привела к возникновению британских «шпионских агентств». Этот департамент, известный как «Бюро секретных служб», был разделен на два направления. «Внутреннее» направление МО-5(g) отвечало за разведку в целях обеспечения безопасности – контрразведку, борьбу с диверсиями и подрывной деятельностью. Во время Первой мировой войны МО-5(g) было переименовано в военную разведку 5, или МИ-5, а после войны еще раз – в Службу безопасности – и это двойное название (Служба безопасности и МИ-5) оно сохраняет и по сей день. Сэр Вернон Келл, отставной офицер Южного Стаффордширского полка, был генеральным директором МИ-5 с 1909 по 1940 г. – приблизительно треть ее существования на сегодняшний день, и это был самый длительный срок пребывания на каком-либо руководящем правительственном посту в Великобритании7.

Тем временем «зарубежное» подразделение Бюро секретных служб, сначала известное как МИ-1С, во время Первой мировой войны было переименовано в военную разведку 6, или МИ-6. С той поры ее знают как МИ-6, или Секретную разведывательную службу (SIS), – она и по сей день сохраняет двойное название. Ее первым руководителем был сэр Мэнсфилд Камминг, офицер Королевского военно-морского флота, который рано ушел в отставку из-за плохого здоровья. По рассказам, он был замечательным человеком. В начале Первой мировой войны он отрезал себе ногу перочинным ножом, чтобы отползти подальше от места аварии своей машины. После этой автокатастрофы он был вынужден пересесть в инвалидную коляску, и его коллеги позже вспоминали, что он наводил ужас в коридорах власти Уайтхолла, на большой скорости вылетая из-за угла8.

Принимая решение о создании департамента профессиональной разведки в 1909 г., британское правительство с запозданием вступило в «разведывательную игру» по сравнению с другими европейскими державами, большинство из которых уже обзавелись такими департаментами в начале XX в. Во Франции «черный кабинет» (cabinets noirs), занимавшийся расшифровкой сообщений, появился в середине XIX в., в царской России существовала печально известная «охранка», а в Германии – специализированная разведывательная служба Nachrichtendienst, которая действовала по крайней мере со времен Франко-прусской войны в 1870 г. Великобритания с опозданием влилась в мир шпионажа ввиду сильного противодействия некоторых политиков времен королевы Виктории и короля Эдуарда, которые провозгласили разведку по своей природе «неанглийским занятием»: как говорится, джентльмены «не читают корреспонденцию друг друга», и слово espionage – даже неанглийское слово, как любили подчеркивать некоторые. Такую постыдную деятельность лучше оставить для континентальных держав, для которых она подходит9.

Создание двух служб, которые позднее станут известны как МИ-5 и SIS, представляло собой, по сути, разрыв со всей деятельностью по сбору разведывательной информации, проводимой до этого момента. Впервые правительство получило в свое распоряжение профессиональные разведслужбы, предназначенные для мирного времени. Функциональные различия между МИ-5 и SIS, особенно юрисдикционные споры о «внутренней» и «зарубежной» территории, оказались непростым вопросом, который был решен лишь в последующие десятилетия. Тем не менее решающим является то, что в отличие от всех действий разведки Великобритании по сбору разведданных, до этого момента после 1909 г. правительство получило независимую разведывательную бюрократию со своей канцелярией и картотекой, которая собирала воедино информацию из всех источников, имевшихся в ее распоряжении. Если до этого британские военные и различные правительственные департаменты, вроде Индийского бюро, собирали разведывательные сведения и вели шпионскую работу для своих целей часто непродуманно, то службы, созданные в 1909 г., имели двуединую задачу – собирать и оценивать разведданные. Они также были «междепартаментными», то есть они должны были «обслуживать» все департаменты британского правительства, предоставляя им необходимую информацию. И хотя МИ-5 и SIS вышли из департамента военной разведки Великобритании (МО-5), они отличались от разведок вооруженных сил, которые не были «междепартаментными». Во всех трех видах вооруженных сил – сухопутных войсках, Королевском военно-морском флоте и Королевских военно-воздушных силах – продолжали существовать свои собственные разведки, но именно МИ-5 и SIS (а позднее GC&СS) обычно считают британскими разведывательными службами, или, говоря более обтекаемо, «британской разведкой». При образовании МИ-5 и SIS также впервые произошла градация секретной информации на секретную и совершенно секретную. Так, если департаменты правительства Великобритании до 1909 г. собирали информацию и продолжали делать это и впредь, то достижением для правительства стало то, что после 1909 г. оно впервые стало обладателем своих собственных разведывательных служб.