Без улик - Рекс Стаут

Это был тот самый верзила в темно-синем пальто и фетровой шляпе, высунувший голову из лифта, чтобы поглазеть на Арчи Гудвина. Согласно документам, его звали Джоном Р. Уинслоу. Он сидел с поникшим, несчастным видом и был одним из тех, кто сперва не желал сообщать полиции о цели своего визита к Хеллеру, за что я, впрочем, не был склонен сильно его осуждать.

Он начал с протестов.

– Я считаю… считаю это неконституционным! Полиция вынудила меня рассказать о своих личных делах, и здесь ее действия, возможно, были в рамках закона, но Ниро Вульф – частный сыщик, и он не имеет права меня допрашивать!

– Я присутствую тут как официальное лицо, – сказал Кремер, – и, если вы настаиваете, могу повторять вопросы мистера Вульфа, но это будет только напрасной тратой времени.

– Давайте начнем, – предложил Вульф. – Я ознакомился с вашими показаниями, мистер Уинслоу, и…

– Вы не имели права! Вам не должны были их показывать! Мне обещали, что все сказанное мною останется в тайне!

– Мистер Уинслоу, пожалуйста, прекратите спектакль. Когда истеричка женщина – это ужасно, но когда истерику закатывает мужчина – это невыносимо. Могу вас заверить, что я способен хранить тайну не хуже любого полицейского.

Итак, вы заявили, что это был ваш третий визит к мистеру Хеллеру. Вы принесли ему очередную порцию необходимой для расчетов информации. Вас интересовало, сколько еще лет осталось жить вашей тете. Вы надеялись получить в наследство значительную часть ее состояния и хотели – я цитирую – «базировать свои ожидания на неких научных предпосылках». Однако, как нам стало известно, в настоящее время ваши дела находятся в крайне плачевном состоянии, у вас много долгов. Вы отрицаете это?

– Нет, не отрицаю, – Уинслоу дернул челюстью.

– Допустим, мистеру Хеллеру удалось бы представить вам обоснованные выкладки по поводу ожидаемой продолжительности жизни вашей тети. Как бы вам это помогло?

Уинслоу взглянул на сидевшего с безучастным видом Кремера и вновь уставился на Вульфа.

– Я хотел занять под залог будущего наследства крупную сумму денег. Долг требовалось вернуть с процентами. Я желал знать, каковы мои перспективы, и поэтому обратился к эксперту в области теории вероятностей.

– Какие данные вы предоставили Хеллеру для его расчетов?

– О, да разве все перечислишь!

– Назовите хоть некоторые, – настаивал Вульф.

Уинслоу посмотрел на стенографиста, затем на меня, но мы едва ли могли ему чем-то помочь.

– Хеллера интересовали сотни разных вещей: возраст тети, ее привычки, образ жизни, питание, состояние ее здоровья, вес и комплекция. Он спрашивал также, на каком году жизни умерли ее родители и родители родителей. Кроме того, я принес ему тетину фотографию. Хеллер хотел знать о ее пристрастиях, темпераменте, отношении к врачам, политических взглядах…

– Политических взглядах?

– Да, Хеллер сказал, что на продолжительности ее жизни мог сказаться даже тот факт, огорчилась она или обрадовалась избранию Эйзенхауэра.

– Шарлатанство чистой воды, – буркнул Вульф. – А не говорил ли он вам, что продолжительность ее жизни значительно сократится, если вы поможете ей отправиться на тот свет?

Сказанное показалось Уинслоу смешным, но он не загоготал, как можно было ожидать, а захихикал, что не слишком соответствовало его комплекции.

– Так говорил он вам это? – переспросил Вульф.

– Не помню, ей-богу, не помню, – снова хихикнул Уинслоу.

– От кого ваша тетя получила свое состояние?

– От мужа – моего дяди Нортона.

– Когда он умер?

– Шесть лет назад, в тысяча девятьсот сорок седьмом.

– Как? От чего?

– Он был убит случайным выстрелом во время охоты на оленя.

– Вы тоже принимали участие в охоте?

– Нет. Я в тот момент находился за добрую милю от места происшествия.

– Вы получили от него какое-либо наследство?

– Нет, – ответил Уинслоу, и воспоминание вызвало у него прилив краски к щекам. – Он просто посмеялся надо мной, оставив мне по завещанию ровно шесть центов. Он не любил меня.

Вульф повернулся к Кремеру, чтобы что-то спросить, но тот опередил его.

– Двое моих людей уже поднимают архив. Трагедия произошла в штате Мэн.

– Мне бы хотелось кое-что добавить по этому поводу, – сказал Уинслоу. – Ваши вопросы касательно смерти дяди я расцениваю как нечто вроде комплимента в свой адрес. Вы, похоже, считаете, что я был способен его застрелить. Вы мне явно льстите. Тетя бы, наверное, от души посмеялась, узнав, что меня подозревают в убийстве дяди Нортона и намерении отправить ее саму на тот свет. Я совсем не против, если она об этом узнает. Но вот если она узнает, зачем я ходил к Лео Хеллеру, – беды не миновать. – Он молитвенно воздел руки к инспектору. – Ведь вы мне обещали! Обещали!..

– Мы раскрываем подробности личной жизни свидетелей, только когда без этого нельзя обойтись на суде, – объяснил Кремер.

Вульф принялся наливать себе пива. Когда пена достигла края бокала, он поставил бутылку и подытожил:

– Лично я вам ничего не обещал, мистер Уинслоу, и не желаю тратить время на пустые разговоры. Мое предложение сводится к следующему. Поскольку вы попали в переплет только благодаря знакомству с мистером Хеллером, возникает вопрос; было ли в ваших отношениях что-либо, способное оправдать доставляемое вам беспокойство. Если нет, вам совершенно нечего опасаться. Но сперва вы должны откровенно нам все рассказать. Для начала хорошенько припомните все, о чем вы с ним говорили, а я постараюсь как можно реже вас перебивать.

– Но ведь вы все это уже читали, – возразил Кремер. – Так какого черта напрасно терять время? Есть у вас ключ к разгадке или нет, в конце-то концов?

– Не торопитесь, у нас впереди еще целая ночь, – невесело сказал Вульф и повернулся к Уинслоу. – Начинайте, сэр. Я хочу услышать все, что вы говорили мистеру Хеллеру и все, что он говорил вам.

Это заняло более часа. Правда, нас несколько раз прерывали полицейские, которые в гостиной, столовой и трех спальнях верхнего этажа допрашивали остальных свидетелей и то и дело приходили к Кремеру за консультациями. Телефон тоже не молчал. Дважды звонили сотрудники Отдела по расследованию убийств, занятые розыском недостающих свидетелей. Им удалось найти Генриетту Тиллотсон – ту самую дородную матрону, которую я видел в приемной Хеллера. Звонили также от комиссара полиции, из офиса окружного прокурора и от других заинтересованных лиц.

Наконец Пэрли Стеббинс встал и выпроводил Уинслоу из кабинета. Признаться, я так и не понял, к чему клонил Вульф. Едва дверь за свидетелем закрылась, Кремер возбужденно заговорил:

– Все это дешевый фарс! Буквы NW имели отношение только к вам, а вы взяли и устроили здесь целый спектакль.