Битва желаний - Джудит Макнот

К счастью, он, казалось, не заметил ее состояния и началмедленно ощупывать сильными пальцами ее ногу.

— А вы хорошая секретарша?

— Мой прежний босс считал, что да. Не поднимая головы, онсказал:

— Хорошие секретарши всегда нужны. Возможно, вам ещепредложат работу в «Синко».

— Я в этом сомневаюсь, — возразила Лорен с едва сдерживаемойулыбкой. — Я думаю, что мистер Ветерби — управляющий по персоналу — посчиталменя не очень сообразительной.

Ник поднял голову и с восхищением посмотрел на нее.

— Лорен, я думаю, что вы очень симпатичны. Ветерби, должнобыть, слепой.

— Конечно, — сказала она насмешливо. — Но речь шла не овнешности.

Теперь Лорен видела в нем не только красивого мужчину, она почувствовалаего цинизм, смягченный юмором и дружелюбием, и огромный жизненный опыт,наложивший отпечаток усталого всезнания на его мужественное лицо. Он казался ейеще более привлекательным. Все в нем притягивало ее как магнитом.

— Нога не опухла, — заметил он, опять наклоняясь к еелодыжке. — Она еще вас беспокоит?

— Совсем немного. Больше пострадало чувство собственногодостоинства.

— В таком случае к завтрашнему дню все будет в порядке и свашей ногой, и с чувством собственного достоинства.

Он взял ее пятку в левую руку, а правой потянулся забосоножкой. Одновременно он со значением посмотрел на Лорен, и от его улыбки унее сильно забилось сердце.

— Вроде бы есть какая-то сказка, где мужчина пытаетсяотыскать девушку, которой будет впору хрустальная туфелька.

С сияющими глазами она кивнула:

— «Золушка».

— А что случится со мной, если эта туфелька подойдет?

— Я превращу вас в красивого лягушонка, — шаловливо ответилаона.

Ник громко рассмеялся, и, когда их взгляды встретились, оназаметила странный блеск в глубине его серых глаз, жаркое пламя чувственности,которое он тут же погасил. Приятная атмосфера добродушного подтрунивания икакой-то близости между ними растаяла. Он застегнул ее босоножку, встал и,выпив залпом свое виски, поставил бокал на журнальный столик. Лорен поняла, чтоих общение подошло к концу. Он взял телефонную трубку на другом конце стола инабрал четырехзначный номер.

— Джордж, — сказал он в трубку, — это Ник Синклер. Молодаяледи, которую ты принял за подозрительную личность, уже пришла в себя послепадения. Вызови, пожалуйста, патрульную машину к главному входу и отвезидевушку туда, где она оставила свою машину. Встретимся внизу через пять минут.

Внутри у Лорен все оборвалось: всего пять минут! И Ник дажене собирается проводить ее! Не собирается спросить телефон или адрес! Этастрашная мысль настолько расстроила ее, что она сразу же забыла о смущении,которое испытала, узнав, что час назад убегала от охраны.

— Вы работаете в фирме, которая построила этот небоскреб? —спросила она, пытаясь оттянуть момент расставания и, может быть, узнатьчто-нибудь об этом человеке.

Ник с нетерпением посмотрел на часы:

— Да.

— Вам нравится строить здания?

— Да, это интересная деятельность, — сухо ответил он. — Яинженер.

— Вы перейдете к работе над другим зданием, когда это будетзакончено?

—  — Я буду работать здесь ближайшие несколько лет.

Лорен встала и взяла свой жакет. Рой мыслей кружился у нее вголове. Возможно, при таком количестве компьютеров, которые управляли здесьбуквально всем, инженер будет нужен постоянно. Но ее интересовали не компьютерыи обслуживающие их инженеры.

Ее мучило ужасное предчувствие, что она больше никогда неувидит Ника.

— Ну, спасибо вам за все. Я надеюсь, президент не обнаружит,что вы воспользовались его баром.

Ник бросил на нее косой взгляд;

— Им, видимо, уже пользовались сторожа здания. Нужнохорошенько закрыть его, чтобы положить этому конец.

Пока они спускались в лифте, он, казалось, думал о чем-тосвоем и нетерпеливо поглядывал на часы. «У него, наверное, назначено свидание скакой-нибудь красавицей, — мрачно подумала Лорен. — Может быть, он даже иженат, хотя не носит обручального кольца и выглядит как холостяк».

Белая машина с надписью «Патрульная Глобал индастриз» стоялау главного входа. Ник провел Лорен к машине и придержал дверцу, пока онаусаживалась на сиденье рядом с водителем.

— Я знаю некоторых людей в «Синко». Я позвоню кое-кому, и,возможно, они убедят Ветерби изменить свое решение.

У Лорен поднялось настроение, когда она поняла, чтопонравилась ему. Ведь он решил походатайствовать за нее! Но она вспомнила своичудовищные ошибки и покачала головой:

— Не стоит беспокоиться. Я произвела на него ужасноевпечатление, которое не загладить никакими звонками. Но все равно спасибо запредложение.

Через десять минут Лорен заплатила служащему гаража застоянку и выехала на вымытый дождем проспект. Стараясь не думать о НикеСинклере, она ехала по маршруту, который ей начертила секретарша Филипа, иразмышляла о предстоящей встрече с семьей Витвортов. Через полчаса она уже былаоколо их дома. На нее нахлынули неприятные воспоминания об унижении, котороеона испытала здесь четырнадцать лет назад…

Первый день ее пребывания у Витвортов был неплохим, она былафактически предоставлена самой себе. Самое ужасное началось на второй день.Сразу после ленча Картер — тринадцатилетний сын Витвортов — появился в дверяхее спальни и заявил, что мама просила его увести Лорен из дома, так как нехочет, чтобы ее гости увидели замарашку. Всю оставшуюся часть дня Картериздевался над ней, как только мог. Она чувствовала себя ничтожной, запуганной инесчастной.

Кроме того, что он называл ее очкариком, потому что онаносила очки, он постоянно насмехался над ее родителями. Когда они шли по парку,разбитому в английском стиле, он споткнулся и толкнул ее в огромную клумбу розс острыми шипами. А через полчаса, когда она переодела разорванное платье,предложил посмотреть собак.

Он говорил так искренне и, казалось, так горел желаниемпоказать своих собак, что Лорен решила, что он толкнул ее в кусты случайно.

— У меня тоже есть собака, — гордо сказала она, пытаясь неотставать от него, пока они шли мимо ухоженных газонов в дальний конец парка. —Она беленькая и ее зовут Флуфе, — добавила Лорен, когда они подошли к живойизгороди, за которой скрывался огромный загон для собак, огороженныйметаллической сеткой высотой в десять футов.