Рожденные волшебницами - Наталья Юрьевна Кириллова

Коричневое? Ладно, – покладисто откликнулась подруга.

Алин аккуратно присела на подлокотник кресла.

– Знаете, вчера ночью, с крыши нашего дома, я увидела нечто странное…

– – –

– Как ваше имя?

– Вэллариана Беатрис.

Большие тёмно-карие глаза Дейры Джоанны Лидис рассматривали меня с явным неодобрением. Я опустила ресницы, стараясь подавить ощущение неловкости и скованности, возникшие в присутствии этой женщины. В принципе, Дейра была ещё очень молода, особенно для своей взрослой падчерицы.

Во внешности сидевшей передо мной женщины определённо было нечто южное: и во взгляде хмуро прищуренных тёмных глаз, и в гладкой коже лёгкого смуглого оттенка, и в гриве светло-каштановых волос, перехваченных бледно-фиолетовым платком и локонами покоившимися на обнажённых плечах, и даже в крутых изгибах стройной фигуры, подчёркнутой облегающим белым платьем. И судя по всему, Дейра обладала знаменитым темпераментом и вспыльчивым характером южанки.

– Повторите, пожалуйста, ваше имя, я не совсем хорошо его расслышала, – с ледяной вежливостью попросила Дейра.

Я подняла ресницы:

– Вэллариана Беатрис.

– Вы приехали из Дэнна?

– Да. Миледи, – добавила я.

– Вы опоздали, – сухо произнесла Дейра.

– Я знаю. Из Дэнна в Реалл ехать почти… шесть часов, – соврала я, искренне надеясь, что леди не в курсе, сколько на самом деле занимает переезд.

Часа три, если в объезд и неспешным шагом.

Дейра побарабанила безупречным маникюром по блестящей поверхности письменного стола, смерила меня холодно-оценивающим взглядом. Было совершенно очевидно, что леди Стоун размышляла, даже колебалась, хотя причин я не понимала…

Дейра положила руку на столешницу, вперилась в меня хмурым взором.

– Вы приняты.

Я с трудом сдержалась, чтобы не уронить нижнюю часть челюсти. Как? Прямо вот так, без всяких лишних вопросов? «Вы приняты», и всё?!

– Вас что-то не устраивает?

Я покачала враз отяжелевшей головой.

– Отлично, – губы Дейры сложились в некое подобие снисходительной полуулыбки. – Тогда займёмся деталями.

Из кабинета леди Стоун я вышла на негнущихся, онемевших ногах. Названная Дейрой сумма зарплаты впечатляла. По меркам Дэнна это почти целое состояние… особенно если и впрямь каждый месяц… Деньги целиком можно отвозить родителям, когда я поеду навестить семью, ведь мне самой здесь почти ничего не потребуется: мне обеспечат и крышу над головой, и питание, и бесплатный уход за моей лошадкой. И все эти блага несмотря на отсутствие опыта работы, рекомендаций и двухчасовое опоздание. Так хорошо, что, право слово, хотелось крикнуть «не верю!»

О-ох! Возникшая передо мной фигура сразу вернула меня в реальность. Я попросту ткнулась в серую рубашку носом и тут же отшатнулась. Высокий, широкоплечий тёмноволосый мужчина спокойно взирал на меня сверху вниз карими глазами.

– Простите, я вас не ушиб?

Я отчаянно замотала головой.

– Нет…

– Дейра в кабинете? – он указал на дверь.

Я кивнула.

– Спасибо, – мужчина обошёл меня, и я спешно посторонилась.

Он негромко постучал.

– Да?

– Ди, это я. Ты не занята?

– Нет-нет, заходи.

Мужчина кивнул мне и вошёл.

Я облегчённо вздохнула и побрела по коридору, разглядывая бесчисленные картины на стенах, маленькие столики с изогнутыми ножками и старинные вазы. Где там эта Луиза, которую все упоминают?..

За ближайшим поворотом обнаружилась Норика, сидящая на тёмно-синей кушетке. Увидев меня, катесса порывисто вскочила, спросила заговорщицким шёпотом:

– Ну, как? Тебя приняли?

– Приняли.

– Так быстро? Хотя… какая нам, в сущности, разница?

Я пожала плечами.

– Никакой, наверное.

– Вот и ладно. Миледи сказала, где ты будешь спать?

– Велела обратиться к Луизе.

Норика широко улыбнулась, что катессам было не свойственно в принципе.

– Она на кухне, ругается с Карлой. – Норика взяла меня под руку. – Пойдём, я провожу.

Всю дорогу до кухни катесса болтала без умолку, не особо интересуясь моим мнением. Слушая её вполуха, я выяснила, что:

все горничные спят в одной комнате, у повара Иггана, Луизы и Томаса (старый хрыч?) отдельные опочивальни в крыле для прислуги, а Макс обретается в садовом домике;

миледи Данаида учится в дневном смешанном пансионе на той стороне площади;

госпожа Дейра очень любит своего жениха Брета и собирается за него замуж;

предыдущий её кавалер обожал зажимать по углам горничных;

господин Брет совсем не такой!

И ещё кое-какие мелочи из личной жизни хозяйки, которые я постаралась пропустить.

Впрочем, одна небрежная фраза царапнула ухо мелким, но острым камешком…

– Постой-ка, – я тронула Норику за локоть, – ты сказала, господин Брет живёт здесь, в особняке?

– Что?.. А-а! Да.

– Но ведь это же…

– Неприлично? Ну да, в общем-то. Однако это всё-таки долина Ангела, а не земли единственных. Здесь с этим делом не так строго, если понимаешь, о чём я. Местное общество на многое смотрит сквозь пальцы…

Ага, у нас в Дэнне за сожительство до свадьбы предали бы публичной анафеме, и никого не заинтересовал бы тот факт, что Дэнн тоже находится на территории долины Ангела…

– Ах, вот ты где, несносная девчонка!

От резкого оклика я едва не подскочила. Сговорились все здесь, что ли?!

– Ой, не кричи, Луиза, – невозмутимо отмахнулась Норика. – Лучше посмотри, кого я привела.

– Так вы и есть новая горничная леди Данаиды?

– Да, это она, – ответила за меня Норика.

Тёмно-жёлтые, неясного оттенка, кошачьи глаза уставились на меня с высоты никак не меньше метра восьмидесяти.

– Добрый день, – поздоровалась я с катессой в строгом сером платье.

– Добрый, мэйли .

Хорошо им, катессам, – мимика практически нулевая, шут догадаешься, о чём подумали…

– Вы очень молоды, – с ноткой недовольства заметила она. – Вы из Реалла?

– Нет, из Дэнна.

– Как ваше имя?

– Вэллариана Беатрис.

– Как, простите?

– Вэллариана Беатрис, – повторила я в попытке преисполниться божественным терпением.

Хотя откуда ему взяться?

Во взгляде катессы мелькнула подозрение.

– Простите, мэйли, вы полукровка?

«Простите, а вы расистка?» – завертелось у меня на языке, но я благоразумно сдержалась.

– Нет, я человек.

Катесса вздохнула.

– Не поймите меня неправильно, мэйли, ваше длинное имя ввело меня в заблуждение. Видите ли, леди Данаида единственная, как, собственно, её покойные родители, и она категорически против, чтобы ей прислуживали полукровки или, боги упасите, чистокровные представители её же расы. Она считает, что… кхм… её положение будет вызывать у них зависть и… Впрочем, не думаю, что вас это касается, – резко оборвала катесса саму себя. – Я Луиза, экономка.