Люблю свою работу - Марина Серова

Оглянувшись на нее с удивлением, — чем это я успела заслужить такую язвительность, уж не тем ли, что стала невольной свидетельницей неприветливости по отношению к ней Виктора, — я зашла в кабинет.

Директору — шатену с намечающимся брюшком, пикантно натягивающим ткань дорогого шерстяного костюма, — едва ли исполнилось больше сорока лет. В воздухе клубами вился сигаретный дымок. Невзирая на дым, мой чуткий нос с порога уловил пивные пары.

— Здравствуйте, — я лучезарно улыбнулась, делая шаг по направлению к столу.

— Кто там? — с опозданием еще раз воскликнул шатен. — Здравствуйте. Вы ко мне?

— Если вы господин Петрушков, — выкопала я из памяти его фамилию, — то да, я к вам.

Не дожидаясь приглашения, я села на стул, одиноко стоящий около стеночки, и положила ногу на ногу. Серые глазки директора пошарили по округлостям моей фигуры и остановились на краю юбки.

— Светлана, — представилась я, нежно глядя на его слегка приплюснутый нос и неторопливо расстегивая «молнию» на куртке. — Светлана Парамонова. Я вам сегодня звонила.

Господин Петрушков с моей юбки переместил взор на то, что постепенно открывала «молния» — там тоже было на что посмотреть. Глаза директора слегка затуманились и увлажнились.

— Да-да, конечно, — рассеянно сказал он.

«Э, дружище, — подумала я, — да ведь твой благочестивый образ жизни, похоже, вынужденный». Вспомнить он меня, видимо, не мог, а признаться в этом не торопился, поэтому я посчитала правильным продолжить.

— Я разговаривала с… — я прищелкнула пальцами, сверкнув накладными ногтями. — Пашей, кажется. Мы договорились, что я подойду к пяти. Побеседовать.

— Ах, так вы трудоустраиваться! — Директор расплылся в такой широкой улыбке, что я увидела дырку, зияющую на месте шестого верхнего зуба. — Очень приятно. Сергей.

Я приветливо-снисходительно кивнула, переспросила:

— Сергей?..

— Ну что вы! — весело возмутился директор. — Просто Сергей.

Дверь без стука распахнулась, и в кабинет вплыл, покачивая бедрами, высокий стройный молодой человек с привлекательным, гладко выбритым лицом.

Петрушков на секунду поджал губы, недовольный, очевидно, такой бесцеремонностью, но акцентировать внимание на этом не стал.

— Очень вовремя. Познакомьтесь, это Павел, — сказал он. — Именно с ним вы общались по телефону. А это Светлана Парамонова, желает поработать за границей.

Паша приветливо улыбнулся, кивнул, внимательно осмотрел мою фигуру. В его взгляде, в отличие от директорского, ничего, кроме профессионального любопытства, не отражалось. Закончив осмотр, он слегка поклонился в мою сторону со словами:

— Ради бога, извините, голубушка!

Потом подошел к Петрушкову и что-то быстро зашептал ему на ухо.

— Так это же замечательно! — воскликнул директор. — Светлана, а не могли бы вы рассказать о себе чуть подробнее?

— Могла бы, — я улыбнулась.

Я рассказала о том, что вернулась в Тарасов совсем недавно, потому что, хотя и родилась здесь, последние несколько лет жила в Балакове. А теперь решила пожить за пределами родины, даже вот загранпаспорт оформила, и подумала, почему бы там заодно не поработать, тем более что опыт выступлений на сцене имеется и гложет любопытство, что за публика эти иностранцы и каково быть артисткой там, у них.

Паша, слушая мое повествование, присел, за неимением свободного стула, на край директорского стола. Как ни был увлечен моим красноречием Петрушков, но время от времени он неодобрительно посматривал на Пашину задницу, обтянутую темно-синими джинсами, а как только я сказала: «Ну вот, пожалуй, и все», — не выдержал и потянул за угол стопку бумаг, на которых сидел Паша.

— Ах, извини! Я давно говорил, пора купить еще стульев, — Паша привстал, сдвинул бумаги в сторону и как ни в чем не бывало уселся на то же место. — Так вы, значит, певица?

— Певица, — подтвердила я скромно.

Паша с Петрушковым переглянулись и посмотрели на меня так заинтересованно, что я поняла — сейчас попросят что-нибудь напеть из репертуара. Может, у них еще какая вакансия за пазухой припрятана, специально для певиц. Удружил мне Гром с певческим прошлым. Нет уж, увольте, я лучше попляшу.

— Только понимаете в чем дело… Сейчас я вообще не пою, — заявила я категорически. — Застудила немного горло, боюсь совсем голос потерять. А что вы там говорили еще о претендентках?

Я невинно улыбнулась.

Первым опомнился Паша. Он сказал, что всего желающих выехать на работу трое. Основные документы у них готовы, но с этими срочными оформлениями столько мороки, что сейчас отправят только двоих. Третья, конечно же, тоже поедет, но только через два месяца, так что волноваться мне не о чем.

— У нас все трудоустраиваются. Главное, чтобы они могли выступать перед публикой, ну и, — тут Паша обвел рукой свои стати, — не страшными были, чтобы глазу зрителя было на чем отдохнуть. А хорошо и красиво двигаться мы научим. Так что вы точно поедете. Не в этот раз, так в другой. Пойдемте, я покажу вам раздевалку. Скоро начнутся занятия, там и посмотрим, кто на что годен. Костюм для занятий взяли?

Я кивнула.

До занятий еще оставалось немного времени, поэтому в танцевальный костюм — незаметно для себя я начала произносить это слово на Пашин манер — я пока переодеваться не стала, а только сняла верхнюю одежду и отправилась на экскурсию.

Танцевальные занятия проходили в самой большой комнате. В ней уже тусовалось несколько девчонок, одетых в основном в майки и эластичные трико. На скамье, поставленной вдоль стены, дожидались шести часов мои конкурентки. Другие девушки давно уже успели перезнакомиться и освоиться, а этих легко можно было определить по испуганным глазам и слегка обалделому виду. Рядом с одной сидел парень и что-то тихо ей выговаривал.

Я приняла такой же обалделый вид и присела рядышком. Голландия, как таковая, и все, что с ней связано, интересовали меня постольку-поскольку, но именно в эту «подготовительную группу» я намеревалась попасть.

— Вы уже записались? — спросила я.

Вопрос прозвучал немного нелепо, как если бы я спрашивала, записались ли они на уроки танцев. Но девчонки меня каким-то образом поняли и отрицательно покачали головами.

— Я тоже, — я вздохнула. — Боязно как-то.

Конкурентки посмотрели на меня недоверчиво. Наверное, я производила впечатление не очень-то пугливой особы. Но я игнорировала их взгляды и продолжала развивать мысль:

— И времени совсем нет подумать. Завтра контракт подписать надо. А мне такого нарассказали… Говорят, как туда приезжаешь, так у некоторых девчонок паспорта отбирают под всякими предлогами, ну, мало ли что придумать можно, и по-своему работать заставляют.

— Ну? — удивилась одна.