Баггер - Владимир Плотников

лесов его терем высокий из смоленых корабельных сосен. Одел он Марфу как царицу, и кольцо это на палец обручальный. И велел из окна широкого вниз смотреть, пока любовник рисовать ее будет. Затворили терем, а красный петух все равно летит, куда хочет. Увидел художник, как пропадает любимая, и бросился спасать ее, себя не жалея.

– И что дальше было?

– Что что – сгорела девица, одно колечко осталось. Художник тот руки себе сжег и бродил потом по свету калекой. Мой прадед смотрел на это все, но не простил измену. Марфа-то из крестьян была, напрасно родня ее радовалась удачному замужеству. Сгубил он всю ее деревню на следующий год.

– И че, получается, это то самое кольцо? – Олеся, побледнев, немножко протрезвела и попыталась снять.

– Ты носи его, раз пригляделось. История историей, а деньги не пахнут. Дорогущее оно. Официант! – он позвал негромко, но так, чтобы его услышали. – Двадцать одна? Многовато я на это все трачу, ну да ладно. Я уезжаю немедленно, здесь двадцать пять. Я очень хочу, чтобы всех моих друзей бережно отвезли домой, а милые дамы, возможно, захотят продолжить вечер и что-то еще закажут. Остальное будет вашим гонораром.

Он выпрямился, и, поцеловав руку Алисе, откланялся. Последний штрих. Визитка легла в карман Славика.

– Пусть мальчик позвонит мне завтра. После того, как оживет. – он улыбнулся и покинул заведение. – Еще увидимся.

Глава 6

Фотографировать свадьбы – тоска ужасная, все похожи одна на другую. Невесты в белом, платья, гости, родители. Невеста самая красивая, хотя в постели окажется без нарядов, с пьяным усталым женихом, ставшим еще одним мужем в стране. Как встретишь замужество, так его и проведешь. Обыденно, традиционно, как у всех. Еще можно круче всех – чтоб родня знала, а также родня родни. И куча чужих людей, пришедших поесть на халяву.

Звучит цинично, но это грустная правда. Олег в прошлом был тамадой, но со временем веселость стала профессиональной, а потом вмиг улетучилась. За спиной институт культуры, а близость к искусству не позволяет зарабатывать на хлеб тяжелым физическим трудом. Так он и стал фотографом.

Ему нравилось видеть, выхватывать, а порою удивляться тому, что выхватывается цепким объективом. Вот только найти работу фотографу нелегко. Остаются шабашки. «По крайней мере здесь кормят неплохо», – подумал Олег, наворачивая очередной салатик. Бытность тамадой приучила почти не пить, но зато есть.

– А вот еще нас с Леночкой, Сашей… теть Нина, идите сюда! – и пара кадров ляжет в семейный альбом. Когда праздник становится профессией, он перестает быть праздником. Остается техника и опыт. «Интересно, как бы я женился, если бы женился?» Олег подумал, что если это случится, то произойдет по другому. И как можно меньше людей.

Когда его родители развелись, он с отцом покинул побережье, которое навсегда осталось в детстве, и переехал в типичный микрорайон обычного города, в квартиру хрущевских построек. Здесь прошло дворовое хулиганское. Пиво, музыка, драки. Девочки и пацаны. И весна, и охапки сирени, и тетя Люда из третьего подъезда с ее любимым палисадником. Здесь у него появились друзья, первая любовь и первая боль, хотя нет, пожалуй, вторая. Развод родителей был тяжелым для всех, а с ним никто не посоветовался.

– Теперь мы будем жить без мамы. – Отец сказал это так, что запомнилось.

– А Лиза?

– С ней все будет хорошо…

Так и жили, только у Лизы все тоже пошло наперекосяк. Выросла и влюбилась в курсанта мореходного училища. Молодой, красивый, вот только кто ж знал, что у него порок сердца. Лиза не знала и очень плакала, когда с подругой его увидела. А он пьяный был и кричал, что не любит ее больше. Потом она вышла замуж за какого-то богатого хмыря, и больше Олег с сестрой не виделся.

Он устраивал чужое веселье и кричал «горько», еще бывал на поминках и на торжественных банкетах. Жил чужой жизнью, вернее, ее кадрами. Так порой ему казалось. Немного читал, слушал музыку, пил с друзьями. Его район был обычным, но по-своему замечательным. Здесь все всех знали, хотя город далеко не был похож на деревню.

Прослеживались судьбы. Свои негодяи и герои. Нормальные пацаны и эта шалава из девятиэтажки. Если вы знаете, что такое район, вы понимаете, о чем я. Славик был его соседом по подъезду. Нормальный пацан, только хотел денег, думая, что только их ему не хватает для счастья. И пытался со всеми в чем-то соревноваться и сравниваться. А у меня лучше, а я умнее чем… потому и дружил с придурками. Тогда как прикольнее, когда ты просто в чем-то разбираешься, или когда просто все клево. Из-за поворота показалась его довольная рожа.

– Опять чужие свадьбы празднуешь? Когда уже сам женишься?

– Отпраздновал, дай освежиться, – и рука приятеля подарила холодное светлое.

– Пошли до ларька прогуляемся, я тебе прикол расскажу, – Славик был доволен, а значит, хотел похвастаться.

– Пошли.

– Ты че вчера свалил, кстати?

– Да беспонтово как-то было. – Олег вспомнил свое ощущение и мысленно подтвердил. Беспонтово.

– Да ладно, брось ты, классный мужик. Я как-то быстро с ним скентовался. Тип по ходу крутой очень и ему скучно. Он фирму решил открыть и предложил мне ее возглавить.

– С чего это? Потому что он побухал с тобой за свое бабло? Повод очень весомый. Или ты, Славик, очаровал его величиной ума?

– Да пошел ты! Ему все равно, кто будет руководить его фирмой. Говорю же, деньги для него не главное, хотя когда все получится, их будет немеренно. Ты кстати тоже можешь со мной работать.

– А че за фирма-то?

– Я еще толком не знаю. Тип какая-то шишка в институте научного атеизма. Еще с советских времен сохранилась эта штука. Там психологические опыты всякие, академик Павлов, рефлексы и так далее. Все очень серьезно. А фирма – это чтобы продвинуть один проект. На первый взгляд мысль бредовая, но если подумать – мозги плывут.

– Ладно, у тебя плывут, а в чем суть-то?

– Все сказать не могу, рано еще. В общем, планируется социальный эксперимент, на который выделяются бешеные деньги. Грант какой-то, что ли. А наше дело развивать проект и подписывать договора. Самый главный бонус – это зарплата.

– Сколько?

Олег знал, что Славику сказали держать язык за зубами, но он также знал, что ему очень не терпится все растрепать.

– Моя зарплата – сорок. Плюс проценты от каждой сделки. Некисло, да? И мне нужен помощник с окладом двадцать пять. Ничего особенного делать не надо, и ты справишься. Хотя голова на плечах