Напролом - Евгений Сухов

– Придутся ли им по вкусу наши «арбузы»? – спросил Сайд.

– Они схватят все, что угодно, – заверил его Махмуд. – Я же учился в институте в Москве. И у меня до сих пор там сохранились знакомые. Сейчас в Москве бум наркотиков. Особенно среди молодежи. Кокаин слишком дорог для них и его потребляет лишь элита. А «арбузы» – как раз то, что нужно. У русских это называется «дешево и сердито».

Сайд рассмеялся. Он постарался забыть неприятный разговор с Рамиресом.

Ну и Аллах с ней, с Америкой! Нужно прокладывать канал в Россию. Но как?

– Я знаю, что у них своя мощная мафия. Не придется ли нам воевать с ними?

Махмуд пожал плечами:

– Об этом лучше спросить Андрика. Он же близко с ними общался и наверняка сможет рассказать нам немало интересного о российском преступном мире.

Бывший офицер Советской, а позже и Российской армии, Андрей Петраков работал на Сайда с середины девяностых. Отставной артиллерист, он прошел Афганистан, потом воевал в первую чеченскую войну, уволился, стал наемником, инструктировал новобранцев в партизанских отрядах по всей Средней Азии и теперь занимался охраной плантации мака Сайда Джафарова. Он хорошо зарекомендовал себя как опытный боец и сейчас командовал ротой, состоявшей почти сплошь из жителей республик бывшего Советского Союза: русские, украинцы, белорусы, воевавшие в начале девяностых в Приднестровье И в Закавказье. Платил им Джафаров хорошо: за несколько лет каждый мог скопить неплохой капиталец. У многих имелись семьи, и часть денег они отправляли родным.

Помимо любви к деньгам, наемники обожали состояние постоянной войны, в котором они пребывали.

Убийство стало для них своего рода наркотиком, без которого они уже не могли обходиться. Мирная жизнь им казалась пресной и скучной. Между тем у этих головорезов существовал своеобразный кодекс чести. И хотя за деньги они могли служить у кого угодно, хоть у бандитов, хоть у среднеазиатского диктатора, назвать их беспринципными подонками было нельзя. Они не убивали мирных жителей, а за мародерство расстреливали своих провинившихся товарищей.

По крайней мере, такие порядки царили в роте Андрея Петракова. Этот сорокалетний, жилистый здоровяк был жесток и циничен, как и всякий профессиональный наемник. Его лицо вдоль и поперек изрезали ранние морщины, а голубые глаза смотрели дерзко и недобро. Работая на Джафарова, он благодарил свое солдатское счастье, пославшее ему такого справедливого и нескупого хозяина. И хотя жизнь в горах была, конечно, не сахар, он не роптал. Сайд платил ему тысячу долларов в месяц. И за такие деньги бывший майор Петраков готов был воевать с кем угодно и сколько угодно.

Посланец Джафарова нашел Петракова на выезде: тот проверял посты, расставленные на подступах к основной плантации мака в долине. От местных крестьян поступила информация, что узбекские мятежники, уже давно мечтающие отбить у Джафарова эту плантацию, намерены в ближайшее время предпринять попытку атаки на долину и взять сорока гектарную плантацию под свой контроль. Петраков хладнокровно решил перестрелять узбеков, если те появятся.

Когда посланец Джафарова передал приказ хозяина вернуться в кишлак, Андрей недовольно выругался. Чутье подсказывало ему, что узбеки заявятся непременно сегодня к вечеру. Тем не менее он понимал, что хозяин по пустякам звать не станет. В этом, кстати, и заключалась немалая прелесть нынешнего положения: он был практически полностью предоставлен самому себе, а шефу было абсолютно все равно, каким именно способом наемники будут наводить порядок на подконтрольных им территориях. Петракову была дана полная свобода действий, от него даже не требовали ежедневных рапортов.

Андрей повернулся к Хохлу, худощавому веснушчатому парню родом с Западной Украины, и приказал:

– Продолжай вести наблюдение. Сегодня, может быть, начнется. Если я не подоспею к вечеру, действуйте по обстановке. Все, ты за главного остаешься.

Трясясь в стареньком джипе по разбитой дороге в кишлак, Андрей терялся в догадках относительно причины срочного вызова. За все эти годы он и видел-то старика Сайда от силы раз десять. Связь между хозяином и командиром роты охраны в основном осуществлялась через Махмуда, с которым у Петракова установились вполне дружественные отношения.

К тому моменту, как Петраков взбежал по лестнице на террасу белого особняка, солнце повалилось к западному краю небосвода. К вечеру было душно так же, как и днем. Джафаров с обеда находился в спальне. После ультиматума, который поставил ему Рамирес, у старика подскочило давление и его личный врач, постоянно проживающий в доме, не отходил от него ни на шаг, держа наготове шприц. В сопровождении неразговорчивого слуги Андрей вошел в спальню и, остановившись на пороге, почтительно склонил голову, покрытую густым ежиком выгоревших на солнце волос.

Прямо перед ним на огромной двуспальной кровати возлежал его хозяин. Лицо Сайда казалось серым: ему нее еще было очень скверно. В воздухе густо витал резкий запах медикаментов. Рядом в кресле сидел Махмуд. Увидев его, Петраков немного приободрился.

Махмуд встал и, сделав навстречу пару шагов, пожал наемнику руку.

– Рад видеть тебя, Андрик. Быстро ты добрался. Понимаю, солдатские ноги не чувствуют усталости.

Сайд попытался приподнять голову, но это оказалось ему явно не по силам, и он снова уронил ее на подушку. Послышался его слабый голос:

– Пусть он подойдет. Я хочу говорить с ним.

Джафаров обошелся без долгого вступления, а напрямую спросил, что наемник думает о поставке «арбузов» в Россию. Тот осторожно ответил:

– Я считаю, дело это обещает большие прибыли. Количество наркоманов в России увеличивается с каждым годом.

– А как насчет местных конкурентов? – спросил Сайд.

– Вы имеете в виду мафию или органы власти? – уточнил Петраков.

– И тех и других.

– Ну, – чуть помедлив, ответил Петраков, – конечно же, вести такие дела на свой страх И риск в России не следует. Там всем заправляет мафия. В каждом городе есть свой авторитетный человек, который контролирует всю организованную преступность и через нее местный бизнес и представителей власти. Это теневой хозяин города…

– Да, я уже знаю, – отрезал Сайд, – их называют ворами в законе.

– Не всегда, – поправил Петраков. – Сообщество законных воров – это, если можно так выразиться, лишь одно из ответвлений российской мафии. Есть и другие, к ворам не имеющие никакого касательства и ведущие с ними войну. Но, в общем, вы правы: воры образуют наиболее могущественную организацию.

– Значит, необходимо договариваться с ними, и точка, – отрезал Сайд. – Нужно предложить им разумный процент с оборота. А нам, думаю, следует организовать сеть дилеров, подобную той, что у нас есть в Турции и в Индии.

Петраков с Махмудом переглянулись, едва сдерживая улыбки: старый таджик совершенно не понимал российской специфики. Андрей решительно отверг это предложение: