Место силы - Ольга Колпакова

Выбрали местечко между большой палаткой и старым костровищем возле какой-то норки и стали ставить палатки.

– А если там змеи? – показал на нору папа.

– Судя по диаметру – питоны, – съехидничала мама.

– Что ты такая ядовитая? – ответил папа. И если бы он добавил ещё одно слово, то наш отдых мог бы скоропостижно закончиться.

– Пап, пойдем про экскурсии узнаем! – заорала Динка. – Надо записаться на завтра, а то мест не будет! Всё равно, ты не знаешь, как палатку ставить…

Хотя папа на Динку тоже часто ругается, но он её любит больше, чем нас с Лёхой. Зато мама нас с Лёхой меньше ругает, чем Динку. Ну, с Лёхой-то она вообще носится. Кстати, я давно заметил – старший ребёнок в семье – это самый психически устойчивый и живучий экземпляр. Меня вообще мало чем можно рассердить или обидеть. И я не очень-то обижаюсь, что до меня никому нет дела. Вот Юрка живёт с одной бабушкой, а чувство такое, что у него их батальон. Бабушка всё время вертится вокруг него, и в школу часто приходит, и чуть ли после секции не встречает. Юрка говорит, что это у неё старая боевая привычка, она в молодости работала надзирательницей в тюрьме. Врёт, наверное, но маленькие сувенирные складешки с выкидными лезвиями откуда-то принёс и продал девчонкам. Очень ручки у них красиво расписаны были, те не удержались.

Разобрав палатки, мы сели на покрывало, осматриваясь. Через небольшую сельскую дорогу возвышался скалистый холм. Сзади виднелась деревня. Справа текла речка Большая Караганка. Её было не видно, но можно понять по кустикам. И вдруг из норы вылез суслик. Он сел, осмотрелся и стал нам свистеть. Мы не шевелились. Но он и не боялся. Когда вернулись папа с Динкой, суслик не убежал. Сидел и смотрел на всех с интересом.

– И для чего ты здесь выкопал нору? – сказал суслику папа. – Ведь затопчут!

– Может, у него здесь деды и прадеды жили, вот он и не хочет уходить, – предположила мама, и мы сразу зауважали этого зверя с крепкой родословной.

На поляну заехали ещё две машины, суслик спрятался. Папа достал аэрозоль от клещей и комаров, побрызгал на палатку. Хотя мы тут не видели ни клеща, ни комара. От сусликов у него аэрозоля не было, а то бы, может, тоже побрызгал.

– Пора развести костёр и попить горячего чая, – сказала мама. Я вытащил дрова, папа – воду. Оказалось, котелок мы не взяли. Родители приготовились ругаться, но Лёшка вдруг предложил, что давайте не будем жечь костёр. Давайте из термоса чай попьём! Потому что, если мы разведём огонь, суслику будет жарко. Он будет бояться у себя в норе, он всё время будет думать, что сейчас его дом сгорит.

Мы офигели, папа зачем-то пошарил в рюкзаке, наверное, искал аэрозоль от Лёшки, а потом залез в палатку и лёг. Костер жечь не стали. Это было неплохо, потому что мы теперь могли пойти с Динкой потусоваться у других костров и познакомиться с кем-нибудь. И ещё поискать Артура.

Народу здесь было, как на параде. А одеты аркаимские жители так, что Динка в «афгани» выглядела никак не стильно. Лошадей водили башкиры в национальных костюмах, с бичами, и казаки с нагайками. Двое таджиков строили юрту. Таджичка была укутана до глаз. На лице – белая повязка. Под горой девушки в сарафанах… водили хоровод.

Хламиды со всевозможными вышивками, тоги, какие-то стослойные юбки, кофты из лоскутков, футболки и штаны, на которых сверху было нарисовано то, что они должны были закрывать, и с разными другими картинами… Ходили женщины в зелёных малахитовых платьях и коронах, как у Хозяйки Медной горы, были кришнаиты в своём не пойми чём. У палаток сидели кто-то, не знаю кто, в фиолетовых накидках. Рядом – в чалмах. И лысые с татуировками на голове. Словно наряд – это, действительно, описание твоего внутреннего мира. Нужно отдать должное клиентам Аркаима – их внутренний мир был весьма разнообразен.

Вообще-то, нормально одетые тоже были, и даже в таких близких сердцу подгузниках пару тётенек встретили. Динка озадачилась.

Тут, чтобы тебя заметили, штаны надо на голове носить, – посоветовал я.

– Может быть, они сразу видят внутренний мир человека, – предположила сестрица, – ауру. А необычная одежда – это так… Для тех, кто ауру не видит.

Мы как раз прошли мимо столика с аппаратом для фотографирования ауры. Но не решились воспользоваться услугами, вдруг у нас аура никуда не годится, вот неудобно получится.

Но, словно моментальный отклик на мою мысль, в нескольких метрах от этого столика стоял другой, где предлагали улучшить ауру пятью разными способами. Можно было купить комплексное улучшение, и туда входила иппотерапия.

– Видишь, у меня с аурой все нормально, а у тебя нет, – тихонько подколол я Динку. – У тебя она провисла. Это даже невооруженным глазом видно.

Громко шутить по поводу внешнего вида здесь было неуместно. Да и, возможно, небезопасно. Возьмут, посмотрят на тебя насквозь да и скажут, что там.

Вагончик Артура я увидела, когда мы с папой за билетами на экскурсии ходили. Он недалеко от турбюро. А рядом большой факел горит. Я думала, что они этим факелом комаров отгоняют, но, оказалось, здесь собрались огнепоклонники. Те, кто считает огонь живым существом. Я не знаю, так это или нет, но, если учесть, что без огня человек существовать не может, огонь – это одно из составляющих жизни вместе с воздухом, водой и землёй, выходит, он живой. Ну или как-то так.

– Это – Дмитрий, – представил Артур Димона сидящему у факела народу.

– О! Дмитрий! Сегодня ещё не было Дмитрия! Я уже и волноваться начала, как же мы без Дмитрия, – тётенька в длинной футболке с крестиками закивала и спросила Димку, знает ли он вообще, кто он такой, и почему он здесь. Братец чего-то замычал, типа «каникулы провожу», но тётка слушать не стала.

– Дмитрий, – чётко, по-учительски, проговорила она, – люди, которые жили в этом городе, поклонялись Митре – солнечному богу. «Д» означает «всестороннее», «Митра» – «независимое состояние духа, обусловленное Богом-Солнцем – РА». Вот что значит твоё имя, это твоя суть.

По-моему, Димон понял только, что его за что-то хвалят и, прижав руку к груди, поклонился тётке.

– Только не позволяй называть себя иначе, лишь – Дмитрий, – предупредила толковательница имён.

Выходит, мой братец «во все стороны свободный, независимый». Если честно, ему это подходит. Он сам по себе. Никогда не слышала, чтобы он к кому-то подлизывался, кому-то позавидовал или хотел на кого-то походить.

– А у меня дурацкое имя, – сказала я. – Дина в переводе означает «отомщение». Римское имя.

– Ах, детка, – гуру смотрела на меня не моргая, – при чём здесь римляне? Или ты говоришь и думаешь на римском языке? В твоём подсознании только русские архетипы.

Она достала из вязаной сумки брошюру и стала её листать. Я засомневалась про русские архетипы, ведь у нас в предках и украинцы, и немцы. Но думаю я, действительно, на русском, мне иностранный никак не даётся, хотя на нём и говорили мои далёкие предки.