Вынужденная посадка ми-17 - Александр Тамоников

Ему ответили без промедления:

– Салам, господин Хабитулла!

– Салам, Бахтияр! Что на границе?

– Спокойно.

– Коридор?..

– Сейчас на посту мобильная группа пакистанцев. Но так было и вчера. Как мы показались, они ушли.

– Хоп. А на нашей стороне?

– Тоже все спокойно.

– Мы выехали.

– Принял, господин Хабитулла. Встретим.

– До связи!

– До связи.

Хабитулла отключил станцию, уложил в кейс, бросил его на пустое место, откинулся назад, обнял Зайну, сидевшую рядом.

– Скоро мы будем у меня.

– Извините, хозяин, могу я задать вопрос?

– Задавай.

– У вас там, куда мы едем, много наложниц?

– Десять.

– Много. – Девушка покраснела.

Хабитулла сжал ее коленку.

– Тебе не о чем волноваться. Ты будешь на особом положении. Пока, естественно, не надоешь мне. Постарайся так ублажать своего господина, чтобы не наскучить ему. Иначе тебе придется несладко.

– Да, хозяин. Я буду стараться. Но неужели ни одна женщина из этих десяти еще не надоела вам?

Хабитулла усмехнулся.

– Из этих десяти только одна живет у меня больше года. Остальные меньше. У тебя есть все шансы задержаться дольше других. Не упускай их.

– Я постараюсь.

Он отпустил девушку.

– А теперь не мешай, я вздремну! – Хабитулла закрыл глаза.

К границе «Лексус» подошел в одиннадцать двадцать. При его приближении мобильная пограничная группа как по приказу поднялась на бронетранспортер, и тот ушел с поста. Шлагбаум был открыт.

Внедорожник пересек границу.

У рощи за оврагом помощник Касари повернулся назад и сообщил:

– Господин, у одиночного дерева нас ждет Бахтияр.

– Он там и должен быть.

– Остановиться около него? – спросил Берани.

– Остановись.

«Лексус» встал, к нему подошел командир группы сопровождения.

Заднее правое стекло внедорожника опустилось.

– Как дела, Бахтияр?

– Слава Всевышнему, вы благополучно вернулись в Афганистан. Группа к сопровождению готова, люди в машинах.

– Это хорошо.

– Выйдете, разомнетесь?

– Нет, – ответил Хабитулла. – Едем дальше.

«Лексус» и две «Тойоты» двинулись по дороге, петляющей среди холмов. Двести восемьдесят семь километров колонна прошла за четыре часа.

В тринадцать тридцать «Лексус» въехал в открытые ворота усадьбы, стоявшей на окраине города. Машины сопровождения остались на улице, встали вдоль забора, смотрящего на пустырь. Боевики прошли во двор через калитку и сразу же скрылись в бараке, где размещалась внутренняя охрана.

Хабитулла провел Зайну в дом, где жили наложницы.

Его встретила Гуни, старшая из них, поклонилась и сказала:

– Салам, господин! Я очень рада вашему возвращению.

– Оставь свою радость при себе, Гуни. Вот эту женщину зовут Зайна. Прими ее и устрой в самых лучших комнатах. Ты отвечаешь за безопасность этой женщины. Не дай Всевышний, кому-то захочется обидеть ее. За это накажу строго. Все понятно?

– Да, господин.

Хабитулла повернулся к Зайне.

– Устраивайся и никого не бойся. Если что, скажи мне, я разберусь. Все необходимое тебе передаст Гуни, она здесь старшая. Ей подчиняться без пререканий. Ты все поняла?

Зайна кивнула.

– Да, господин.

– Хорошо. Я наведаюсь к тебе.

Хабитулла направился в главный дом.

Там его ждали законные жены.

Вперед вышла Балуца, главная среди них.

– С приездом, господин.

– Спасибо, Балуца. Как дома, все ли в порядке?

– Да, в порядке.

– Дети?..

– Здоровы, сейчас в саду.

– Распорядись насчет обеда.

– Ты будешь обедать один?

– Да.

– А потом?..

– Потом отдохну.

– С кем?

– Тоже один. А ночью… – Хабитулла осмотрел жен. – Я приду к Абре.

Эта восемнадцатилетняя женщина была четвертой, младшей женой главаря бандформирования.

Балуца недовольно покосилась на Абру, но промолчала. Желание мужа – закон, за нарушение которого полагалось жестокое наказание.

Абра же улыбалась, свысока глядя на остальных жен.

– Ты нос не задирай, Абра, – заметил Хабитулла, потом взглянул на Балуцу, Бисару и Данью и добавил: – А вы ждите своего часа. Никого не обделю лаской, как и подарком. Гуни, обед через полчаса. Чай сейчас же, в большую комнату.

Старшая жена поклонилась.

– Да, господин.

Хабитулла прошел в большую комнату мужской половины дома. Здесь все было устроено по-восточному. Пол покрывала кошма, на ней лежали цветастый ковер и подушки. У левого окна столик на резных ножках, на нем компьютер. В стене сейф, скрытый от постороннего взгляда декоративной панелью.

Хозяин дома сбросил одежду, надел халат, прошел во двор, оттуда – в уличный душ. Он смыл с себя пыль и вернулся в комнату. Между подушек уже была постелена скатерть, на ней стояли объемный чайник, пиала и вазочка со сладостями.

Хабитулла прилег, налил чаю. Аромат разнесся по всей комнате. Балуца знала вкусы мужа, умела угодить ему.

На следующий день, в четверг тридцатого июля, Хабитулла вызвал к себе Касари и Редая Гурбара, командира отряда, базировавшегося на усадьбе.

Они прибыли вместе, поздоровались с главарем.

Хабитулла ответил на приветствие и предложил боевикам устраиваться на ковре у скатерти.

Мужчины молча выпили по пиале чая, приправленного наркотой.

Затем Хабитулла взглянул на Касари и сказал:

– Хукам, введи Редая в курс предстоящей операции.

Касари говорил недолго.

Гурбар внимательно выслушал его, потом спросил:

– Значит, захват вертолета предстоит провести моему отряду?

Хабитулла утвердительно кивнул.

– Да, Редай. Твоему отряду. Без караула, который должен продолжать нести службу в усадьбе, это десять воинов и ты.

– Хорошо. Я выполню приказ.

– Не спеши, дело непростое. Надо все хорошенько продумать, разработать план действий. Экипаж следует взять живым, желательно без стрельбы.