Кольцо вокруг солнца - Клиффорд Саймак

– А вы не пробовали прогнозировать, какую следующую новинку они готовят?

– Мы пытались это сделать. Мы были уверены в скором появлении автомобиля. Как видите, так оно и случилось. Думали мы и о домах. Теперь очередь за одеждой.

– Пища, одежда, жилье, средства передвижения – четыре основные потребности человека.

– Кроме того, они располагают горючим и источником энергии, – добавил Крофорд. – Когда достаточное количество людей поселится в новых домах, снабженных солнечной энергией, придется распрощаться с обычными отраслями энергетической промышленности.

– Но кто же эти деятели? – спросил Виккерс. – Вы говорите, что не знаете их. Но есть ли хоть какое-то предположение?

– Ни малейшего. У нас имеются списки персонала и членов их административных советов. Но мы не можем найти этих людей.

– Может быть, это русские?

Крофорд отрицательно покачал головой:

– Нет, они тоже обеспокоены, хотя у них пока ничего подобного не наблюдается.

В первый раз Крофорд шевельнулся. Он снял руки с живота, схватился за ручки своего массивного кресла и встал.

– Кажется, вы не поняли, какая роль во всем этом отводится вам? – спросил он.

– Не понял.

– Мы не можем сразу, без какой-либо подготовки, заявить: «Люди! Перед вами союз мировых промышленных держав, борющихся за сохранение вашего образа жизни». Мы не можем сказать им о сложившейся ситуации. Нам рассмеются в лицо. Нельзя просто так объяснить людям, что вечный автомобиль и дом по пятьсот долларов за комнату обернутся для них катастрофой. Мы не можем этого сказать, но им необходимо это узнать. Мы хотим, чтобы вы написали об этом книгу.

– Не вижу… – начал Виккерс.

Но Крофорд прервал его на полуслове:

– Вы напишите так, словно сами обо всем узнали. Вы намекнете на хорошо информированные источники, не называя их. Мы предоставим вам материалы, но все должно исходить от вас.

Виккерс медленно поднялся и протянул руку за шляпой.

– Спасибо, что вы подумали обо мне, – сказал он, – но меня не интересует ваше предложение.

Энн Картер сказала Виккерсу:

– В один прекрасный день, Джей, я так рассвирепею, что разобью тебе голову. И тогда, может, узнаю, чем она набита.

– Мне нужно написать книгу, чем я и занят в настоящий момент. Ты имеешь что-нибудь против?

– Твоя книга может подождать. Ее ты всегда сможешь закончить. А вот эту, о которой шла речь, – нет.

– Давай-давай. Скажи, что я швырнул на ветер миллион долларов, ты ведь именно так считаешь?

– Ты мог содрать с них кругленькую сумму и заключить с издателем такой договор, что пальчики оближешь.

– И отложить в сторону свое самое великое произведение, – сказал Виккерс. – Остыть и, вернувшись к книге снова, понять, что душа к ней уже не лежит.

– Любая книга, которую ты пишешь, – твое самое великое произведение. Джей Виккерс – ты жалкая тень писателя. Согласна, ты неплохо пишешь и твои чертовы книги хорошо расходятся, хотя иногда мне непонятно почему. Если бы ты не зарабатывал этим деньги, ты бы и строчки не написал. Скажи мне откровенно, зачем ты пишешь?

– Ты ответила сама. Ради денег. Раз ты так считаешь, значит, так оно и есть.

– Ну ладно, я – лицо заинтересованное.

– Боже мой, мы ругаемся так, будто давно женаты.

– Кстати, то, что ты никогда не был женат, доказывает, какой ты эгоист. Бьюсь об заклад, ты никогда и не думал о женитьбе.

– Думал однажды, – вздохнул Виккерс, – но это было очень давно.

– Ну-ну, урони голову на руки и порыдай. Уверена, это будет впечатляющее зрелище. Вот почему в твоих романах такие душераздирающие любовные сцены.

– Энн, во хмелю на тебя накатывает злость.

– Приходится пить, ты сам меня толкаешь на это. Как ты сказал: «Спасибо, что вы подумали обо мне, но меня не интересует ваше предложение».

– У меня было предчувствие, что тут дело не чисто, – упорствовал Виккерс.

– Ты весь в этом, – сказала Энн.

Она выпила вина.

– Под предлогом предчувствия ты не хочешь признать, что отказался от лучшего предложения в твоей жизни. Предложи мне такую сумму, я бы плюнула на все предчувствия.

– Не сомневаюсь, – сказал Виккерс.

– Вот уж этого тебе не следовало говорить. Плати, и пойдем. Провожу тебя до автобуса, и чтоб глаза мои тебя больше не видели.

Громадный плакат занимал почти все пространство необъятной витрины:

Через витрину был виден пяти– или шестикомнатный домик, его окружал небольшой, хорошо спланированный сад с лужайкой и солнечными часами. К дому примыкал гараж с флюгером в виде утки. На ровно подстриженном газоне стояли два белых садовых стула и круглый столик, а на дорожке сверкал новенький автомобиль.

Энн сжала руку Виккерса.

– Зайдем?

– Это, должно быть, то, о чем говорил Крофорд.

– У нас есть еще время до отхода твоего автобуса, – сказала Энн.

– Почему бы и нет? Может, присматривая дом, ты перестанешь говорить гадости.

– Будь это возможно, я бы поймала тебя на слове и вышла за тебя.

– И превратила бы мою жизнь в ад…

– Конечно, – нежно сказала Энн, – а зачем же еще выходить замуж за тебя?

Дверь захлопнулась за ними, сразу оборвав шум улицы, и они направились к дому, ступая по толстому зеленому паласу, который пружинил под ногами, словно лужайка.

Продавец увидел их и пошел навстречу.

– Мы проходили мимо, – произнесла Энн, – и решили зайти. Этот дом так привлекателен и…

– Это отличный дом, – заверил их продавец, – и его владельцы пользуются многими преимуществами.

– В витрине написано, что комната в нем стоит пятьсот долларов. Это правда? – поинтересовался Виккерс.

– Все спрашивают одно и то же. Люди не верят своим глазам.

– Так это верно? – продолжал настаивать Виккерс.

– Конечно, – ответил продавец. – Пятикомнатный дом стоит две с половиной тысячи долларов, десятикомнатный – пять. Но пока на десятикомнатные дома желающих мало.

– Что вы понимаете под словом «пока»?

– Дело в том, сэр, что эти дома можно расширять. К примеру, вы покупаете пятикомнатный дом, а через некоторое время замечаете, что вам нужна еще одна комната, мы приезжаем, производим замеры – и ваш дом становится шестикомнатным.