По сценарию любви - Мишель Селмер

— Доброе утро, госпожа, — женщина присела в реверансе, достаточно впечатляющем, если учесть, что обе ее руки были заняты разнообразными папками. — Я принесла информацию, которую вы запросили.

Девушка едва не выпучила глаза при мысли о том, сколько же всего ей придется прочесть. Надо будет заказать себе еще несколько чашек кофе… Но в любом случае лицо вчерашней незнакомки окажется на одной из этих страниц и она наконец что-нибудь о ней узнает. И, может быть, даже поймет, почему та так пристально ее разглядывала.

— Мне оставить их в вашем кабинете? — спросила мисс Прайс.

— Просто положите документы на столик возле дивана, пожалуйста.

Сделав, как ее просили, молодая женщина осталась стоять на своем месте, будто бы чего-то стесняясь.

— Не хотите ли чашечку кофе, мисс Прайс?

— Нет, благодарю вас.

— Я попрошу, чтобы нам принесли чай.

Женщина даже не попыталась улыбнуться.

— Нет, большое спасибо.

Может, здесь больше нужны успокоительные капли или глоток виски? — подумала Ханна. Неужели все здесь ведут себя настолько официально? Если так, то придется очень потрудиться, чтобы привыкнуть к этому. Возможно, для них это и является нормой, но помощники в доме Ханны были скорее частью ее семьи, чем просто подчиненными.

Да и вообще, принадлежность к королевской семье еще никого не обязывала вести себя подобно ледышке.

— Мисс Прайс, как вас зовут?

На мгновение ассистентка заколебалась, будто бы удивляясь тому, что Ханна вообще задала подобный вопрос.

— Элизабет.

— Я могу к вам так обращаться?

Мисс Прайс выглядела совершенно сконфуженной.

Ханна вздохнула. Казалось бы, такие простые вещи не должны даваться настолько тяжело.

— Мисс Прайс, я еще не очень хорошо знаю, как принято все делать во дворце, но более чем уверена, что вы, как мой личный секретарь, будете проводить со мной достаточно много времени.

Женщина кивнула.

— В этом случае было бы лучше, если бы я могла называть вас по имени.

— Конечно же, госпожа. Это честь для меня.

Значит, и от всех этих обращений, типа «госпожа», избавиться будет весьма непросто.

— И, наверное, мне можно и не надеяться, чтобы вы звали меня Ханной?

Мисс Прайс опустила глаза и покачала головой.

— Так не положено. Иначе я потеряю свою работу.

Девушке хотелось продолжить разговор, но она заметила, что заставляет свою ассистентку чувствовать себя неловко. Что ж, по крайней мере, когда они с Филиппом поженятся, ее титул сменится на чуть менее претенциозное обращение «мадам».

— Прежде чем мы начнем, мне хотелось бы сказать пару слов моему жениху.

С тех пор как прошлой ночью он покинул ее комнаты, она ожидала сегодняшней встречи… Ханна хотела задать ему множество вопросов, ответы на которые ей не терпелось услышать.

— Его нет во дворце.

— Ох. Вы не знаете, когда он вернется?

— Думаю, в пятницу.

— В пятницу? Через пять дней?

— Если будет хорошая погода.

— Как это?

— Он и его кузен, сэр Чарлз, не любят охотиться в дождь, — пояснила ассистентка.

Охотиться? Он уехал охотиться?!

Ханне очень хотелось оставаться спокойной, не обращать внимания на свое растущее огорчение… Но она пробыла здесь всего сутки, и теперь Филипп оставил ее, чтобы поехать с кузеном на охоту? В таком случае у них будет всего лишь неделя, чтобы получше узнать друг друга. Неужели он совершенно о ней не подумал?

Успокойся, Ханна. Конечно, подумал. Вчерашние его действия доказали его привязанность. Тут должна быть какая-нибудь логическая причина. Может быть, Филипп уехал по какому-то неотложному делу? Такому, о котором никто не должен знать?

Не мог же он так просто ее покинуть…

Должно быть, на ее лице все-таки что-то обозначилось, поскольку мисс Прайс внезапно заволновалась:

— Если у вас что-то срочное…

— Нет. Ничего срочного. — Девушка выдавила улыбку. Не хватало еще, чтобы ее секретарь поняла, насколько сильно задеты ее чувства. — Это может подождать до его возвращения. — Ханна указала на диван. — Начнем?

Она присела, а вслед за ней на диван медленно и крайне неуверенно опустилась Элизабет. Да уж, придется потратить много времени, чтобы ее ассистентка сумела расслабиться в ее присутствии.

— Итак, что же у меня на сегодня запланировано?

— Вы встречаетесь с декоратором в одиннадцать, затем в час последует ланч с женами государственных деятелей.

— Отлично. — За это время она пролистнет файлы, которые ей принесли, чтобы в нужный момент суметь выудить пару-тройку имен из своей памяти. — Что потом?

Мисс Прайс продолжала говорить, но девушка слушала лишь вполуха. Ее мысли витали далеко, они до сих пор были заняты внезапным исчезновением Филиппа. Возможно ли, что он поехал вовсе не на охоту? Что он может быть с другой женщиной? А что, если с той самой, которая не переставая глядела на нее вчера?

Ханна отбросила эту мысль так же быстро, как та и появилась. Таким образом можно начать подозревать всех и вся…

Конечно, она не была настолько наивна, чтобы верить, что Филипп берег себя ради нее. Но он был достаточно порядочен, чтобы сохранить этот аспект своей жизни в тайне. Это доказывало, что он был честным, а честные мужчины хранят верность своим избранницам.

Искать же подтекст в каждом его действии означало бы лишь причинять боль самой себе.

Девушка была уверена, что раз уж ему пришлось уехать, то, значит, имелась серьезная причина.

Несмотря на то что Филипп являлся ее женихом, а в скором времени станет мужем, в первую очередь он король. Слуга своего народа. Это факт, который придется принять.

А короткая разлука заставит их ценить друг друга еще больше, когда он вернется.

Это просто маленький сбой, заверила себя Ханна. А потом все будет идти так, как она запланировала.

Филипп стоял на ступенях, ведущих в сад, и смотрел на свою будущую жену.

Девушка сидела на вышитом покрывале под тенью раскидистого дуба, ноги поджаты под себя, по плечам рассыпались каштановые волны волос. На ней было простое обтягивающее платье янтарного оттенка, того самого, какой приобретают кленовые листья осенью.

Филипп ступил на траву и пошел к Ханне навстречу, будто бы зачарованный ее красотой, неодолимым желанием оказаться с ней рядом. Ханна смотрела в сторону, и он залюбовался ее изящным, точеным профилем. Черты ее лица, царственные и уверенные, несли на себе отпечаток доброты, что особенно притягивало Филиппа.