Спасение рая - Юрий Иванович

– Ну видишь! – восклицал пан Анджей, невысокого роста мужчина, но с идеально ухоженным внешним видом. – И не надо никаких этих кондиционеров, если на улице полное блаженство и красота. От этих холодящих агрегатов только сухость в горле и противная ангина преследует.

– Но ведь и тут бывают очень жаркие дни, – возражал его гость, с полностью лысой головой и несколько раскосыми глазами. Он отдаленно походил на азиата, хотя исконно европейский костюм высокого качества и чистый выговор скорее намекал на его местное происхождение. – Значит, установка кондиционера все равно себя окупит. Или тебе денег жалко?

– Шутишь? – фыркнул хозяин дома. – Мне для семьи ничего не жалко. Как видишь, не экономлю. Да и чего себе отказывать? Другой вопрос, что ни моей жене, ни детям это поголовное увлечение охлаждающими установками решительно не нравится. За модой не гонимся.

– Кстати, – гость несколько воровато оглянулся на двери, ведущие во внутренние помещения, и понизил голос, – а как поживает твоя первая супруга со старшими детьми?

– Да что с ней будет! – недовольно скривился пан Дойник. – Живет как трутень, на моем полном обеспечении. Хорошо хоть дети давно взрослые и сами на себя зарабатывают. Но то, что она мечтала и эту виллу у меня отсудить, я ей никогда не прощу. Все ей мало!

– Увы! – взгрустнул и его приятель. – Уговорить женщину легко, а вот избавиться от нее ой как трудно.

– О! Пан, как всегда, прав! – воскликнул Анджей с улыбкой, ловко разливая водку по стаканам. – За это надо выпить.

Они опрокинули алкоголь в глотки, закусили оливками и потянули в рот сигареты. После того как над ними повисло облако удушливого дыма, хозяин дома кое-что вспомнил:

– Но ты так и не пытался через суд отобрать у бывшей свой дом? – При этом он махнул рукой куда-то вправо. – Я там часто прохаживаюсь с собакой и вспоминаю, как мы загуливали у тебя под шашлычок и… прочее.

После чего он тоже оглянулся на дверь.

– М-да, были времена, – согласился гость и печально помотал головой. – Но разве у той сучки что-то заберешь? Да я, по большому счету, даже рад, что удалось отделаться от нее только такими потерями. С тех пор беру пример с тебя и стараюсь влюбляться только в русских женщин.

– Ха! А кто меня перед разводом отговаривал?

– Так не соображал тогда. Зато теперь от всей души завидую, – признался мужчина и скорбно погладил свою лысину. – До сих пор себе такую умницу и красавицу отыскать не могу. И деток она тебе вон каких подарила.

– Да!.. – с самодовольством и гордостью протянул пан Дойник. – Тут мне явно повезло. Успел вовремя сманить девочку из лап одного львовского дельца.

– Того самого? – проявил необычную информированность гость.

– Помнишь его? – оживился Анджей.

– Еще бы! Только он один умел в нашей компании всех перепить. Да и во Львове мы один раз с ним в лес выезжали на пикник. Такое пиршество до конца жизни не забудешь.

– Вот-вот! С помощью его тяги к этим самым пиршествам мне и удалось перетянуть Валечку в свою постель.

– Так наливай! За такой успех всегда приятно выпить.

Дальше приятели перешли на темы швейного производства, которым пан Дойник в основном занимался, и подслушивать их стало совсем неинтересно. Александра почувствовала однократные нажимы пальца у себя под левой грудью и медленно подалась в подпространство. А там услышала шепот:

– Вряд ли мы что услышим интересное в этой пьяной болтовне. Так что давай внимательно осмотрим дом.

Но дальнейший осмотр всего здания и даже его подвалов ничего существенного не принес, кроме полного недоумения Торговца:

– Ничего не пойму! Почему Елена отправила меня именно сюда?

– Скорее всего, надо плотно допросить этого ухоженного поляка, – прошептала в ответ Александра. – Если его правильно потрясти, то он обязательно должен вывести на какой-нибудь след.

– Не волнуйся, обязательно потрясем, – пообещал ее супруг и коротко задумался. – Но давай вначале заглянем в дом, который раньше принадлежал лысому. Так, на всякий случай. Как говорится, для успокоения совести. Судя по их жестам и словам, особняк находится где-то совсем рядом. Мало ли что.

И вскоре они уже замерли в ином дворе. В той самой точке, откуда и была сделана двадцать лет назад таинственная фотография. Та же самая до боли въевшаяся в память обстановка и перспектива. Знакомая, только перекрашенная чуть в другой цвет скамейка. И тот же самый на заднем плане забор, только теперь уже полностью закрытый колючими зарослями декоративных роз.

А из губ Дмитрия Светозарова вырвалось непроизвольное восклицание:

– Так вот на кого Леночка намекала в первую очередь! На лысого!

Семеро статных, видных мужчин ввалились в гостиничную комнату с громким топотом и хмурыми лицами. Хотя вид стоящих на столе разносолов, овощных закусок, заливных блюд и бочонка с далийским вином сбросил несколько излишнее напряжение с лиц вошедших, раздевались они и скидывали с себя холодное оружие с неимоверным раздражением. А рассаживались на стулья вокруг стола с таким видом, словно собирались идти в бой или пить нечто отравленное.

Парочка слуг поспешно наполнила вином расставленные на столе кубки, после чего один из них встал за спиной у самого солидного и седовласого мужчины:

– Господин первый канг, прикажете подавать горячее сразу?

– Нет. Вначале нам и этой закуски для длинного разговора хватит. Что в гостинице творится?

– Все спокойно. Посторонних на жилом уровне нет, все комнаты уже выкуплены нашей миссией.

– Людей расставил?

– Так точно. Все на охране этого помещения, как по сторонам, так и снизу, и с чердака. В общем зале тоже два наших наблюдателя.

– Хорошо, идите. Когда потребуется горячее – дадим знать.

Когда слуги вышли и плотно закрыли за собой дверь, все семеро дружно сдвинули свои кубки и пророкотали первый тост:

– За нашу ледяную владычицу!

После опустошения кубков раздалось одобрительное кряканье, и крепкие руки потянулись за изысканной закуской. Но первый канг не дал долго наслаждаться чревоугодием:

– Господа канги! Проверьте каждый свой сектор вокруг этого помещения. Не хватало, чтобы нас случайно подслушал кто-нибудь из местных. – И только после поочередных кивков каждого из своих коллег продолжил: – Понимаю, насколько все сильно проголодались, но вначале следует поговорить о деле. Поэтому предлагаю: высказаться каждому по теме его расследований и наблюдений. Пока один будет говорить, остальные слушают и подкрепляются. Согласны? Тогда кто будет первым докладывать?

К тому времени самый худощавый и жилистый среди кангов успел доесть внушительную чашу с заливным языком и удовлетворенно выдохнул: