Волк по имени Зайка - Галина Гончарова

Народ собирался быстро. Прибежал из леса муж, я тут же огорошила его известием, что у нас пропал ребенок, появились дети, которые получили по ушам: чего плохо за младшенькой смотрели…

Наконец собрались все – и я изложила ситуацию.

Два дня назад моя дочь пропала. Что, как – неизвестно… Кто-то что-то знает?

Кто-то что-то видел, слышал, унюхал…

Нет, нет, нет…

Райшен?

Если Зая забегала домой, то обязательно завернула бы к мальчишке. Нет, мне он никогда не нравился, слишком самовлюбленный и безмозглый, но… Мало ли?

Заю он тоже не видел. Но… чем-то таким от него тянуло… Страхом? Стыдом? Я тряхнула мальчишку, как грушу.

– Признавайся! Ты ее обидел?

Райшен отрицал истово, и я верила. Не обижал. А чего тогда смущаться?

– Ма-ам… а от него лисицей пахнет, – сообщила старшая дочь, которая как раз вернулась.

– Ну и что?! – огрызнулся Райшен. Но взгляд его метнулся, я проследила за ним… ага!

Там в толпе стояла одна хищная рыжая девка, на которую у меня давно уже когти точились. Лайса мне с детства не нравилась. Ни ума, ни таланта, зато сисек и наглости в достатке. С другой стороны – и что с того, даже если они спаривались?

Муж перекинулся и взял Райшена за шкирку.

– Спал с Лайсой?

Долго Райшен отпираться не стал – и подтвердил, что да, было. Когда?

Да вот два дня назад как раз и…

Во сколько? Так с утра, как все из деревни ушли…

– А я видела…

Все посмотрели на малышку лет восьми. Кажется, Люша… не помню, как зовут.

– Зая шла к дому Райшена, а потом оттуда бежала. Быстро так… и плакала, потому и меня не заметила. А я сказку хотела. – Девочка явно была обижена такой несправедливостью. Верно, Заинька обожала возиться с маленькими, рассказывала им сказки, мастерила куколок из соломы, с искренним удовольствием играла в их игры.

И вот тут до меня дошло. Разумеется, если девочка вернулась в деревню, она не могла не зайти к Райшену. А он с этой…

– Спали?! – выдохнула я.

Наверное, что-то Райшен почувствовал, потому что закивал и попятился. Лайса попыталась удрать, но сын словно из воздуха соткался у нее за спиной, перекрывая пути отхода.

– Далеко собралась? Умела пакостить – умей и отвечать…

Лайса дернулась, но даже во второй ипостаси она была слабее – старший сын у меня волк. Матерущий, чуть ли не полтора метра в холке, лиса ему на один зуб и две минуты…

Я переглянулась с мужем.

Ну разумеется, девочка была в шоке. И естественная реакция – удрать из деревни. Но куда?

– Я пробегусь к медведям, сын, давай к лисам, – сориентировался муж.

– Я к травнице.

– А с этой что? – подала голос старшая дочь, нехорошо разглядывая Лайсу.

– Потом разберемся, – отмахнулась я. – Куда эта дрянь денется? Успею еще шкуру на половик снять…

– Так, сначала домой за оборот-травой, – решил муж.

Я кивнула.

Настой оборот-травы помогал, усиливал способности к трансформации, часто его пить было нельзя – раз в два-три месяца, – но сейчас особенный случай.

Где моя девочка!?

За три дня пути капитан достал меня до печенок.

Отчим этого идиота что – специально нанял? Нам умные не надобны, нам нужны тупые и верные?

К-кретин…

Хотя чему удивляться, умом Рыло не блещет.

Капитан лез куда надо и не надо, нажирался каждый вечер, орал матерные песни, лез к служанкам и вообще вел себя так, словно он не капитан замковой стражи, а глава помоечной шайки.

Устрою я ему пакостей, определенно. А пока – переговорил с Шарком, и два наших отряда перестали смешиваться. Люди капитана даже и своего командира не слушались. Люди Шарка тоже не желали выполнять приказы всяких дураков, в результате единственным связующим звеном остался я. Хотя капитанский отряд поглядывал… нехорошо.

Не кровожадно, нет. Но у них на лбу было написано: «Жертва». Меня собирались убить, все об этом знали, и помогать не собиралась ни одна сволочь. Ну разве что Шарк, но тут другое…

Раздражение копилось глубоко внутри, собираясь вырваться наружу…

По Лесу я шла уже несколько дней. Естественно, в заячьем обличье. Скорость у зайца вполне приличная, но это если бежать по ровной дорожке, а ее-то мне и не предоставили. Лес же…

Завалы, буреломы, болота, которые приходилось обходить. Сильно помогало, что я могу прыгать на три метра в длину, но опять-таки не везде и скорость теряется.

И время тоже.

Пару раз я даже думала, что надо бы вернуться домой, но потом…

Нет уж.

Родители, конечно, немного погрустят, но у них еще четверо детей. Хороших, сильных, не таких… позорных, как я. Райшен пусть будет счастлив с Лайсой.

Отпускаю тебя, радость моя лживая. Иди с миром… в болото!

И я упорно шла к опушке Леса.

Все было неплохо, когда…

Вой раздался неожиданно. Я обернулась…

Ох, Лес!

Пара волков. Диких. А в середине лета, когда у них молодняк… перекинуться и на дерево влезть не успею, да и толку с того дерева…

Ноги оказались умнее головы. Я думала, а они уже мчали туда, где было светлее… Волки, не желая оставаться без обеда, мчались следом, и приходилось петлять, благо заячье тело знало все лучше меня. И как подпрыгнуть, и куда, и когда… оторваться не удавалось, но ведь пока еще и не съели…

Лес закончился так внезапно, что я не сразу это поняла – и по инерции летела дальше. До дороги, по которой ехали… люди?

Да, определенно, люди на конях…

Кто-то из них рассмеялся, потянул лук, волки взвыли сзади…

Я тоже взвыла от страха, зажмурилась – и прыгнула вперед. Перелететь через них, хоть как-то… сейчас вот приземлюсь перед тем конем…

Я не учла только, что конь, испугавшись волчьего воя, прянет вперед. Я врезалась в его бок – и стекла вниз. Лапы не держали. Столкновение с такой тушей оказалось тяжеловатым…

Я распласталась на дороге, понимая, что сейчас меня убьют…

– Тихо, тихо, Обмылок…

Человек спрыгнул с коня, успокаивая его. А потом наклонился и поднял меня за шкирку.

А у меня глаза так разъезжаются, что понятно, почему зайцев косыми называют. И лапы тоже. Вырваться не смогу. Перекинуться пока тоже, голова кругом…