Я охочусь на тебя - Mazurenko

ему всё?.. Какая инфа вынудит его подозревать мою родню?.. Я не верю, что кто-то из них прикончил тëтушку! Попросту не верю! Произошëл несчастный случай… тëтя споткнулась… стукнулась… А этот вурдалак станет подозревать всех подряд!”

В памяти промелькнуло воспоминание из гостиной.

— Как вы думаете, кто из вас прикончил еë?

Кулаки девушки непроизвольно стиснулись.

— Необычное… — протянула Агата. — Меня кто-то напугал. Глупо, конечно. Просто я увидела кого-то в окне и испугалась.

— Кого точнее вы увидели? — спросил Гудман.

— Понятия не имею. Рассмотреть не успела. Со спины ко мне подкралась Марта и отвлекла меня…

— Рыжая? Зачем она к вам подкрадывалась?

— Ага, служанка. Я выбрала неправильное слово. Просто тихо подошла за спиной.

— Ладно. Вы прошли в особняк. Что-то привлекло ваше внимание?

— Моë внимание привлëк шум в кабинете.

— Где точнее?

— Тут. В этом помещении. Кто-то ругался. Тëтя и… кто-то ещё. Мужчина.

— Вы узнали его?

— Не узнала…

— Про что шла беседа?

— Мужчина сказал что-то об унижении, а тëтушка произнесла, что “ты сам в это сунулся”. Вроде так. Я не стала подслушивать и почти сразу ушла.

— Понятно. И что произошло дальше?

— Эм… дальше мы собрались в зале… и я пошла помогать служанке…

— Вы помогали служанке? Зачем? Разве у вас не хватает наëмных работников в особняке?

— Бекки прогуляла работу, а Марта — еë старшая. Она должна была сразу сообщить, что Бекки не явилась. Однако Марта решила до последнего утаить это от тëти. Да и к тому же пришла сообщить об этом, когда мы все были в зале. Может, надеялась, что тëтя не станет бранить еë при всех. Только просчиталась — тëтушка… была… не из робких. Я начала защищать служанку. В нашем особняке имеется правило: никогда не бойся чëрной работы и всегда отвечай за собственные слова.

— И вы… разгневались на миссис Харрис? — Гудман немного наклонился вперëд и сплëл пальцы, оперевшись на них подбородком.

— Я не разозлилась.

— Неужели? Она ведь принудила вас, наследницу богатого состояния, умничку-красоточку, работать служанкой. Вас это вообще не расстроило?

— На что вы намекаете?!

— А с чего вы решили, что я на что-то намекаю?

— Никак по-другому это назвать нельзя.

— А знаете ли вы, что согласно статистике последних 10 лет до 90 % преступлений случаются из-за денег?

— И какое отношение это имеет ко мне?

Детектив насмешливо выгнул седую бровь и поймал лëгкую истерику в голосе девушки:

— А вы — молодая красавица-бедняжка, которую тëтя приютила после трагической гибели сестры с еë супругом. Дайте угадаю. Единственная наследница? Либо 90 % состояния вам, а остальное — благотворительность?

Агата вся вспыхнула и еле сдержала гнев.

— Я любила тëтю! Я бы никогда… тëтушка вырастила меня с самого детства, вы понимаете?! Да я… тëтушка могла оставить деньги кому угодно! И я бы не стала любить еë меньше!

— Вы хотите сказать, что не знаете условий завещания?

— Да. Именно это я и хочу сказать.

Какое-то время Гудман в молчании любовался яростным лицом девушки, а затем внезапно сменил тему:

— Где вы находились между полуночью и 02:40 ночи?

— У себя в спальне! Спала!

— Кто-то может это подтвердить?

— Можете допросить мою подушку, она подтвердит.

— Другими словами, у вас имеется мотив, только нет алиби. Любопытно.

Агата задохнулась от ярости, брезгливости и… ужаса. Гудман наблюдал за ней с бесстрастным выражением лица.

— Что ж, спасибо, мисс Харрис. Вы свободны… пока что. Будьте любезны, пригласите сюда мистера Чарльза. И… пожалуйста, не покидайте границы города, пока следствие не завершится.

Резко поднявшись, Агата гордо расправила плечи и вышла из кабинета, ни разу не пошатнувшись. Если бы призрак тëтушки наблюдал за ней из еë кресла — что ж, он мог бы гордиться девушкой.

Сразу же за дверью гостиной Агату ожидали Элиза и Чарльз.

— Ты в норме? — спросила блондинка с зелëными распахнутыми глазами.

— О чëм спрашивали детективы тебя? — спросил Чарльз.

— Что было… и где я была ночью… извините, дядюшка, я устала. Гудман просит вас зайти.

Чарльз стушевался, а затем встрепенулся и, поправив штаны, вышел из гостиной. Тëплая ладонь Элизы приобняла плечи Агаты. Щека блондинки прижалась к плечу девушки.

— Давай я приготовлю тебе чаю, и мы посидим в саду? — предложила Элиза.

Кивнув, Агата направилась к выходу, прижавшись ближе к блондинке.

Поддерживая еë плечом, Агата неторопливо ушла из гостиной. Никто не попытался остановить девушек.

Пока блондинка ходила на кухню за чаем, Агата села прямо на траву и поглядела в голубое небо с редкими белыми облаками.

“Какая чудесная погода… словно ничего и не произошло. Словно всë хорошо… — В глазах и носу стало щипать, и Агата зло дëрнула головой, сбрасывая оцепенение горя. — Никогда не забуду, что говорила мне тëтушка. Умершие не нуждаются в слезах. — Посидев, девушка перебрала пальцами молодые травинки, а затем испустила судорожный вдох. — Тëтя… а что, если в слезах… нуждаюсь я?”

Когда блондинка возвратилась из кухни с двумя дымящимися чашками, Агата уже была вообще спокойна. Внешне, по крайней мере.

— Ты что на траве сидишь? Замараешься. — Произнесла Элиза.

Лишь безразлично хмыкнув, Агата взяла чашку из рук блондинки и подождала, пока та не усядется около неë. Какое-то время девушки сидели в угрюмом молчании.

Затем Элиза вздохнула:

— Когда ты обнаружила тëтушку, она была… ещё жива?

Агата смотрела в свою чашку и помотала головой… А затем слëзы внезапно полились из еë глаз. Агата в удивлении глядела, как капельки скатываются на землю между еë пальцев, и не могла остановиться.

— Извини! Извини меня, извини, я не должна была!.. — Элиза забрала у девушки чашку и начала пальцами стирать с еë лица слëзы, будто это могло прекратить их поток.

Затем обвила руками шею Агаты и крепко прижала девушку к себе, продолжая просить прощения. Агата охотно ткнулась носом в шею блондинки и расплакалась совсем.

Пальцы Элизы неторопливо перебирали тëмные волосы Агаты, а еë тихий голос шептал ей что-то успокаивающее. Элиза не торопила девушку, а та благодарила небо за то, что они одни. С самой ночи Агата сдерживалась, но тут, в тишине и спокойствии сада, она наконец-то смогла отпустить собственные чувства. Девушки долго сидели так, почти не двигаясь, под ласковым весенним солнцем. Наконец, напряжëнная спина Агаты стала расслабляться. Блондинка немного отстранилась от неë и нежно чмокнула Агату в две щеки поочерёдно. Та опустила глаза, и пристально поглядела на губы девушки, теперь покрытые еë слезами.

— Извини меня, Агата. Я не должна была спрашивать…

Та помотала головой и протянула руку за своей чашкой:

— Ничего, я… это было необходимо мне.