Жених со знаком качества - Людмила Милевская

Я уже хотел встать и уйти, но вдруг мать как закричит:

— Роби! Что у тебя в руках?!

— Флакон, — испуганно дернувшись, ответил я, — обычныйфлакон.

Я действительно все это время рассеянно крутил в рукахфлакон с какой-то жидкостью, но что за паника?

— Боже! — испугалась и Жанна. — У него в руках флакон! Тотфлакон! Отбери сейчас же!

— Роби! Поставь флакон на стол! — решительно приказала мать.

— Да в чем дело? — рассердился я. — Флакон и флакон. Держуего в руках полчаса, не меньше, что за переполох?

— Роби, это не просто флакон! Это яд! — делая страшныеглаза, сообщила мать.

Меня словно молнией пронзило:

— Яд?!!! Ах вот оно что…

Я был спасен! Вот что мне нужно! Вот чего мучительно нехватало мне все эти ужасные последние часы!

— Что за яд, мама? — осторожно поинтересовался я.

— Яд жуткий! Яд смертельный! Против него нет никакогопротивоядия. Тот, кто отравится — обречен. Сейчас же отправляйся в ванную ивымой руки.

Я беспрекословно отправился.

— Три раза, — донеслось мне вслед. — Вымой три раза и смылом.

Я так и сделал. Когда вернулся в кухню, яда уже не было, нопредательски подрагивала дверца шкафчика, в котором мать хранила чистящие имоющие средства. Я приступил к допросу:

— Зачем ты притащила в дом яд?

Мать усмехнулась:

— Хочу отравить соседку. Буду понемногу в кофе ей добавлять,а то повадилась ко мне по утрам шастать, просто лишила покоя.

Заметив мой серьезный взгляд, мать спохватилась:

— Шучу. Шутка. Конечно шучу.

Но я ей поверил, она может. Она может и не такое.

— Шутишь не шутишь, — сказал я, — но для чего-то ты яд всвой дом притащила.

— Для борьбы с мышами и тараканами, — заверила мать.

— У меня полно мышей и тараканов, — незамедлительнопризнался я.

— Ну нет, этот яд я доверить тебе не могу, он слишком концентрированный.Одной капли хватит чтобы отравить всю Москву, — заявила мать, поджимая губы, ишепотом добавила, закатывая глаза: — Такой есть только у меня. Если бы ФСБзнала…

Можно представить как захотелось мне иметь такой яд. Раз онстоль ядовит, значит долго мучаться не придется — мгновенно умру. Я решилдождаться пока мать с Жанной покинут кухню и незамедлительно яд из шкафчикаумыкнуть. Но не тут-то было, мать, словно прочитав мои мысли, возмутилась:

— Ты почему сидишь?

— А что делать? — удивился я.

— Как — что? Иди домой?

— А кофе? А ванна? Ты не забыла? У меня нет воды.

Мать вздохнула и выдала скороговоркой:

— Ах, вот оно что, ну ладно, иди, купайся, устраивай измоего дома городскую баню, чего еще от тебя ждать, на что еще ты способен, настарости лет я уже ко всему готова, такое мне горе…

С этим бурчанием она удалилась. Жанна мне подмигнула ипоплелась за ней. Как только остался один, сразу метнулся к шкафчику: ядоказался там. Я отправил его в карман и крикнул:

— Мама, я пошел.

— А ванна? — удивилась она.

— В другой раз, — ответил я.

— Но ты же грязный!

“Какая разница каким помирать? Грязным даже логичней — все жближе к земле”, — подумал я, покидая квартиру матери.

— Роби, как бы там ни было, готовься к встрече с богатойневестой, — донеслось мне вслед.

“Бери пример с Кристины”, — мысленно продолжил я,практически прощаясь с жизнью.

Первой мыслью было: принять яд сразу, тут же, в подъезде.Или в лифте.

“Но это же дом моей матери”, — вдруг одумался я.

Представив ее, убивающуюся над моим телом…

Нет, не могу я нанести ей такой страшный удар. Особенносейчас, когда Светлана (наконец) покинула меня, и жизнь матери заиграла новымикрасками. Старушка полна надежд найти сыну богатую невесту, пустить меня постопам счастливицы-Кристины…

Я нащупал в кармане флакон, однако отвага меня покинула. Ясообразил, что не смогу сделать этого на трезвую голову и тут же решилнапиться. Тем более, что с утра об этом мечтал. Если бы не мать, то давно быуже не стоял на…

Не подумайте, что я трус. Легко иду на риск и не разподвергал свою жизнь опасности. Самым легкомысленным образом. Как делают всемужчины. Во всяком случае, большинство. Безразлично отношусь к колотым ирезаным ранам — просто на них плюю, не обращаю внимания. Когда мне на ногусверзлась гипсовая плита, даже не поморщился. Конечно раздался трехэтажный мат,что мне совсем не присуще, но это уже другое дело. Так поступил бы любой —плита весила килограммов десять, не меньше. Я не хвастаюсь. Это естественно.То, от чего женщина падает в обморок, мужчина просто не замечает…

Здесь предвижу возражения моей бывшей жены, котораячастенько меня упрекала за жалобы и нытье. Ей я, конечно, перечил, но признаюради справедливости: да, мы, мужчины, любим поныть, когда расхвораемся. Такимобразом мы ищем женского тепла, ласки и сочувствия.

И снова слышу возражения своей бывшей жены. “А почему вытогда при этом так злы и раздражительны?” — наверняка спросит она.

Мой ответ прост: потому что привыкли чувствовать себясильными и здоровыми, в отличие от женщин, которые с рождения недомогают. Сэтим недомоганием они обычно и укладывают в могилу своих здоровых мужей. А всепотому, что совсем мужчин не понимают. Особенно мужей. Женщинам неплохо бызнать, что душевные переживания для мужчины мучительны, а мучения непереносимы.Для мужчины самый маломальский конфликт — кратчайший путь к бутылке, будь онхоть сто раз трезвенник. Об иных не стоит и поминать.

В общем, я решил напиться и таким принять яд.

Но где это сделать? Дома? А потом умирать в одиночестве?Нет, одиночество у меня в печенке уже сидит. “Хоть умру на глазах у людей, разжил затворником”, — решил я и завернул в ближайший ресторан.

Меня совершенно не волновало то, что я за рулем. Был уверен:из ресторана меня вынесут только вперед ногами. Поэтому набирался алкоголем слегким сердцем.

Но к делу подошел по-серьезному, не стал спешить: медленно,постепенно надирался, пристально вглядываясь в прожитую жизнь. Чаще всего моймысленный взор останавливался на последних годах, щедро украшенных Светланой.