Star Wars: Эскадрилья-призрак - Аарон Оллстон

Новый командующий учебной базой Фолор и командир двух эскадрилий РЗ-1 генерал Креспин расхаживал с одной стороны рабочего стола в своем кабинете, Антиллес изображал из себя статую в стойке «смирно» с другой. Креспин был высок, наверное, на голову выше Веджа, и очень худ, а из чувств ему было известно всего два: безразличие и непреклонность. Последний раз летчики виделись на инструктаже перед вылетом на вторую Звезду Смерти, и с тех пор с Креспином произошли некоторые изменения, хотя и не в эмоциональном плане, тут все оставалось по-прежнему. Во-первых, его произвели из полковников в генералы, во-вторых, он стал хромать, а левый глаз заменили фоторецептором. Обычно Креспин носил на нем повязку, чтобы не слишком травмировать своим видом окружающих. Ведж подозревал, что полоса зеркального пластика была с одной стороны проницаема для света, так что генерал не испытывал неудобств по части зрения. Как слышал Антиллес, Креспин был ранен во время бомбардировки, когда Зсинж доказывал Новой Республике, что ему не нравится, когда та устраивает свои военные базы в тех секторах, которые военачальник считал своими.

— Республике не нужны пилоты, плохо приспособленные к военной жизни, — вещал тем временем генерал, не повышая голоса. — Ей не нужны неудачники. Нам необходимы герои. Мужчины и женщины с чистым досье и должными характеристиками. И они должны хорошо выглядеть в новостях и хорошо выглядеть в архивах.

— Со всем должным уважением, генерал, но это прямой курс на темную сторону Силы.

Креспин резко повернул голову, меряя кореллианина яростным взглядом. Ведж мог его понять: он по всем параметрам, начиная с досье и заканчивая внешним видом, не вписывался в милые генеральскому сердцу рамки.

— Вы ведете себя нагло. Объяснитесь. Ведж сделал глубокий вдох. Терпение. Тебе нужен союзник, а не враг.

— Во-первых, с тех пор как был сформирован Альянс, мы не стеснялись принимать к себе дезертиров из Империи…

— Знаю, — отрывисто каркнул Креспин. — Я один из них.

Генерал воинственно выпятил подбородок, словно Антиллес только что покусился на его преданность делу Альянса.

— Так точно. Поэтому вы лучше многих понимаете, что иногда эти люди просто ждали удобного случая, чтобы присоединиться к нам. Как вы, например, — Ведж обезоруживающе улыбнулся, смахнул со лба длинные пряди челки. — Иногда они приходили, когда наша позиция была сильнее, чем положение Империи. Иногда по чисто личным причинам. Нам всегда было на это наплевать, пока они выполняли свои обязанности, помогали и хранили верность.

— И что?

— А то, что все эти дезертиры — отбраковка, генерал. Многие имели пятна на репутации и записи в досье. Иногда — более чем пятна. Вот вам пример. Мы вывезли с Кесселя некоторых преступников из «Черного солнца», высадили их на Корусканте и верили им до тех пор, пока они верили в нас. И вы сейчас скажете, что их вклад в победу нельзя принимать во внимание, что нужно молчать об их участии, а за усилия возблагодарить тех, у кого нет пятен в личных делах, на мундирах и лицах?

— Какая нелепица.

— Во-вторых, генерал, сама идея, что новых пилотов следует отбирать по внешнему виду, чтобы они хорошо выглядели в новостях… сэр, я понимаю ваши доводы и одобряю, — Ведж подавился ложью и с трудом пропихнул ее сквозь зубы, но дальше уже было легче. — Но они подвергают Новую Республику и временное правительство опасности, которую вы, по-моему, проглядели.

— Какую же?

— Если всем нашим пилотам придется выглядеть каким-то особым образом, соответствовать каким-то искусственным стандартам, то чем мы отличаемся от Империи, которая сотни разумных рас поставила на колени, потому что они — не люди, потому что не влезают в человеческие рамки?

— Абсурд! — рявкнул Креспин.

Кажется, незыблемый генерал был потрясен обвинением. Ведж приободрился.

— Разумеется, сэр. Это даже не абсурд, это просто идиотизм.

Антиллес выдержал паузу, но собеседник ею не воспользовался.

— Особенно если вспомнить, сколько у нас служит нелюдей и даже негуманоидов. Но вложите этот аргумент в руки приверженцев Империи, которым приходится мириться с Республикой, и получите протесты на уровне мятежа от каждого народа, чей представитель не сидит в кокпите «крестокрыла» или «ашки».

Креспин скривился, но промолчал.

— И в-третьих, не смотрите на лица. У каждого пилота такая история, что хватит если не на сериал, то на один фильм уж точно наскребем. И, что гораздо важнее, это обыкновенная история. Не каждый станет идентифицировать себя с Корраном Хорном из КорБеза или с Брором Джасом, наследным принцем тайферрианского бактакартеля с несколькими миллионами кредиток на карманные расходы. Но какой-нибудь выходец из среднего слоя, который присоединился к Альянсу, слил свою жизнь в канализацию, а затем вновь поднялся, чтобы все наладить…

— Да-да, — Креспин жестом попросил кореллианина помолчать. — Хорошо, коммандер. Ваши доводы представляются мне серьезными. А страсть и пыл более чем очевидными. Поступайте, как знаете. Но отметьте, я ожидаю, что эксперимент станет подлинным бедствием. И я буду рядом, чтобы убрать помещение, когда это безобразие взорвется вам в лицо.

— Так точно, сэр.

Креспин с подозрением скосил на Веджа здоровый глаз. Антиллес состроил на физиономии выражение глубочайшего понимания момента и серьезности происходящего.

— Со времени вашего пребывания здесь на базе произошли некоторые перемены, — продолжал Креспин. — Может быть, на подлете вы заметили, что все эмиссии строго ограничены, внешние визуальные маяки активируются, только когда корабль, заходящий на посадку, в них нуждается.

— Так точно, сэр.

— Мы нуждаемся в дополнительных мерах безопасности, поскольку рейды Зсинжа становятся все более дерзкими и частыми… а в наших рядах обнаруживаются предатели. Вот ваш же пилот Эриси Дларит, к примеру.

Ведж пережил еще один приступ злости.

— Должен указать, — едва сдерживая ярость, процедил кореллианин, — что Дларит навязали мне по политическим причинам, я ее не выбирал. И поскольку мы с вами разговариваем именно здесь, информация о базе Фолор не ушла к Зсинжу, а осталась у ее нанимателя. Которая теперь мертва.

— Как бы то ни было. Все равно повышенные меры безопасности еще никому не вредили. До тех пор пока мы находимся на пограничной территории, мы уязвимы для ударов, которые так любит Зсинж. Всех ваших пилотов привезут сюда, не ставя в известность о месте назначения. Тех, кого вы забракуете, отправят обратно таким же образом.

Ведж дал себе слово: если когда-нибудь он обидит судьбу настолько, что та сделает его командующим авиабазой, он застрелится на месте. До того, как впадет в маразм.

— Так точно, сэр.

— Хорошо.

Креспин вдруг словно обмяк, погрустнел. Ведж с сочувствием подумал: интересно, сколько молодых и рьяных офицеров регулярно втягивают генерала в споры, радуя дерзкими высказываниями… пусть даже такими вежливыми и хорошо продуманными, как у Антиллеса.