Последний день на планете Земля. Сборник рассказов - Михаил Михайлович Сердюков

и познавать мир, то смогу рассказать о том, что мне удалось о нем узнать. В университете и познакомился с Ольгой, мы сразу нашли общий язык благодаря нашей любви к открытиям. Ольга мне вскружила голову, и, когда мы с ней расстались на летние каникулы (она уехала с семьей в месячное путешествие), я понял, как эта девушка мне дорога. Поэтому по ее возвращении предложил ей переехать ко мне. К моей радости, она согласилась.

На последнем курсе я устроился на стажировку в местное издание, где продолжил работать после окончания университета. Так что мы с Евгением Васильевичем коллеги, только он об этом так и не узнает… Набирая скорость, я холодным взглядом смотрел на дорогу. Перед моими глазами пробегали картинки моего детства: вот я считаю конфеты и беру себе в кулачок их эквивалентно своему возрасту – шесть штук; я играю с ребятами в прятки, и меня никто не может найти, потому что я забрался на самое высокое дерево; первый поцелуй, первый удар в мой нос от мерзкого хулигана, первая сигарета за гаражами…

Жизнь – интересное приключение, и все события, которые сначала кажутся неприятными, потом становятся такими важными. Все, что происходит сейчас, время отшлифует и превратит в доброе впечатление, все, кроме конца света.

Вдалеке на правой обочине я увидел силуэты четырех человек. Приблизившись, узнал в них своих соседей. Мария и Евгений шагали с большими походными рюкзаками, дочки семенили, стараясь не отставать. Я притормозил и окликнул:

– Вам нужна помощь?

– Алеша, привет! Ты как здесь оказался? – спросила Мария.

– Я еду к Ольге в Оренбург. А вы что тут делаете, почему идете пешком и куда?

– Нас ограбили, отняли машину! – объяснил Евгений.

– Хорошо хоть, оставили в живых, изверги, – прорычала Мария.

– Вас подбросить?

– Нам осталось пройти пятнадцать километров, мы решили встретить, как бы это сказать… – Мария посмотрела на детей. – Луну… на своей даче, очень мы любим природу.

– Так давайте я вас доброшу.

– Отлично! – обрадовался Евгений и с удивлением посмотрел на машину. – Это же не твоя?

– Это долгая история…

Я вышел из автомобиля и открыл багажник для рюкзаков. Мы аккуратно уложили их и быстро уселись в салон. Евгений сел рядом со мной, а Мария с детьми – на заднем сиденье. Машина тронулась. Сегодня все люди, включая меня, куда-то движутся. Может, это желание убежать от неизбежного? Только нашу планету нельзя покинуть, мы с ней одно целое,

как ни пытайся. Земля – это коробка, в которой мы живем, и если с ней что-то происходит, то мы в этом замешаны тоже.

– Откуда вы узнали, что происходит? – поинтересовался я.

– Нам позвонили ранним утром, тогда еще работали телефоны, – начал Евгений.

– Где-то в шесть часов, – подсказала Мария.

– Назойливый звонок нас разбудил, я подумал, что это с работы.

– Женя взял телефон, но на том конце был его старый друг со школьной скамьи.

– Он сказал, что увлекается радиомоделированием и что ночью подслушал переговоры на зашифрованной волне. В том разговоре говорилось, что Луна сошла со своей орбиты и гравитация нашей планеты начала ее притяжение, что у землян осталось не больше суток. Он объяснил ранний звонок тем, что другого шанса сообщить о случившемся не будет, власти отключат все средства связи, радио и телевизионные линии. Тогда мне показалась, что он сбрендил. Я спросил, не пьян ли он, и предложил перезвонить позже, но вместо прощания мой друг сказал, что во время воздушной тревоги телефонные линии будут работать и я могу набрать его, если возникнут какие-нибудь вопросы.

– Мы с Женей обсудили этот разговор и решили, что его друг подшучивает над нами, поэтому легли спать дальше. Но когда девочки прибежали к нам в комнату со словами: «Телевизор сломался», мы вскочили и попытались ему позвонить, но телефон уже не работал. Тогда мы поняли, что друг не шутил.

– А как вас ограбили?

– Мы заехали по дороге в супермаркет купить продуктов. Расплатившись на кассе, подошли к машине, я достал ключ, чтобы открыть багажник для покупок… – начал Евгений.

– Тут какие-то отморозки, угрожая ножом, выкинули наши рюкзаки, уселись в наш автомобиль и умчались, оставив нас на произвол судьбы, – закончила Мария.

– Значит, эти ребята тоже решили провести сегодняшний день ярко.

Все обреченно притихли.

Дальнейший разговор носил характер поддержания дружеской беседы. Никто не хотел обсуждать сложившуюся ситуацию, мне показалось, что все в машине испытывают страх. И в какой-то момент, обнаружив его,

каждый взрослый впал в размышления. Наступила тишина, только девочки щипали друг дружку, чтобы хоть чем-то себя развлечь.

При приближении к даче Евгений заметно оживился, стал показывать дорогу на пальцах, так как по пути оказалось много поворотов.

Когда машина остановилась, все глубоко вздохнули, никто не хотел нарушать тишину, лишь смотрели на строение за окном. Это был небольшой ветхий дом. Белая краска, которой он был покрыт, уже отшелушивалась, а деревянные рамы на окнах набухли и покосились. Это было не лучшее место для встречи конца света.

– Зато здесь будет тихо, теперь мы в безопасности, – прочитав мои мысли, сказала Мария.

И я понял. Они сюда приехали не ради природы – они сюда приехали, чтобы спрятаться от людей, предполагая, какой безумный хаос начнется, как только все увидят на небе приближающуюся Луну. Этот хаос ждал нас с Ольгой; возможно, мы тоже сейчас были бы рады полуразрушенному дому вдали от людей.

– Спасибо, Алеша! – сказал Евгений.

– Спасибо, дядя Алеша, – по взмаху руки Марии сказали девочки.

– Мне только в радость, – думая об Ольге, сказал я.

Они покинули салон автомобиля, взяли свои вещи и выстроились в ряд, с грустью глядя на меня. Мои соседи прощались не со мной, они прощались с привычной жизнью, символом которой я стал.

– Прощай, наш добрый сосед, будь осторожен, – с надрывом сказала Мария.

– Увидимся в другой жизни… – с этими словами я резко бросил сцепление и с пробуксовкой тронулся с места. В зеркале заднего вида отражались все мои двадцать четыре года, и я прощался с каждым днем, который прожил.

В дороге я размышлял. Думал о прошлом, думал о будущем, думал о времени, которое сквозь призму моей эмоциональной распущенности показалось вспышкой, оставившей после себя лишь щелчок. Я был так увлечен своими переживаниями, что не пытался понять этот мир, не пытался подружиться с ним, узнать, как он устроен.