Только на одну ночь - Джина Шэй

К чему Эду приспичило завалить Сапфиру в койку?

Ну, отчасти — это бы послужило ему неплохим доказательством того, что отцовская бывшая — действительно дешевка, как Эд о ней и думал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но вообще-то цель была более глобальной.

Эд должен был стать для Сапфиры Доминантом. Хозяином. Таким, чтобы она смотрела ему в рот и не смела спорить. Только доминант мог диктовать нижней условия, претендовать на то, чтобы принимать решения за женщину. А Эду нужно было именно это.

Отец…

Отец взял и подставил его. Завещал сорок из шестидесяти процентов акций концерна своей бывшей любовнице. И у Эда, конечно, был контрольный пакет, но это же совершенно не то, что владеть бизнесом в одиночку. Да еще и совместно управлять концерном, если что, пришлось бы с Ней. При её-то характере и вечной привычке спорить. Нет уж. Эд заставит её продать эти акции — ему же. На встречу придут его представители, а сам Эд после сделки был намерен Сапфиру кинуть и свалить, испортив ей репутацию насколько это возможно.

О наследстве она пока не знала. Нотариус согласился дотянуть до конца двух недель, что давались на связь с наследниками. Ну еще бы он не согласился, за полмиллиона-то живых наличных.

Когда завибрировал на столе телефон, Эд сидел и прикидывал возможные варианты решения проблемы.

Звонил Стариков.

— Я тебя слушаю, Вик, — произнес Эд, прижимая телефон к уху.

— Эдичка, солнышко, ты там что творишь, золотце ты мое? — вкрадчиво протянул Вик.

— У меня все под контролем.

— Ну не ври. — В голосе генерального директора “Estilo” зазвучали первые яростные нотки. — Уже сорок минут инстаграмщики бомбят от того, что Клингер ушла с поста замредактора нашего журнала. Вопрошают, что же с нами будет без неё и Звягинцева, и как быстро мы начнем разлагаться. Мы с тобой разве так договаривались, а?

— Мы договаривались, что Гошу я отправлю на две недели в Тайланд, и он оттуда соизволит посмотреть номер, и подкорректировать если что.

Честно говоря, затраты на то, чтобы добраться до собственного, честно заслуженного наследства уже были приличные: взятка нотариусу, взятка Старикову, “больничный” для Гоши, фальшивые документы, такие, что ни один паспортный контроль бы не придрался. И, хоть Эд мог это все себе позволить, но все-равно, подход к каждому заработанному доллару у него был еврейский. Ладно. У Сапфиры-то он акции собирался отжать по дешевке. Затраты оправдаются с лихвой.

И все равно бесило. Почему сейчас бесил и Вик — старый приятель еще по экономическому курсу в Кембридже. Мало того, что с Эда поимел в два раза больше, чем нотариус, так и теперь за Сапфиру, за обычную наглую девицу цеплялся так, будто она чего-то стоила.

Однако скептицизм Эда не удержался и ввернул, что вообще-то да. Сапфира — стоила. Она соображала в делах журнала как никто. И действительно волоком тащила журнал «в счастливое будущее», несмотря на то, что Эд старательно косячил. У неё было видение готового продукта. Не одной статейки — а всего журнала, чуть ли не постранично. И пролистывая макет, который за неделю заполнился ровно наполовину, Эд вроде и пытался понять, как бы ему стерву уесть и найти где-то возможность “сделать лучше”, но… Но да, он профессионалом в фешн-журналистике не был, вообще.

Вик с той стороны трубки матерился. Эд даже слушал вполуха, потому что голова была занята поиском оптимального решения. Ссориться с Виком сейчас было не с руки. У Эда осталась всего неделя на то, чтобы добиться сподвижки со стороны Сапфиры.

“Он для меня все”.

Смелое заявление. Что наиболее важно — так это все то же пресловутое настоящее время. Может ли такое быть, что она не знает? О чем она вообще знает? Знает ли про болезнь отца? Может, они не разошлись? Разрыв предполагал Эд и мать, но сам-то Козырь-старший ничего подобного не говорил. Отец в принципе ненавидел моменты собственной слабости, даже перед смертью — оставил для Сапфиры какую-то посылочку, но за ней не послал. Может ли быть такое, что она все еще ждет его возвращения? Нет, гипотеза, конечно, смелая, но сейчас у Эда не было более логичных вариантов. И нет, он не собирался никаких посылок Сапфире передавать, но… Сейчас-то вариантов не было. Это бы помогло переиграть, нивелировать его статус в глазах девушки.

— Вик, я её верну уже к понедельнику, — вздохнул Эд, когда Стариков заткнулся, кажется, переводя дух после гневной тирады.

— Светлану? — ядовито поинтересовался Вик. — Слушай, дружок, ты, кажется, реально не понимаешь, с кем ты связался. Она не из тех, кто дает вторые шансы. Причем абсолютно никому. И она реально крутой специалист. Если она уйдет к моим конкурентам — я тебя урою, Эдичка, причем собственноручно, без киллеров.

— Успокойся, — примирительно произнес Эд. — Не верну к понедельнику, можешь ей сам меня сдать. Правда, с учетом того, сколько ей оставлено — я сомневаюсь, что она вообще захочет работать в ближайшие несколько лет.

Вик с той стороны трубки тяжело задышал. Да, он был сочувствующим. Он тоже не особо хотел, чтобы его отец лишил доброй части наследства вот таким вот образом.

— Ладно, — буркнул он. — Чтоб к понедельнику её заявления в отделе кадров не было.

— Не будет, — неохотно откликнулся Эд, а затем сбросил вызов. Ярость схлынула, в голове остался лишь голый план. Ну, если не сработает и он, можно просто сдаваться. Значит, Эд изначально переоценил свои силы. Но… Сейчас Эду казалось, что все сработает.



Вообще, для того чтобы забрать все мои вещи из редакции не хватило взятой у кадровичек картонной коробки. Выносили всем миром, а Энджи рыдала мне в жилеточку и клялась, что “этому козлу” даже не улыбнется больше. Девочки из кадрового наябедничали про мою откровенность в заявлении, остальные — додумали, даже больше чем следует. Правда та версия, в которой я откручивала Неберту причинадалы, нравилась мне не больше той, согласно которой я убегала из кабинета главреда в слезах и с разорванной блузкой. Вторая была слишком сопливая, первая предполагала, что я бы осквернила собственный маникюр.

Короче говоря, провожали всей редакцией, обещали устроить козлу бойкот, я аж прослезилась. Вот поэтому я любила «Estilo». У нас был отличный коллектив. Хоть местами и по очереди мы все были дуры.