Несущая смерть - Джей Кристофф

чем кто-либо мог предвидеть. Крепость из глины и веток рушилась под музыку падающего дождя.

– Все вы, – повторила она под раскат грома. – Выбирайте.

2

Капитуляция

Доблестный Киген потерял Первую дочь.

Город был одет в цвета черного траура, дощатые настилы на улицах усеивали останки выпотрошенных неболётов. В Даунсайде еще тлели мелкие очаги пожаров, наполняя душный воздух дымом. Жители в покрытой сажей одежде растерянно тянулись по тротуарам. А по мостовым шагали солдаты, низко склонив головы от стыда. По черному берегу реки отрешенно брела мать, потерявшая ребенка, и глаза у нее были такими же пустыми, как обугленная плетеная коляска, которую она толкала перед собой.

Когда Танцующая с бурей приземлилась на Рыночной площади и призвала людей Кигена открыть глаза и поднять кулаки, всем показалось, что это просто… а еще прекрасно и убедительно.

И в каком-то смысле так оно и было. Но в то же время здесь крылось нечто уродливое. Жестокое, бессердечное, кровавое.

Люди Шимы пока учились, пытались понять, что значит встать в полный рост, а не преклонять колени. Под сенью тирании свободу никто никогда не даст даром – ее можно только завоевать. Повстанцы Кагэ сделали все, как обещали. Сожгли город Киген. Лишили Тору Хиро шанса возродить династию, которая правила Шимой на протяжении девяти поколений. И убили леди Аишу.

На погребальном костре присутствовали почти все мужчины, женщины и дети, оставшиеся в городе. Она была для них прекрасной принцессой. Последним отпрыском гордого рода, звеном, что связывало их с давно минувшими славными днями. Ее брата, сёгуна Йоритомо, уважали, ему повиновались, его боялись. Но Аишу… ее любили за мудрость, красоту и безупречную грацию.

А теперь она мертва.

Ее жених смотрел, как горит тело Аиши, доспехи были окрашены в белый цвет смерти, а лицо вымазано пеплом, как будто и его собирались предать погребальному костру. Он не опозорил себя слезами.

Но, когда огонь погас, даймё клана Тигра обратился к народу, и в его глазах горожане увидели пустоту, говорящую обо всем, что они потеряли.

– То, что у нас отняли, вернуть невозможно, – сказал он. – Последней дочери Казумицу пришел конец, а вместе с ней оборвались и наши надежды на завтрашний день. Но перед великим Энма-о она предстанет не в одиночестве. Танцующая с бурей, псы Кагэ, которые сожгли город, те, кто превратил каждого из нас в скорбящего, – все они присоединятся к моей невесте в смерти. Я уложу ее на ложе из вражеского пепла. И когда я умру, они встретят меня в аду.

Некоторые наградили его одобрительными возгласами и аплодисментами. Кое-кто заплакал. Большинство молча пялились. Настал тот час, когда слова ничего не значили. Когда разговоры о революции и справедливости поблекли, и осталась горькая реальность – опустошенный дом, залитая кровью улица, пустая детская коляска. Да еще свежеиспеченные солдаты, марширующие для посадки на неболёты Гильдии. Матери и жены, целующие сыновей и мужей, которых они, наверное, более никогда не увидят.

То была боль перед рождением. Гроза перед наступлением весны. Все то, о чем они просили и чего хотели.

Это была война.

Пятнадцать дней.

Хиро стоял, сцепив руки за спиной, изучая зелеными глазами гигантскую карту островов Шимы, расстилавшуюся под ногами. Длинные черные волосы были собраны в пучок, красивый подбородок закрывала острая бородка, все лицо измазано белым пеплом. Железный протез на месте правой руки выплевывал дым чи в пропитанный сажей воздух, окрашивая копотью стены из рисовой бумаги.

Рядом с ним замерли шестеро железных самураев, их лица тоже покрывал церемониальный пепел. Каждый достигал семи футов ростом и был облачен в доспехи белого цвета смерти и маски, выполненные в виде морд демонов óни: бивни, рога и оскаленные клыки.

Глаза у всех напоминали глаза мертвецов.

– Пятнадцатидневный переход, даймё, – произнес голос, похожий на стрекот крыльев разъяренного насекомого. – Потом вы и Землекрушитель окажетесь в Йиши.

Хиро взглянул на того, кто маячил рядом с ним. Сятей-гасира Кенсай был облачен в тяжелый латунный атмоскафандр. Вместо ничего не выражающей маски, как у других гильдийцев, на лице Рупора Гильдии Лотоса Кигена красовалась тщательно вылепленная маска из латуни. Она представляла собой лик прекрасного отрока в расцвете юности, со сложенными бантиком губами, которые были открыты в постоянном вое, извергая изо рта сегментированный кабель. Пылающие кроваво-красные глаза смотрели на Хиро не мигая, бездушно.

Возле Второго Бутона застыли три мастера-политехника Гильдии, закованные в латунь, усеянную заклепками. На груди у каждого щелкали и мигали мехабаки, считая шарики, перемещающиеся туда-сюда в непостижимой последовательности. Хиро подумал, что, наверное, кто-то из них помогал разработать искусственную руку взамен настоящей, оторванной от его плеча.

Он чувствовал отсутствующие пальцы, пытаясь игнорировать желание почесаться. И закричать.

Зал, в котором находились мужчины, назывался Лик Шимы. Он располагался в самом сердце дворца сёгуна на площади в пятьдесят квадратных футов и высотой в два этажа. Пол состоял из более чем тысячи взаимосвязанных плиток, образующих огромную карту островов Шимы. Скопление огней и сеток на потолке освещало крошечные армии в городе Киген, в столице Феникса Данро, на плацдарме подле Главдома.

Нация балансировала на грани войны.

Глаза Хиро были прикованы к выложенным мозаикой вершинам гор Йиши и миниатюрному прожектору, обозначающему крепость Кагэ.

Там она меня ждет.

– Север, северо-восток, – сказал он. – Маршрут от Главдома до Йиши. Увеличьте.

Слуги в будке управления потянули за рычаги и рукоятки настройки. Снизу донесся скрежет железных трещоток, и, подобно волне, набегающей на деревянный океан, плитки пола скользнули вниз, в расположенный в глубине невообразимый механизм.

Спустя миг на их место встали новые плитки, переворачиваясь одна за другой, пока пол снова не стал единым целым. Теперь карта показывала увеличенную версию северо-востока Империи. Сетка была перевернута, и запланированный маршрут вторжения подсвечивал красный свет.

– Мы движемся в обход, – заметил Хиро. – Почему бы нам не отправиться прямо в горы?

– Мертвые земли в провинции Джукай следует избегать, даймё. – Кенсай указал на серые области вокруг Главдома, называемого Пятном. – Землекрушителю это не помешает, но некоторые трещины слишком широки, и корчеватели-кусторезы не смогут их пересечь. Кроме того, вам нужно собрать войска.

– Флот Феникса собран, – нахмурился Хиро. – Даймё Шин и Шу любезно передали мне командование армиями. Кстати, и мои войска Тигра не дремлют, пока мы сейчас разговариваем.

– А клан Дракона? А Лисы?

– Рю будут болтаться туда-сюда, как костяшки на счетах. А Лисы зарылись в норах. Они нам не понадобятся. В дополнение к Землекрушителю, сотне кусторезов и флоту неболётов Феникса, у нас более чем достаточно мечей, чтобы уничтожить Кагэ.

– Драконы и Лисы еще могут преклонить колени, когда увидят Землекрушителя.

– Сейчас наша