Эхолотэя - Владимир Александрович Мисечко

одной кучи в другую и складывали их там горкой.

Простояв неподвижно на одном месте несколько минут, Кракогрилл так и не понял, чем эти существа занимаются.

Вся эта процедура продолжалась до тех пор, пока кто-то из пауков не заметил огромное чудовище, наблюдавшее за ними.

Заверещав и защёлкав клешнями, Кронки разбежались в разные стороны и попрятались в свои норы, но один, самый большой среди пауков, остался.

Задрав голову и защёлкав челюстями, он проскрежетал:

— Кти кто-тя тякяля?

Немного понимая человеческий язык, Кракогрилл сделал несколько шагов в сторону паука и, не сводя с того своих глаз, прошипел:

— Я Кракогрилл, а ты кто такой?

— Ми Кронка, — понимая, что это обращаются к нему, ответил паук, вновь заскрежетав челюстями и защёлкав клешнёй, добавил, — я Яго, глявяль маня стяя.

Видя, что, появившееся из-за камня, существо не проявляет агрессивности к их вождю, Кронки, что попрятались, стали выползать из своих нор и потянулись в его сторону, но близко подползать не стали, всё ещё опасаясь, что оно кинется на них и передавит.

Остановившись за спиной своего вождя, они стали рассматривать пришельца, который своим видом отличался от человека или другое животное, что они видели в горах.

Звери, которые были больше и крупнее пауков, часто подходили к их жилищу и убивали, кто не успел убежать и спрятаться. Но это, неизвестное Кронкам, существо, больше их в два, само опасалось, выделяя сильный запах страха.

— Ти кака сюди пьяпьяло? — вновь проскрежетал Яго, не спуская своих глаз с существа.

— Я вам не враг, — выговаривая чётко каждое человеческое слово, заговорил Кракогрилл, — мне нужна только пища: трава или листья, — тут же уточнило существо.

— Здеся нета писчя, ходи вниса, тям мнёга тлявя. Ми тлявя не ядима.

— А вода здесь есть у вас? — вновь поинтересовался Кракогрилл.

— Дя, — проскрипел Яго, — тямя в писера мнёгя водя.

Произнеся эти слова, паук взмахнул своей клешнёй, показывая на гору, где была огромная дыра, у которой мельтешили пауки поменьше, видно их детёныши.

— Мне можно туда пройти и напиться? — посмотрев на огромного паука, спросило существо, переваливаясь с одной лапы на другую, словно устало стоять в одном положении.

— Дя! — проскрежетал Яго и немного отполз, давая пришельцу пройти к пещере.

Но только Кракогрилл протиснул своё тело в дыру, Яго громко заверещал.

Услышав этот крик, Кронки, что находились в пещере и те, кто находился на улице, набросились на неизвестное им существо, раздирая его своими клешнями.

Отрывая от Кракогрилла небольшие куски мяса, они запихивали их себе в рот и, не жуя, глотали.

Вначале Кракогрилл отбивался, от наседавших на него пауков, но их было слишком много, и он сдался.

Перебив сильными задними лапами и хвостом с десяток Кронков, а может и больше, кто их считал, существо пало, издавая громкие вопли и истекая кровью, но пауков было уже этим не остановить.

Почуяв запах крови и сырого мяса, они ещё яростнее стали рвать пришельца и уже через тридцать минут от него остались только обглоданные кости, которые Кронки не употребляли в пищу.

Вдоволь насытившись плотью, пауки стали растаскивать кости пришельца и закапывать их в землю.

А когда от Кракогрилла ничего не осталось, они вновь принялись за своё бесполезное и никому не нужное занятие, перетаскивать и складывать в кучи камни.

Глава 5

Когда раненная Элина обратно прыгнула в портал, и он закрылся, Хелена, чтобы больше ни на кого не нарваться, решила покинуть это место. Амазонка никого не боялась, ведь она видела и встречалась в бою и пострашней с врагом, чем эта ведьма, но она помнила, что у этой девки есть серьезный покровитель в лице Деметриуса.

«Если здесь находится эта ведьма, которая заманила Макса в логова падшего ангела, то значит и он где-то здесь?» — размышляла Хелена, топая по колено в траве, то есть в водорослях.

Не зная, куда отправился Макс, то есть его душа, вселившаяся в человека из этого мира, амазонка просто шла всё время вперёд, никуда не сворачивая.

Всматриваясь в колышущиеся, от небольшого ветерка, водоросли, Хелена выискивала хоть какой-нибудь след, что мог оставить после себя человек, но всё было напрасно.

Обернувшись, амазонка взглянула туда, где только что прошла, примяв ногами водоросли. Но они уже скрыли все её следы, не оставив даже намёка на то, что здесь кто-то ещё недавно прошёл.

«Интересно, ну и где мне искать того человека, в которого вселилась душа Макса, когда на земле не остаются никаких следов?» — подумала Хелена, вновь пускаясь в дорогу.

Внимательно вглядываясь, поворачивая в разные стороны голову, Хелена выискивала в этом поле из колышущихся водорослей, какой-либо предмет или оставленный человеком знак. Но пройдя километр или немного больше, амазонка так ничего и не увидела, хотя зрение у неё было отличным.

Пройдя ещё пару километров, Хелена увидела на горизонте, где поле из водорослей встречалось с небом, какое-то строение. Но с того места, где она остановилась, чтобы немного перевести дух, разобрать было нельзя, что на самом деле это такое.

Долго не мешкая и не раздумывая, что её ждёт там впереди, амазонка направилась к этому строению, с каждым шагом прибавляя темп.

***

Пройдя несколько часов, в его мире или в мире Русалочья Заводь, где последнее время жил Максим, давно бы уже наступила ночь, а в этом мире, куда он попал (Макс до сих пор не знал, что его душа вселилась в тело другого человека), ночь так и не опускалась на землю.

В небе не было ни солнца, ни луны со звёздами, а на улице было светло, как днём.

Не зная направления и сторон света, в которое он идёт, Макс просто шёл всё время вперёд, куда глаза глядят, временами останавливаясь и усаживаясь в мягкие, как пух водоросли, чтобы немного передохнуть.

Но, что было интересно, за всё это время, что он находился в этом мире, Макс не ощущал, ни голода, ни жажды. Его организм словно питался воздухом вместо пищи, а тело не знало никакой усталости.

Примерно через десять часов пути, по внутренним ощущениям, ночь так и не наступила, а Макс наконец-то покинул поле из водорослей и вышел к небольшим горам, скорее холмам.

Горы уже много тысяч лет назад, как разрушились от сильнейшего землетрясения, а на их месте остались небольшие холмы и возвышенности, которые поросли небольшими деревцами, скорее смахивающие на кусты.

Эти деревца были не выше человеческого роста и росли друг от друга так, что